Шандор выбрался вслед за ней и опустил свою ношу на землю.
— Теперь можешь поставить его.
Руки ее так затекли, что пальцы поначалу никак не хотели разжаться. Поставив Лео на землю, Сандра помассировала пальцы и, опустившись без сил на землю, закрыла глаза.
— Вот теперь можешь сказать мне, сколько ступенек мы преодолели.
— Тысяча триста сорок две, — закрыв люк, Шандор оперся на огромный булыжник, прикрывавший вход. — Если я правильно запомнил.
— О, в твоей точности я не сомневаюсь. — Сандра глубоко вздохнула. Легкие все еще болели, но каждый глоток свежего воздуха омывал их, точно живительный бальзам.
— Нам не обязательно тащить Лео за собой на летное поле, — сказал Шандор. — Можно спрятать его в кустах и вернуться за ним позже.
Не открывая глаз, Сандра покачала головой.
— Это небезопасно. Мало ли что с ним может случиться. Здесь идет война.
— Да, я кое-что слышал об том, — в голосе Шандора звучала боль. Сандра открыла глаза и внимательно посмотрела на него. Лицо его казалось совершенно безжизненным. Оно было таким с той самой минуты, когда Шандор увидел, как пожирают языки пламени его замок. — Пора трогаться. Ты можешь идти?
— Да, — Сандра погасила фонарик, все еще болтавшийся на шали, обвязанной вокруг шеи Лео. — Нам не нужен свет. Так мы можем выдать себя. Мы ведь… — Она осеклась, взглянув поверх каменной гряды вниз, туда, куда смотрел Шандор. — О господи!
Сандра попыталась представить себе, что испытывает сейчас Шандор.
Замок еще не рухнул. Массивные каменные стены стойко сопротивлялись пламени, но двери и окна полыхали вовсю. К тому же огонь перекинулся на сад. Налдона стоял внизу, наблюдая за делом своих рук. Ярость и отчаяние бушевали в душе Сандры. Черт бы побрал этого мерзавца! Она и не заметила, что по щекам ее текут слезы, пока не почувствовала, как ласковые пальцы Шандора осторожно вытирают их.
— Ты плачешь обо мне?
— О тебе. О Лимтане. И немного о себе. — Она опустилась на колени перед деревянным конем. — Мы спасли Лео, мы спасли казимар, но все это ничто по сравнению с тем, что ты потерял Лимтану. Потерял навсегда. Я снова не смогла помочь… Я стояла рядом и позволила им забрать…
— В этом нет твоей вины, — Шандор смотрел на копошащихся внизу людей.
— Я, я виновата во всем, — Сандра обнимала обеими руками шею Лео, пряча лицо в его свалявшейся гриве. — Ты ведь не пошел бы в замок, если бы не я. И ничего этого не было бы.
— Это все равно случилось бы рано или поздно.
— Нет, ты не захотел бы остановиться на ночь, если бы не мои ноги…
Сандре было больно, по-настоящему больно. Она оплакивала его потерю. Шандор знал, что должен стряхнуть равно-пушное оцепенение, в которое заставил себя погрузиться, когда понял, что гибель Лимтаны неизбежна. Он должен помочь Сандре. Но… Шандор не мог, не хотел допустить, чтобы чувства его пробудились. Нет, только не сейчас! Закрыв глаза, Шандор подумал о Сандре. Надо думать о жизни, думать о будущем. Только не о лопнувших окнах, не о жадных языках пламени, которое охватило весь замок.
Открыв глаза, Шандор опустился на колени рядом с девушкой и стал гладить ее по волосам.
— Все в порядке, дорогая. Ты ни в чем не виновата. Если бы это не произошло сегодня ночью, то случилось бы в другой день. Я всегда знал, что гибель Лимтаны лишь вопрос времени. Налдона все равно уничтожил бы мой дом.
— Так ты знал, что Налдона сожжет Лимтану?
Шандор кивнул, нежно гладя ее по волосам.
— Когда Налдона посылал мне фотографии, он всегда давал понять, что, как бы ни закончилась эта война, я никогда больше не буду жить в своем замке. Если Налдона поймет, что проиграл, он сразу же сожжет Лимтану.
Но Шандор ведь мог спасти свой дом! Он говорил, что его войска достаточно сильны, чтобы отбить полоску земли, на которой стоял замок. Шандор мог бы отдать такой приказ, но не стал злоупотреблять властью над людьми.
— Почему? — недоумевала Сандра. — Почему ты не спас свой дом?
— Я не имел права, — просто сказал Шандор. — Я ведь уже говорил, Лимтана не имеет в этой войне ни малейшего стратегического значения.
Но Лимтана имела огромное значение для него, Шандора Карпатана! Сандра вряд ли смогла бы принести такую ужасную жертву, если бы знала, как легко ей спасти от гибели то, что дорого ее сердцу. Острая боль пронзила ее при мысли о том, что пришлось пережить Шандору. Увидев его впервые, она была поражена тем, какую силу и мощь источает этот человек, но лишь сейчас Сандра понимала, какой он сильный на самом деле.
Теперь, когда Шандор больше не сдерживался, она ясно читала боль, написанную на его лице. А ведь он еще пытается утешить ее!
— Мне очень жаль, Шандор. На свете не существует слов, которые могли бы помочь тебе сейчас, но мне вправду очень жаль.
— Я знаю, дорогая, — печально улыбнувшись, Шандор снова посмотрел вниз, на равнину. — Наверное, я должен был пожертвовать этой войне что-то очень дорогое. Ты была права, когда сказала, что я теряю куда меньше, чем мой народ. Как видно, таким образом бог решил восстановить справедливость.
— Нет, нет! — воскликнула Сандра. — Я не должна была говорить так! Я не знала… — Она не знала тогда, какой добрый и глубоко порядочный человек Шандор Карпатан, как сильно переживает он беды и горести Тамровии. Она вообще ничего не знала о нем. — Это несправедливо! Я задушила бы этого мерзавца Налдону голыми руками!
Улыбка снова заиграла на губах Шандора.
— Тебе пришлось бы выстоять длинную очередь. — Он покачал головой. — Его следовало бы удушить за все его зверства, но не за это. Помнить — куда важнее, чем владеть. Налдона не может разрушить память о Лимтане. Именно поэтому я и привел тебя в свой замок. Хотел запомнить тебя в своем доме, который я так любил. Это очень важно для меня.
Слезы снова подступили к глазам, и на этот раз Сандра даже не пыталась сдерживаться. Она не плакала, когда умер Дмитрий. Ярость тогда заглушила горе и не дала пролиться слезам.
— Шандор! — Она бросилась ему в объятия. — Обними меня. — Она не хотела, чтобы он был одинок в своем горе. — Все будет хорошо. Я позабочусь об этом.
Шандор сжал ладонями ее заплаканное лицо и легонько поцеловал в висок.
— Спасибо, спасибо тебе, любимая! Кстати, нам пора трогаться в путь.
— Несколько минут ничего не решают. — Сандра крепко прижимала его к себе, словно мечтая поделиться своей силой, доказать ему свою любовь. Любовь! О да, конечно! Почему она так боялась признаться себе, что любит этого человека? Ей нечего бояться. — Позволь мне помочь тебе. Прими мою…
Комментариев нет