И вскоре экипаж уверенно катил по еще оживленным улицам столицы, направляясь к небольшому особняку герцога Адерского, расположенному в западной, зажиточной части Датрона.

– Может, переночуешь у меня? – только и спросила сразу ставшая очень молчаливой женщина.

– И утром приехать при всех?

Больше они не произнесли ни слова, обе устали за день, да и зачем слова тем, кто видит больше других.

Возница остановил карету, предусмотрительно проехав дальше будки привратника на пять шагов, и пока Эста тащила свой сундук до калитки, стук копыт стих за ближайшим поворотом. Впрочем, она особенно и не торопилась.

– Любезный, – учтиво попросила девушка сонного усатого привратника, озадаченно изучающего возникшую словно ниоткуда незнакомку, – доложите, пожалуйста, вашему господину, что прибыла новая чтица. Он меня ждет.

– На чем прибыла? – не поверил старый слуга.

– С оказией, – несчастно пролепетала незнакомка, – и поторопитесь, а то я так устала! Просто упаду сейчас прямо тут. Боюсь, Дагорд аш Феррез, который меня нанимал, этому не обрадуется.

– Сразу бы так и сказали, – засуетился привратник и загремел ключами, – сейчас я вам открою калитку, а пока прибежит лакей за сундуком, посидите на лавочке.

Эста еле заметно усмехнулась и устало прошла в распахнувшуюся створку, не спуская тем не менее глаз со своего сундука.

Старик, разглядев стройную фигурку в старомодном плаще, признал в гостье провинциалку и, сжалившись, сам занес в ограду нехитрый багаж. А к тому времени, как калитка была заперта и девушка успела рассказать, что она сирота из знатного, но бедного семейства и очень рада полученному тут месту, привратник был совершенно уверен: это хитрый Змей нашел новую наивную игрушку для своего господина. Однако вмешиваться и давать советы даже не подумал, она все равно не послушает, а ему попадет. Да и некуда ей больше идти.

Лакей прибежал довольно скоро, а еще через полчаса Эста уже разместилась в довольно миленькой комнатке на втором этаже. Оказывается, Дагорд, уезжая по делам, не забыл приказать приготовить ее для нанятой им чтицы. Традиционно глупышек и болтушек представляли обществу компаньонками немолодых дам или чтицами для господ. Реже – секретарями или камеристками. Тихони служили у дам дальними родственницами или воспитанницами, а у господ – секретарями или официальными спутницами. А вот кокетки чаще всего играли роль фавориток или кузин.

И потому комнаты им выделяли неподалеку от господских покоев, да и звонок провести не забывали, чтобы долго не ждать, если понадобится вдруг хозяйке общество компаньонки, или господин, страдая от бессонницы, пожелает послушать новый исторический труд либо пикантный роман.

Самого Геверта, или Герта Адерского, в этот вечер в особняке не оказалось, он уехал на званый ужин и вполне мог и не приехать ночевать. И это обстоятельство вполне устраивало Эсту, сегодня она хотела только отдохнуть. А вот завтра желала бы предстать перед господином хотя бы на полчаса раньше, чем примчится Змей. Хотя матушка и обещала его задержать, в ярости граф был вполне способен разориться на портал. В ближайшем от монастыря городке имелась башня почтовой гильдии.

Эста наверняка удивилась бы, узнав, что Дагорд аш Феррез в этот момент уже сладко спал. Вместе с Мирошем, устроившись с воином валетом на наваленных в карете перинах.

И только расстроенный внезапной сменой планов Юлис неустанно погонял свежих лошадей, взятых ими на постоялом дворе. Мироша ему велели разбудить не раньше чем в два часа ночи, а очередь графа править наступала в шесть утра. К рассвету Змей собирался оказаться у ворот монастыря.

 Глава 3

– Госпожа настоятельница не беседует с мужчинами. – Немолодая женщина, похожая твердостью характера и загорелым лицом на сержанта женского легиона, а не на монашку монастыря Святой Тишины, повторяла это назойливому посетителю уже десятый раз.

– Но у меня очень важное дело. – Он упрямо держался крепкой рукой за раму приоткрытого маленького оконца, не давая его захлопнуть. – Очень. Попросите ее сделать исключение, я готов на все условия.

За оконцем раздались удаляющиеся шаги, хлопнула внутренняя дверца, и Дагорд яростно выругался про себя. Если бы он вчера утром догадывался, через какие унижения придется пройти, даже близко не подошел бы к проклятой глупышке. Приказал бы Мирошу представить себя командиром, а сам сел на козлы. Вот теперь у него даже сомнений не осталось в статусе этой девицы. Никакая она не глупышка, а прожженная стерва с манерами воспитанницы пансиона для благородных сироток. Впрочем, с тех эти манеры и благородство сползают быстрее, чем платья под напором слаженного воздействия нежных взглядов и звона монет.

– Что вы хотели? – Голос, раздавшийся за оконцем, был невероятно похож своей бесцветностью и безразличием на голос вчерашней спутницы, и Змей ни на минуту не усомнился, кого наконец-то видит, вернее, слышит.

– Попросить прощения за бестактное поведение, – начал он, но собеседница резко перебила:

– Я такого не припоминаю.

– Вчера мы сопровождали сестру Тишины, получившую контракт. – За утро Дагорд едва ли не до дыр зачитал проклятый документ и теперь помнил его наизусть. – И я осмелился пошутить… насчет своего желания нарушить пункт седьмой. Теперь я глубоко раскаиваюсь и приношу свои извинения. И прошу позволения лично объясниться с госпожой…

– Не нужно имен, – снова перебила настоятельница.

– Как скажете. Но она должна знать, что я глубоко сожалею о содеянном и готов дать обещание больше никогда не подходить к ней ближе чем на три шага.

– Напишите все свои извинения и обещания на бумаге, – безучастно посоветовала собеседница, содрогаясь от внутреннего хохота: такого Змея вряд ли видел до нее кто-нибудь из женщин. – Я попытаюсь вам посодействовать.

Теперь даже двух истраченных портальных капсул не жаль, зрелище того стоит. Впрочем, и будущий покой глупышки – тоже.

– Вот, – свернутый в трубочку лист просунулся через решетку через полчаса, но настоятельница его не стала читать.

Не стоит раздражать и так доведенного до отчаяния Змея и ссориться с его господином, это может плохо отразиться на Эсте.

На глазах у изумленного графа свернула бумагу потуже, засунула в почтовый пенальчик и размашисто написала адрес.

– Особа, которую вы оскорбили, получит ваши извинения не позже, чем через пять минут, – дождавшись мимолетной портальной вспышки, холодно сообщила настоятельница Дагорду, отворачиваясь от него с явным намерением уйти.

– Как получит? А разве она не в монастыре? – Только теперь он понял, как глубоко ошибся в очередной раз, сочтя, что босой и полуодетой девушке больше некуда идти.

– Нет. Она отбыла к месту службы сразу же, как вернулась и получила новые ботинки, – строго сообщила настоятельница и теперь уже ушла по-настоящему, веселясь, как нашедшая верный способ улизнуть от занятий ученица.

Граф отпустил оконце, и оно немедленно захлопнулось и звякнуло массивным засовом. А Змей стиснул зубы и побрел прочь, ошеломленный этим сообщением, не в силах представить, как будет объяснять другу данное происшествие.