Но я мужественно, хоть и дрожавшим голосом, заказала салат столичный, лангет из свинины и два бокала вина.
Плотная пелена сигаретного дыма мешала разглядывать посетителей. Одним махом мы – конечно, со страха – осушили бокалы с вином и закусили салатом.
Залинка моя была белее мела. И я еще заказала вина! После второго бокала она раскраснелась и выдохнула. А когда нам принесли тарелки с горячим, к нашему столику подошел высокий и белобрысый парень в белой рубашке и джинсах.
«Джинсовый» парень пригласил меня танцевать.
От дыма, вина и духоты у меня сильно кружилась голова. «Джинсовый» крепко прижал меня к себе, и я закрыла глаза.
Я не танцевала – плыла. Плыла над землей, в голубых и светлых небесах, в прохладном и чистом потоке ветра, который обдувал мое горящее лицо. Я плыла над облаками, над нашим городом, темнеющим вдали. Я плыла над своими несчастьями, бедами, одиночеством.
Музыка кончилась, остановилась. А я… Я по‑прежнему не открывала глаза и крепко держалась за плечи своего кавалера.
Очнулась от его тихого смеха:
– Ты что, заснула, красавица? Эй, просыпайся!
Я открыла глаза, чуть качнулась и посмотрела ему в глаза.
– Перебрала? – участливо спросил он. – Ну что ж, бывает. Тебе нужно на воздух, девочка!
– Я трезвая! – ответила я. – Просто…
Но слов для объяснения я не нашла. Потому что голова моя была светлой и абсолютно пустой. Звеняще пустой. А язык мой, неробкий и бойкий язык будто прилип к небу.
Парень кивнул, доставил меня до столика, где сидела перепуганная Залинка, и тут его окликнули.
«Джинсовый», не глядя на меня, бросил Залинке:
– Выведи ее! Ей плоховато…
И тут же рванул к своим друзьям – большой и шумной компании завсегдатаев.
К горячему мы не притронулись. Залинка от страха, а я… Я сидела как пришибленная. Смотрела в одну точку, словно меня заколдовали.
– Пойдем домой! – умоляла меня подружка. – Лидуся! Давай уйдем, а?
Я кивнула. Мы подозвали прыщавого официанта, рассчитались и пошли к выходу. У двери я обернулась – мой герой громко смеялся и обнимал тощую и томную блондинку.
Меня он не увидел. Я вздохнула и вышла на улицу.
В этот вечер я поняла, что влюбилась.
Тогда, в кафе «Улыбка», на втором курсе, я и познакомилась с Димкой.
То, что он Димка, узнала довольно быстро. Городок у нас маленький, все, как говорится, про всех…
Димка мой учился в ветеринарном техникуме, жил, как и я, в общежитии. Был он детдомовский, мой любимый Димка. Район, где находилось его общежитие, назывался Студилинка – раньше там была одноименная деревня. И считался этот райончик самым хулиганским и криминальным.
Ребят со Студилинки все боялись и обходили стороной. Я все время старалась попасться ему на глаза – нарезала круги перед ветеринаркой – так в народе называли его техникум, моталась по площади у кафе «Улыбка». И наконец он меня заметил. Окликнул, вроде бы вспомнил… И начался наш роман.
Мы ходили в кино, садились на последний ряд и целовались. Потом целовались в подъездах. В «Улыбку» Димка ходить запретил – там не место! – строго сказал он – для нормального человека. В смысле, девушки. Там снимают! Ты поняла?
А я, наивная дура, не поняла. Только кивнула – стыдно же было признаться, что не поняла.
Через три месяца наших шатаний Димка пригласил меня к себе в общагу.
Комнатка была нищей, убогой, но чистенькой, на две кровати. На столе стояли кастрюля с борщом и сковородка с котлетами. Мы пообедали и…
Уснули не скоро, под утро. Как провалились. А проснулись от стука в дверь – вернулся Димкин сосед.
Я перепугалась до смерти и смотрела на Димку: что же нам делать?
Димка махнул рукой и натянул свои джинсы. Да разберемся!
Я сидела ни жива ни мертва. Мне было стыдно.
Димка шептался с соседом за дверью, и я услышала слово «невеста».
А через полгода мы поженились. Ох, какая же я была счастливая тогда! Просто до одури!
Действительно – полная дура. Не понимала, что глупо ждать от жизни хорошего…
Но пока я счастливая! Он сирота, и я сирота. В общем, свадьбу справлять было не на что. Да и негде – на кафе денег не было совсем. Откуда у нас деньги? Ну, да ничего! Мы все равно были счастливые! Как я любила своего Димку! Господи, как…
Стол мы накрыли в общаге. Готовить помогли девчонки. И комнатуху нам отдельную выделили – за три рубля в месяц сговорились с комендантшей Шурой.
Комнатуха была в семь метров и без окна – только форточка. Но мы и этому радовались как дети… Мы были вдвоем! Итак! Живем мы с Димкой в общаге, и нам все нипочем. Мы – молодые. В комнатухе полуторная кровать, давно расшатанная нашими предшественниками. Журнальный столик – подарок девчонок – и стул числом один. Все! Холодильника нет, и зимой мы все хранили за окном. Но первый этаж, опасно: как‑то увели у нас пачку пельменей – последнюю нашу надежду до самой стипендии. Поплакала я, погоревала, а потом стали мы с Димкой смеяться.
Я предлагала пройтись по общаге и обнаружить преступника – по запаху и немытой посуде. А Димка с удивлением посмотрел на меня и сказал:
– Ты что, Лид? Какая инспекция? Сожрали – и ладно! Да хрен с ними! И на здоровье!
Мне стало неловко, и я грубо бросила:
– На здоровье? Да уж нет, пусть подавятся! Может, еще пойти и пожелать им приятного аппетита? Молчишь? Ну и правильно! Помолчи! Пока будешь ждать картошки на ужин! Заметь – пустой и даже без масла.
– А я и не знал, что ты такая!.. – грустно ответил муж.
– Какая? – снова вскинулась я.
– Да злючая, вот какая! Пельмени она пожалела! – в сердцах бросил Димка и вышел из комнаты.
Не разговаривали мы тогда где‑то с неделю. Я же упрямая – уперлась рогом как бык, и молчу. И Димка молчит. Потом помирились, конечно. Но именно тогда он пришел домой пару раз поддатый. Может, тогда все и началось?
Димка окончил техникум по специальности «ветеринария». Отличная специальность, хлебная! Животных он обожал. Мечтал работать в ветеринарной клинике с домашними питомцами – любимцами мужа были собаки. Попасть туда было непросто. Но Димка попал! Как же мы радовались тогда! Как были счастливы! Я тоже заканчивала последний курс. Мечтали по вечерам: я – в школе, преподаю в начальных классах. К детям особой нежности не испытываю, но думаю, что учителем буду хорошим. Почему? Да потому что строгая, на голову себе сесть не позволю. Ответственная, работоспособная. Неболтливая – жизнь меня уже хорошо поучила.
Комментариев нет