Помимо проблем с телесными недугами, эта книга также обращается к другому виду недомоганий, кроме физической боли – к эмоциональной зависимости. Последние годы я много путешествую в связи с лекциями и проведением независимых исследований в области нейрофизиологии, и это позволило мне прийти к пониманию того, что нечто, бывшее раньше лишь теорией, теперь получило практическое применение для излечения эмоциональных травм, которые мы причиняем себе сами. Методы, которые я предлагаю, вовсе не похожи на «журавля в небе» или некое сказочное «если бы да кабы». Можете быть уверены, что эта книга основана на самых строгих научных фактах.
Всем нам случалось испытывать эмоциональную зависимость на том или ином этапе своей жизни. В числе ее симптомов можно назвать вялость, неумение сфокусироваться на чем‑то, неимоверное желание однообразия в повседневной жизни, неспособность завершить какие‑либо дела, недостаток новых впечатлений и эмоциональных реакций и постоянное ощущение того, что любой день ничем не отличается от других и что завтра будет таким же, как сегодня или вчера.
Как же мы можем выйти из этого круга негатива? Ответ, разумеется, лежит в нас самих. И в данном случае в совершенно конкретной области. Через понимание различных предметов, которые мы исследуем в этой книге, и желание применять некоторые конкретные принципы вы сможете излечить себя в эмоциональном плане путем изменения нервных сетей вашего мозга.
Долгое время ученые полагали, что мозг смонтирован раз и навсегда и что система реакций и склонностей, унаследованная нами от семьи, является нашей судьбой. Но в действительности мозг обладает пластичностью, способностью перекрывать старые мыслительные маршруты и образовывать новые, в любом возрасте и в любое время.
Более того, наш мозг способен делать это относительно быстро, особенно по сравнению с обычными моделями эволюции, в которых время измеряется поколениями и эрами, а вовсе не неделями.
Как я начинаю понимать и как нейрофизиология начинает признавать:
- Наши мысли материальны.
- Наши мысли в буквальном смысле образуют материю.
Глава 2
На спине гиганта
Мы должны перемещаться с помощью разума… для того, кто обуздал его, разум становится величайшим другом; но для того, кто не сумел этого, разум будет оставаться величайшим врагом.
Бхагавад‑гита
Есть такое выражение: «разум сильней обстоятельств», – означающее преодоление каких‑то трудностей. Его вполне можно применить к моему восстановлению после той аварии, о чем я рассказал в главе 1.
Как правило, люди используют это выражение, не особо вдумываясь в его смысл, – оно подразумевает, что кто‑то решил сделать что‑то и не поддался расхожим мнениям или трудностям, препятствовавшим в достижении поставленной цели. Это требует усилия воли. Вероятно, вы полагаете, что способны в определенных обстоятельствах использовать эту способность ума вызывать изменения на физическом, ментальном или эмоциональном уровнях.
Например, предположим, что в детстве вы боялись высоты. И вы с друзьями пошли в поход, а рядом с вашим лагерем было озеро со скалистыми берегами. Все другие развлекались от души, прыгая и ныряя с утеса в воду. Вы же спокойно плавали в озере, приятно холодившем кожу, пока кто‑то – вероятно, один из ваших старших друзей или родных – не указал всем на то, что вы единственный так и не совершили «прыжок веры». И все, вплоть до самого младшего из вашей компании, принялись вас дразнить. В итоге вас выводит из себя их подзуживание и брызги воды вам в лицо, и вы выходите на берег и плететесь на скалистый утес.
Солнце жжет вам плечи, ветер холодит кожу до мурашек, и вы стоите моргая, когда вода с волос затекает в глаза. А ваш разум точно мечется в клетке и кричит: «Ни за что». Зубы у вас стучат так, что дрожит нижняя челюсть, и вы невольно отшагиваете назад от края утеса. Крики и свист ваших друзей усиливаются. Вы смотрите на них с высоты, и вдруг ваш главный мучитель превращается в вашего главного болельщика, и его «Ну, давай» воспринимается уже не как насмешка, а как мантра. У вас в крови бурлит адреналин, заставляя мошонку сжиматься, а колени дрожать от напряжения, вы срываетесь с места и летите с утеса в пустоту.
Вы всплываете, отплевываясь и издаете победный клич, зная, что внутри вас произошла некая кардинальная перемена. Все сомнения, страхи и неопределенности остались позади. Они остались там, на утесе, и испарились точно ваши следы. Все воображаемые ужасы рассеялись, и на их месте возникла новая, более позитивная реальность.
Я привел этот типичный пример не случайно. В буквальном и переносном смысле многих людей удерживает что‑то от того, чтобы достичь высот своего бытия, что‑то такое, что не дает им испытать свободу и восторг от жизни, не скованной страхами или сомнениями.
Я уверен, что в какой‑то момент у вас в жизни была такая ситуация, когда вы сумели пересилить обстоятельства с помощью разума. Я испытал такое несколько раз. Но ни один подобный случай не идет ни в какое сравнение с моим восстановлением после травмы, полученной в ходе соревнований по троеборью. Я всегда был заинтересован в преодолении себя, в улучшении, и меня завораживал потенциал человеческого разума и организма. И особенно меня занимало то, что бывает тогда, когда разум и тело действуют заодно. Конечно, я знал, что разум и тело связаны, но меня всегда волновал вопрос, кто играет главную роль. Кто из них командует парадом? Суждено ли нам быть жертвами некоторых заболеваний и недугов тела и разума потому, что таковы наши гены? Должно ли наше самочувствие зависеть от капризов окружающей среды?
Введение к изменению
После того как я испытал на себе силу совместной работы разума и тела, меня стало одолевать любопытство относительно других людей, переживших нечто подобное. Я знал, что многие бросали вызов традиционной медицинской мудрости и до меня, и мне хотелось изучить эту концепцию исцеления более полно. Мне не пришлось ждать слишком долго, чтобы найти подходящих людей для своего неформального исследования.
Дин: подмигнул и кивнул
Когда я впервые увидел Дина у себя в приемной, он улыбнулся мне и подмигнул. У него на лице были две опухоли размером с большой лимон. Одна под подбородком справа, а другая на лбу слева. Во время моего осмотра Дин объяснил, что у него была лейкемия. Я спросил его, какие препараты и терапию он применял, чтобы держать заболевание под контролем. «Никаких, никогда», – ответил он. Я продолжал осмотр, пытаясь сфокусироваться на своих действиях, и мне хотелось задать ему десятки вопросов. Я сумел излечиться от травмы, но здесь картина была явно иной. Лейкемия, особенно миелоидный лейкоз в тяжелой форме, если ее не лечить, была изнурительным и болезненным заболеванием. Это была не травма, от которой тело могло восстановиться само со временем, вроде сломанной кости.
Комментариев нет