Без толку! Теар не слышал меня. Упрямый баран, чтоб его! Каким был, таким и остался! Да еще бесцеремонно перекинул меня через плечо, чтобы не брыкалась, и придавил сверху своей тяжелой лапой.
И в тот же момент раздался резкий окрик:
– А ну, пусти ее!
Я извернулась и узрела стоящего в дверях Харта с взведенным арбалетом в руках.
Многоликий Эхжи, только его здесь не хватало!
– Ты кто такой? – Голос Лунного прозвучал угрожающе и не сулил Харту ничего хорошего, даже несмотря на арбалет.
– Я сказал, пусти ее! – Соседу упрямства тоже было не занимать. Как, впрочем, и храбрости. Ох, знал бы он, с кем имеет дело!
– Уйди с дороги!
– Ты не расслышал, что я сказал?
– Не расслышал! – рыкнул Лунный, страшно, по‑звериному. В нем вскипело бешенство, и лаэр ринулся напролом, собираясь смести вставшего на его пути человека, и в тот же момент Харт спустил арбалет.
Металлический болт вонзился Теару в плечо. Он зашипел – не то от боли, не то от ярости, и сбросил меня на землю, словно я не живой человек, а мешок с картошкой.
– А вот это ты зря… – Лунный оскалился и медленно, со вкусом даже, вытянул болт из плоти. Уверена, рана затянулась мгновенно. Теперь о ней напоминали лишь прореха в сюртуке да темное пятно крови, расползшееся по ткани. Теар выпустил когти, и у меня не осталось ни капли сомнения: он свернет Харту шею.
Мужчина тоже это понял, принялся суматошно перезаряжать арбалет, да только куда ему до скорости лаэра…
– Теар, не тронь его!
Лунный резко обернулся.
– Что у тебя с ним? – Голос его прозвучал требовательно и жестко, так, словно я была в чем‑то виновата.
Шерх, но я ведь ничего такого не сделала! И даже если бы между мной и Хартом что‑то было, какое Лунному дело?! Я – свободная женщина и имею право делать все, что заблагорассудится. Теар мне не отец и не муж. И я уже давно не работаю на него, так что и отчитываться перед ним не обязана!
Захотелось ощериться, кинуть что‑то резкое и обидное в лицо Лунному. Вот только здравый смысл подсказывал, что если мне итару не причинит вреда, то Харту может крупно не поздоровиться. А потому надо взять себя в руки и сделать все, чтобы сосед убрался отсюда. А уж с Лунным я потом как‑нибудь сама разберусь.
– Ничего. Он просто мой сосед, – попыталась ответить как можно спокойнее.
– Ничего? Мне почему‑то так не кажется… – прошипел итару и стремительно двинулся на Харта, с легкостью уклонившись от второго спущенного болта.
И мне не оставалось ничего, кроме как рвануть следом, броситься на обезумевшего лаэра, сбивая того с ног. Мы кубарем покатились по полу, а когда остановились, я каким‑то чудесным образом оказалась сверху. Кинула быстрый взгляд на соседа.
– Беги отсюда! – крикнула ему, надеясь, что этот упрямец все же послушается. И лишь увидев ошарашенный взгляд Харта, поняла, что и сама перекинулась и сейчас впиваюсь отросшими когтями Теару в плечи.
Хорошо, что у соседа хватило ума убраться. Лунный же ловко сбросил меня, оседлал, прижимая лопатками к полу.
– Какого хрена ты его защищаешь?
– Успокойся, Теар! И оставь его в покое. Он, и правда, мой сосед. У него семья и двое детей! И у нас ничего не было! – произнесла я твердо, разумно умолчав о том, что, если бы Теар не явился в Новый Альмок, с Хартом, и правда могло что‑то получиться.
Или нет?
В любом случае, думать о том поздно. Теперь он знает, кто я на самом деле. А все из‑за… некоторых!
– Если ты мне соврала…
– То что?! – возмутилась я. – Придушишь? Какого хрена ты вообще лезешь в мою жизнь?! Я тебя не звала! И я не твоя собственность! Как ты этого не поймешь?
Теар замер, моргнул, а потом вдохнул глубоко, выдохнул медленно, кажется, силясь успокоиться. А потом отпустил. Поднялся и помог мне встать.
Я поглядела на него ошарашенно. Неужели буря миновала?
И главное – непонятно, чего он так взбесился…
– Мы все равно уедем. Собери вещи, если тебе что‑то нужно.
Вот спасибо! Одолжение сделал!
– Может, для начала все‑таки объяснишь, зачем я тебе понадобилась?
– Ты понадобилась не мне, а… – Он запнулся, словно сказал что‑то не то. Тряхнул головой. – Долго объяснять. Давай, я расскажу по дороге.
– Давай, ты расскажешь сейчас.
– Я прибыл по королевскому указу, – жестко произнес Лунный, а у меня сердце ухнуло в пятки.
Выходит… Теар все‑таки рассказал обо мне. А я‑то дура надеялась, что Лунный сохранит тайну моего происхождения.
– Ты очень нужна нам… Долине нужна твоя помощь, Мел.
Нужна, конечно! Как же иначе! А я‑то, глупая, подумала, что Лунный и впрямь соскучился.
Глава 3
Конный экипаж мчал по неровной грунтовой дороге, то и дело подпрыгивая на ухабах и кочках. И Теар ругался себе под нос, проклиная провинциальный городок, в который его занесло стараниями Эмель.
Девушка расположилась на противоположном сиденье и всю дорогу неотрывно пялилась в окно, с тоской глядя на проплывающий мимо пейзаж. Дрянной пейзаж, надо сказать! Заросшие ковылем поля и облетевшие кривые деревья, покосившиеся домики и наспех сколоченные заборы.
И что только она тут нашла? Неужели не рада уехать из этой нищеты и разрухи?
Судя по выражению лица – не рада. Теар как никогда остро ощущал нехватку родовой связи. Как бы ему хотелось знать, что сейчас творится в голове у Мел, какие эмоции бушуют за маской отстраненности, которую она на себя нацепила!
Но Теар не чувствовал, как ни старался. А самое паршивое – изнутри камнем давило мучительное ощущение неправильности происходящего, словно он сказал или сделал что‑то не то…
Что‑то…
Проклятье! Да все пошло не так! С самого первого мгновения их встречи.
А чего, собственно, Теар ждал? Что Мел примет его с распростертыми объятиями? Что бросится на шею и позволит сделать все то, что он прокручивал в голове по пути сюда?
Идиот!
Привык, что Ласка никогда не отказывала ему, что всегда была готова. К его страсти, дикости, одержимости. Что желания их всегда совпадали…
А она отшила его – первым же словом, первым взглядом, в котором читались смятение и растерянность. Недовольство. И ни капли радости. Она не ждала его, не хотела его видеть. И уж, конечно, не пригласила в свой дом и в свою постель.
Да это был ее дом: обставленный заботливой женской рукой, со всякими милыми мелочами и побрякушками, которые составляют уют любого жилища. И, конечно, Теар заметил, каким взглядом Мел окинула дом перед отъездом. В этом взгляде сквозили сожаление и глухая тоска. Кажется, Ласка планировала остаться здесь. Если и не навсегда, то надолго.
Комментариев нет