Офицер группы захвата Крейг предложил взять насильника хитростью: попросить в пиццерии «Домино» пустую коробку и сделать вид, что кто‑то оформил заказ на его адрес, а когда Миллиган откроет дверь, Крейг постарается заглянуть в квартиру. Все согласились.
Но Боксербаума озадачил адрес преступника. Зачем бывшему заключенному ездить три раза за две недели из Ланкастера до Коламбуса, расстояние между которыми составляет семьдесят километров, ради изнасилования? Это показалось странным. И когда группа захвата готовилась к выезду, следователь набрал 411 и спросил, не зарегистрирован ли Уильям Миллиган по другому адресу. Вскоре он записал новые координаты.
«Он переехал – 5673, Олд‑Ливингстон авеню, Рейнольдсбург. Это в десяти минутах езды отсюда. На востоке. Так как будто логичнее».
Все вздохнули с облегчением.
В девять часов Боксербаум, Клеберг, Миллер, Бессел и еще четыре офицера из группы захвата Коламбуса в трех машинах уже ехали по шоссе со скоростью около тридцати километров в час, освещая путь фарами в таком густом тумане, которого ни один из них до того не видел.
Первой до места назначения добралась группа захвата. Вместо пятнадцати минут они ехали целый час, после чего еще четверть часа ушла на поиск нужного дома на извилистой новой улице жилого комплекса Ченинвэй. Пока не подъехали остальные, офицеры из группы захвата поговорили кое с кем из соседей. В квартире Миллигана горел свет.
Добравшись до места, детективы и офицеры университетской полиции заняли оговоренные места. Никки Миллер спряталась в патио по правую руку, чтобы ее не было видно. Бессел зашел за угол. Три других офицера из группы захвата расположились с противоположной стороны. Боксербаум с Клебергом обежали дом, поднялись и заняли позицию у двойных раздвижных стеклянных дверей.
Крейг достал из багажника пустую коробку от пиццы и черным маркером подписал на ней адрес: «Миллиган, 5673, Олд‑Ливингстон». Он выпустил рубашку из джинсов, чтобы прикрыть револьвер, и как ни в чем не бывало пошел по лестнице пятиэтажного дома со стороны патио. Позвонил в звонок. Никто не открывал. Он снова нажал на кнопку, услышал какой‑то шум и принял позу заскучавшего человека – в одной руке коробка с пиццей, другая лежит на бедре, возле пистолета.
Боксербаум, находившийся у задней двери, увидел молодого человека, который сидел перед большим цветным телевизором в коричневом кресле. Слева от входной двери стоял красный стул. В квартире была также гостиная‑столовая в виде буквы Г. Никого больше следователь не заметил. Молодой человек, смотревший телевизор, встал и пошел открывать дверь.
Позвонив в звонок еще раз, Крейг понял, что через стекло возле двери на него кто‑то смотрит. Дверь открылась, и перед ним оказался симпатичный парень.
– Я пиццу привез.
– А я не заказывал.
Крейг заглянул в квартиру и, поскольку шторы были не задернуты, за стеклянной задней дверью увидел Боксербаума.
– Меня направили по этому адресу. Заказ на имя Уильяма Миллигана. Это вы?
– Нет.
– Кто‑то позвонил с этого адреса и заказал, – продолжал Крейг. – А вы кто?
– Это квартира моего друга.
– А где он сам?
– Сейчас его дома нет, – молодой человек говорил монотонно и сбивчиво.
– А где он? Кто‑то же заказал пиццу. Билл Миллиган. На этот адрес.
– Не знаю. Соседи с ним знакомы. Может, они смогут что сказать, или это они сами заказали.
– Отведете меня к ним?
Юноша кивнул, подошел к двери напротив и чуть в стороне, постучал, подождал несколько секунд и попробовал еще раз. Никто не открыл.
Крейг бросил коробку, достал пистолет и поднес его к затылку подозреваемого.
– Ни с места! Я знаю, что ты Миллиган! – заявил он и надел на него наручники.
Молодой человек, казалось, был ошарашен.
– За что? Я ничего не делал.
Крейг ткнул его пистолетом между лопаток и дернул за волосы, словно за лошадиные поводья.
– Давай обратно в квартиру!
Пока детектив заталкивал его в дверь, подбежали и остальные офицеры захвата с пистолетами наготове. К ним присоединились и Боксербаум с Клебергом.
Никки Миллер достала фотографию и указала на родинку на шее Миллигана.
– Родинка такая же. То же лицо. Это он.
Когда Миллигана усадили на красный стул, Никки заметила, что парень смотрит перед собой так, как будто находится в трансе. Сержант Демпси наклонился и посмотрел под стул.
– Пистолет, – сказал он, доставая его при помощи карандаша. – «Магнум», девять миллиметров. «Смит‑Вессон».
Один из офицеров группы захвата перевернул сиденье стоявшего перед телевизором кресла и собрался было достать обойму и полиэтиленовый пакет с патронами, но Демпси его остановил:
– Погоди. У нас есть ордер на арест, а на обыск нет.
Он повернулся к задержанному:
– Вы позволите нам осмотреть квартиру?
Миллиган все так же тупо смотрел перед собой.
Зная, что проверить, есть ли в других комнатах кто‑то еще, можно без ордера на обыск, Клеберг направился в спальню, где на незаправленной постели обнаружил коричневый спортивный костюм. В комнате царил беспорядок, по всему полу валялось грязное белье. Офицер заглянул в открытый встроенный шкаф – на полке аккуратно лежали кредитные карточки Донны Уэст и Кэрри Драер. И даже бумажки, которые преступник у них взял. А на комоде обнаружились коричневые солнцезащитные очки и кошелек.
Клеберг пошел сообщить об увиденном Боксербауму и нашел его в отгороженной столовой, превращенной в студию.
– Посмотри.
Боксербаум показал на большую картину: какая‑то королева или аристократка восемнадцатого века в голубом платье с кружевной оторочкой сидела перед фортепьяно, с нотами в руках. Детальность работы просто поражала. Картина была подписана именем Миллиган.
– Слушай, красиво, – признал Клеберг.
Он окинул взглядом выстроенные вдоль стены холсты, кисти, тюбики с краской.
Боксербаум хлопнул себя по лбу.
– Донна Уэст упоминала пятна на руке. Это краска. Он перед этим рисовал.
Никки Миллер тоже посмотрела на картину и вернулась к подозреваемому, который так и сидел на стуле.
– Вы же Миллиган, да?
Он изумленно посмотрел на нее.
– Нет, – буркнул он.
– У вас там красивая картина. Это вы рисовали?
Он кивнул.
– А на ней подпись «Миллиган», – с улыбкой сказала она.
К нему подошел Боксербаум.
– Билл, меня зовут Элиот Боксербаум, я из полиции Университета Огайо. Вы ответите на мои вопросы?
Молчание. Глаза у этого человека не дергались, как говорила Кэрри Драер.
– Ему кто‑нибудь права зачитал? – Ответа не последовало, так что Боксербаум достал карточку и объявил Миллигану его права. Чтобы не оставалось сомнений. – Билл, вас обвиняют в похищении девушек из кампуса. Вы готовы обсудить этот вопрос?
Миллиган поднял на него потрясенный взгляд.
– Что такое? Я кому‑то сделал плохо?
– Вы уверяли, что кто‑то за ними придет. Кто?
– Надеюсь, я никому не сделал больно.
Когда еще один из офицеров пошел в спальню, Миллиган поднял голову.
Комментариев нет