– Это надо не у меня, а у него спросить, – отрезала Михайлова. – Ну, например, у одной знакомой женщины муж пропал. Его не нашли! Зато полицейские кучу денег выманили.
– Ну надо же, – покачал головой Вульф.
– Да. Именно так! – сердито подчеркнула Анна. – Бедняжка всех просила ей материальную помощь оказать. Хоть по сто рублей скинуться. Кстати, Илья мне не родной, его мать дружила с моей, Рогова рано умерла, ее сыну тогда едва исполнилось восемнадцать. Моя мама его пригрела, усыновление не оформляла, парень‑то был уже взрослый.
– Понятно, – вздохнула я.
Костин представил мужчину средних лет, который молча сидел рядом с ним.
– Знакомьтесь. Прохор Андреевич Боголюбский. Один из лучших специалистов по розыску пропавших детей.
– Здорово, – поморщилась Аня. – Значит, и вам плати, и ему. Хорошо устроились. Сами заработать решили и приятелю на карточку подачку кинуть. Валь, зачем ты к ним поехала?
– Я не хотела. Меня Анжелика потащила, – жалобно забубнила Валентина, – я пыталась отказаться, говорила: «Мне заплатить им нечем». Но Киселева – танк с пушкой! Схватила меня, за дверь вытолкала, сказала: «Деньги мигом соберем. Илья у них дома в холодильнике умер. Так по телевизору сказали. Вдруг он что‑то про Костика узнал и сообщил Вульфу. Возможно, они близкие друзья».
– Офигенное предположение! – воскликнула Аня. – Скорее, они близкие враги. Владелец агентства с Роговым чего‑то не поделил, первый второго головой о стенку шмякнул и в холодильник засунул. Чтобы в квартире не пахло.
– Бред! – подпрыгнула я. – Ничего глупее не слышала!
– Я тоже так считаю, – кивнула Анна, – но хоть какая‑то логика в этом прослеживается. Враги могут друг друга поубивать.
– По‑всякому бывает, – философски заметил Костин, – порой люди десятилетиями дружат и… бац! Один у другого жену увел. Или проект денежный отгрыз. И лопнули братские отношения.
– Валечка, вы давно знаете Илью Рогова? – поинтересовалась я.
– Анюта ему позвонила после пропажи Костика, – ответила Игрунова, – до этого мы не встречались.
– Значит, прежде вы не виделись? – удивился Костин.
– Нет, Илью никогда у Нюты не наблюдала… – начала объяснять Валя.
– Лучше помолчи, – процедила сквозь зубы Анна.
– Вы не хотите, чтобы Константин нашелся? – прямо спросил Прохор Андреевич.
По лицу Анны поползли красные пятна.
– Конечно, нет. То есть да! Идиотский вопрос! Как ни ответь – все плохо. Естественно, я хочу, чтобы Котик оказался дома целым и невредимым.
– Тогда зачем затыкаете Валентине рот? – продолжал Боголюбский. – Нам важна любая информация, даже самая незначительная на ваш взгляд. Говорите, Валя.
– Я ничего толком про Илью не знаю, – смутилась Игрунова, – вот с Нютой мы как пальцы на одной руке.
– Хорошо, когда с теми, кто рядом живет, дружишь, – кивнул Леша.
И тут в комнату вошел Гена, секретарь Макса, он нес поднос со стаканами с зеленоватой жидкостью.
– Свежевыжатый сок, – пояснил парень, стал огибать стол, споткнулся, взмахнул рукой, наклонил поднос…
Один стакан съехал и упал прямо на спину Вали.
– Ой‑ой, – испугалась та, – я промокла.
Геннадий запричитал:
– Боже, Боже, Боже! Впервые со мной такое! Ах я идиот! Вера, Вера, скорей сюда! Федотова!
В переговорную влетел центнер хорошего настроения, начальница отдела, который обеспечивает агентов одеждой. Чего только нет у Веры на рейлах: бальные платья, фраки, спортивные костюмы, пиджачные пары. Тем, кто служит в агентстве, часто приходится переодеваться. У Веруни работают две швеи, они мигом «посадят» на вас вещь, если та велика или мала.
– Помоги, – велел Геннадий, – сначала отведи даму в туалет. Потом подбери ей новую…
– Не маленькая, – отмахнулась Федотова. – Ангел мой, потопали. Сейчас наряжу, как куклу. А Геннадию неловкие грабельки‑то оторву на досуге.
– Мне и так хорошо, – попыталась сопротивляться Валя.
Но от Веры трудно вырваться даже сильному мужчине, а женщине, которая весит меньше пятидесяти килограммов, тем более. Федотова взяла гостью под локоток и легко вытащила ее из‑за стола, приговаривая:
– Новый прикид всегда лучше старого, в особенности если последний залит не пойми чем.
– Я сделал свежевыжатый сок из киви, – обиделся Геннадий, – невероятно полезный!
Вера, успевшая дотолкать Валю до двери, обернулась.
– Живодер! И еще хвастается.
Секретарь прижал ладонь к груди.
– Кто? Я? Да у меня дома живут три кошки и пудель.
– А птичку в сокожавку засунул, – не успокоилась Вера.
– Какую? – обомлел Геннадий.
– Киви! – отбрила Федотова и утащила Валю в коридор.
Глава 10
– Ну‑с, Анна, – медленно протянул Макс, – пока Валентины нет…
– Забавный спектакль, – перебила его Михайлова, – заставили парня сок из киви давить, чтобы «случайно» на Игрунову пролить и увести ее. Валя добрый человек, но наивная Чебурашка, она это представление за чистую монету приняла.
– А вы нет? – прищурился Костин.
– У меня аналитический склад ума и отменная память, – пояснила Анна. – Мог косорукий парень пролить на посетительницу сок? Элементарно. Но! Он вошел в комнату, закрыл за собой дверь, опрокинул стакан и закричал: «Вера, Вера». Возникает вопрос. Дверь не стеклянная, а деревянная. Как недотепа узнал, что в коридоре находится эта женщина? Он умеет зрить сквозь дубовые панели? Ну, тогда ему надо не у вас чай разносить.
Макс хмыкнул.
– Вы молодец.
– Что не удивительно, – подхватил Леша. – Анна, где вы работали до того, как стали психологом‑консультантом для людей с разными проблемами в семейной жизни?
– Получила второе высшее образование, имею профильный диплом, веду группы, – ушла от прямого ответа гостья, – плачу налоги, оформила ИП. Никаких претензий ко мне нет. И вас это не касается.
– Вначале вы лаборантом работали, – продолжил Леша.
Михайлова усмехнулась.
– Раз вы все знаете, зачем спрашиваете?
– Работали в НИИ, – не утихал Алексей, – правда, давно и недолго. Вас выгнали. В трудовой книжке, поди, написано «по собственному желанию», но я начал искать информацию и отрыл Зябликова. Помните Виктора Алексеевича?
– Его забудешь, – мрачно произнесла Анна, – это мой бывший начальник. Начал приставать к молодой сотруднице. Я была тогда наивная, зафигачила сластолюбцу по башке пресс‑папье и ушла. А он меня потом обвинил в подтасовке результатов экспертизы. Вызвал в кабинет и зашипел:
– С результатами экспертиз химичишь? Взятки берешь? Ну‑ну. Под суд пойдешь.
Я его выслушала и ответила:
– Только вместе с тобой. Диктофон всегда при мне. И сейчас тоже. Да тебе его не вытащить. Если только приблизишься, я заору, в изнасиловании тебя обвиню. Знаешь, что с тобой на зоне сделают? И аудиозапись, когда ты ко мне первый раз лапы протянул, в надежном месте спрятана. Достать ее и следователю отдать не вопрос. Ну как? Меряемся танками? Или без крови вопрос решаем?
И я ушла по собственному желанию.
– Ой, ой, какие, однако, подлые людишки встречаются, – заохал Костин, – отвратный мужик вам попался.
– Возможно, все так и было, – заметил Алексей, – но я поднял свои связи. Что‑то мне тихий червяк сомнения в уши напел: «Леха, плохо попахивает история, ищи источник аромата». И пока вы к нам ехали, откопал ваш покорный слуга сладкую вату в канаве. Вот только не спрашивайте, как и кто мне помог. Сейчас вы Анна Николаевна Михайлова, но ранее были Людмилой Сергеевной Бошкиной. Вы вдова криминального авторитета, главы ОПГ «Лошаковские». С пятнадцати лет состояли в любовницах у ее главаря Егора Волынина по кличке Мяч. В восемнадцать лет зарегистрировали с ним брак, прожили не один год вместе, потом под машину Волынина подложили бомбу. Людмила Сергеевна через пару месяцев после гибели супруга связалась со следователем Николаем Олеговичем Никодимовым, встретилась с ним и сдала всю банду, сообщила адреса и телефоны всех ее членов.
Комментариев нет