– Конечно, понимаю. – Я бодро кивнула. – Никаких плохих мыслей, открытая душа, и все такое. Если что, не пугаться и не переживать.
– Именно, – подтвердил старейшина. – И если вы готовы, мы с Марьяной открываем проход к сердцу Искристой обители.
– Давно готова, – заверила я.
Аскенвальд довольно улыбнулся и направился к хрустальному столу. Встав напротив Марьяны, старейшина положил руки на тотчас вспыхнувший сотнями огоньков камень столешницы. Подруга последовала его примеру, и сразу же вслед за этим часть дальней стены бесшумно отъехала в сторону, открывая узкий светящийся коридор.
И взглянув в глубь коридора, я почему‑то испугалась. Даже несмотря на то что вроде бы сама этого момента больше всех ждала. От нервов, что ли? Да, точно от нервов и от переизбытка адреналина. Ведь мне в один голос все твердили, что ничего страшного в обряде нет. Наоборот, силу раскрою, магичить смогу… блин, да что они мне, врать, что ли, будут? Где смысл?
– Ступайте, Лариса, – поторопил Аскенвальд. – Полдень уже скоро.
– Да‑да, конечно.
Я глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. После чего решительно пересекла комнату и переступила мерцающий порог.
– Удачи, Ларка! – крикнула вслед Марьяна.
– Пусть источник примет тебя, дитя, – напутствовал старейшина, и дверь за моей спиной закрылась.
Глава 3
Туннель оказался коротким. Сделав всего несколько шагов, я очутилась в круглом, всего метра два в диаметре, помещении. Его хрустальные стены уходили куда‑то на невообразимую высоту, а потолок почему‑то отсутствовал. Вместо этого надо мной виднелся маленький пятачок затянутого облаками неба.
В помещении было довольно прохладно и, как в шахте, гудел ветер.
– Вот тебе и источник. Какой‑то натуральный, блин, колодец, – разочарованно пробормотала я.
Лишь пол здесь был густо испещрен какими‑то символами, намекая, что колодец не совсем обычный. Да в толще хрустальных стен виднелись какие‑то странные вкрапления интенсивно сияющих ультрамарином кристаллов.
– Радиоактивный колодец, – сделала я новый вывод и, хмыкнув, попыталась ковырнуть одну из блестяшек пальцем. Увы, неудачно.
Волнение и легкий страх, которые я испытывала, заходя сюда, постепенно затихали. Ну не ощущалась в этом месте торжественность и масштабность предстоящего действа.
Интересно, как вообще будет проходить этот обряд? Может, в полдень знаки засветятся и из‑под земли что‑нибудь появится? Колдовское, необычное. Ведь источник где‑то тут, под землей.
Кивнув сама себе, я постаралась встать ровно по центру колодца. Ну, мало ли, не замечу начала обряда и пропущу. Из‑за такой мелочи, как неправильное расположение, не хотелось бы. Тем более, по утверждению старейшины Аскенвальда, обряд должен был начаться уже очень скоро. Прямо в полдень.
Кстати, когда там этот полдень‑то?
Я вновь посмотрела на небо, но ничего, кроме еще больше потемневших облаков, не узрела. Вот те и раз. Надеюсь, мой обряд завершится раньше, чем дождь пойдет? А то тут даже укрыться негде.
Внезапно, словно по какому‑то незримому повелению, прямо над колодцем облака разошлись, и в глаза ударил яркий солнечный луч.
– Да чтоб его! – Я моргнула и запоздало прикрыла глаза рукой.
А потом увидела, как солнечный свет быстро спускается по шероховатым хрустальным стенам, вспыхивая на гранях множеством радужных переливов, и восхищенно вздохнула. Красотища! Настоящая природная магия!
Интересно, что будет, когда солнце встанет прямо над колодцем?
«Полдень уже близко», – вспомнились вновь слова Аскенвальда.
Полдень.
Так это что, обряд начался?!
От осознания и всплеска адреналина сердце мгновенно заколотилось как сумасшедшее. Затаив дыхание, я радостно следила, как радужное сияние охватывает колодец все больше и больше, касается пола…
И в тот же момент стены колодца разом вспыхнули ярчайшим светом, заставляя зажмуриться и закрыть глаза ладонями, чтобы не ослепнуть.
Одновременно я вдруг почувствовала, что тело стало неметь, а по коже пробежали сотни иголочек. Началось!
Что там Аскенвальд говорил? Открыться источнику? Так вот она я, открыта, думаю о хорошем и позитив…
Резкая, обжигающая боль в груди оборвала все позитивные мысли, и я задохнулась криком. А потом по телу пошла волна дикого, невозможного жара, буквально сводя с ума. Не в силах стоять на ногах, я рухнула на пол, чувствуя, как мышцы содрогаются в конвульсиях.
Какой это Светлый источник?! Это ад! Я в аду и горю в нем!
И его надо принять с чистой душой и открытым сердцем?!
Да мне сейчас это сердце из груди выжжет!
Я кричала непрерывно, срывая голос.
Я кричала и билась в судорогах, не понимая, за что мне эта дикая боль. Ведь ее не должно было быть! Ведь они обещали, что все пройдет хорошо! Ведь я светлая! Я – открыта! Я чиста…
Боль исчезла так же резко, как появилась.
Одновременно угасло и слепящее сияние. Осталась только я, скорчившаяся на полу, не веря, что все наконец‑то закончилось. Меня трясло. Некоторое время я даже пошевелиться не могла – боялась, что вернется боль. Лишь лежала, тяжело дыша, и впитывала кожей прохладу хрусталя.
Только через пару минут я решилась и осторожно перекатилась на другой бок.
Боли не было.
Кажется, все действительно закончилось. А я жива и здорова, как и было обещано. Хотя… мне, помнится, много чего было обещано!
Уняв дрожащие мышцы, я с трудом поднялась и протерла влажные от слез глаза. Потом мрачно оглядела ставший ненавистным колодец. Кажется, пора отсюда убираться и всерьез пообщаться с теми, кто меня упек в это «изумительное» место, наврав с три короба.
Скрипнув зубами, я, пошатываясь, направилась на выход. Дойдя до преграждающей путь стены, постучала по ней кулаком, отчего по хрусталю пробежала сеточка голубоватых искр, и сипло, но громко потребовала:
– Откройте!
Дверь, что приятно, тотчас отползла в сторону, и я ввалилась в комнату к Аскенвальду и Марьяне.
– Лариса! Я так рад! – Едва меня завидев, старейшина тотчас устремился навстречу. – Как вы себя чувствуете?
– Да офигенно! Хорошо, что вообще хоть что‑то чувствую! – прохрипела я со злостью. – И это, мать вашу, легкий обряд? Это, по‑вашему, называется «почувствовать небольшой дискомфорт» и «испытать удивительные ощущения»?!
– Пожалуйста, не волнуйтесь. Да, мы несколько уменьшили возможные…
– Несколько?!
– Хорошо, значительно. Но только ради вашего же спокойствия!
Я открыла рот, собираясь высказать этому старому хрычу все, что думаю насчет его заботы о моих нервах, но пошатнулась от слабости. Все‑таки после болевого шока мышцы изрядно перенапряглись, да и подташнивало.
– Ларка, ты только в обморок не падай, дыши глубже! – Маша мгновенно оказалась рядом и подхватила меня под руку.
– Не дождетесь, – процедила я, но несколько глубоких вдохов все же сделала.
– Марьяна, отведи Ларису в комнату отдыха, – распорядился Аскенвальд. – А я, пожалуй, как ты и советовала, поговорю с Лацием. Девочка и впрямь из другого мира, да к тому же устала. Подождем до вечера.
– Конечно. – Та кивнула, а потом вновь встревоженно посмотрела на меня. – Идти сможешь? Или помочь?
Сообразив, что помощь, скорее всего, будет заключаться в магическом «пеленании» моего тела и переносе по воздуху к месту назначения, я мгновенно сообщила:
– Сама дойду.
К счастью, Марьяна спорить не стала и, по‑прежнему поддерживая, повела меня к выходу.
Впрочем, слабость отступила довольно быстро. В знакомую комнату с книжными шкафами и колбами я заходила уже уверенно и не нуждаясь в помощи. Даже успокоилась немного. Ровно до того момента, как Маша, прикрыв дверь, выдохнула:
– Я так счастлива, что все получилось! Я, конечно, верила и надеялась, что все пройдет хорошо, но переживала страшно! И даже винила себя. Но, прости, это было необходимо.
И такое в ее голосе облегчение слышалось, такая радость, что я мгновенно напряглась. Не может человек так сильно извиняться из‑за обычной мелочи вроде легкого приукрашивания обряда. Нет, тут явно что‑то более серьезное!
Взгляд сам собой переместился ко все еще лежащей на столике у дивана книге. Вспомнилось о том, что в ней писалось о каре для того, кто с нечистым сердцем или помыслами войдет в источник. О собственных сомнениях в том, что это вообще безопасно, и дикой боли…
– О чем ты? – осторожно уточнила я. – Что значит «пройдет хорошо»? И что могло пройти плохо?
– Ну, понимаешь, ты ведь не первая обряд проходишь. И… с теми, кто приходил из вашего мира, случались неприятные казусы… – Марьяна замялась.
Я почувствовала, как в жилах леденеет кровь.
– Хочешь сказать, я там могла умереть?!
Она потупила взгляд, и эта реакция сказала больше, чем тысяча слов. Эти ненормальные маги на смерть меня отправили!
– Так почему не предупредила, черт тебя дери?! – яростно взвыла я. – Я сдохнуть могла в вашем дерьмовом колодце! Сдохнуть! И это, по‑твоему, «простой обряд»?! Почему ты смолчала?!
– Лара, Лар, успокойся. – Маша виновато посмотрела на меня. – Да, я смолчала, но ведь обряд действительно был необходим. К тому же мы были практически уверены в успехе, и, видишь, все действительно прошло хорошо. И ты была спокойна и радостна, а это при единении с источником самое важное. Но если бы ты знала, что можешь умереть, ты бы нервничала и переживала, и мало ли что могло произойти…
Комментариев нет