Знак

Я поняла, что она хочет измерить расстояние до Отира, – планеты, ближе других расположенной к центру галактики.

Женщина являла собой воплощение строгости – от жесткой линии коротких волос, обрамлявших лицо, до накрахмаленного воротничка блузки. Изыскательница вошла в «Солнце», и ее на мгновение окутал золотистый свет.

– Но это – искусство, хотя кое‑кто считает его ремеслом. Мисс Ноавек, какая честь для нас! Вы к нам с… приятелем?

Обратившись ко мне, женщина даже не посмотрела в мою сторону, она слегка наклонилась и ткнула лучом рулетки в какую‑то точку на экваторе Отира.

Другие Изыскатели наконец‑то заметили меня. Некоторые из них подпрыгнули на месте и дружно попятились, хотя находились уже дальше некуда. Если бы они знали, чего мне стоило не вопить от боли, катаясь по полу, они бы, наверное, не стали дергаться и волноваться.

– Я здесь со слугой, – ответила я. – Продолжайте, мне просто нравится за вами наблюдать.

Изыскатели вернулись к своей работе, но непринужденная болтовня прекратилась. Прислонившись к стене, я сцепила руки за спиной, вонзив ногти в ладони. Однако едва Изыскатели активировали голограмму Тока, я напрочь забыла о паутине, натягивающейся под моей кожей.

«Ток» заструился среди «планет» подобно туманному змею. Коснувшись каждой из них – и входивших в Ассамблею, и расположенных у края, – он уплотнился и образовал нечто вроде ленты, опоясывающей Солнечную систему. Его свет мерцал, местами он делался столь ярким, что на него больно было смотреть, местами – тусклым, как сизая дымка.

Когда я была маленькой, Отега приводила меня сюда, чтобы рассказать о подготовке к Побывке. Изыскатели проводили тут дни и ночи, изучая малейшие колебания Тока.

– Рядом с нашей планетой яркость и цвет токотечения всегда насыщеннее, – объяснила я Акосу. – Шотетские легенды гласят, что он трижды обвивает планету, именно поэтому наши предки и решили поселиться именно здесь. У других планет интенсивность Тока колеблется, причем четкой закономерности не просматривается. Каждый сезон мы, следуя его указаниям, находим определенную планету, приземляемся там и копаемся в мусоре.

– Зачем? – прошептал Акос.

«Мы собираем мудрость планеты и присваиваем ее себе, – вещала Отега, присев рядом со мной на корточки во время наших уроков. – Вот так все и обстоит, Кайра. Мы находим объекты – ценные и достойные нашего внимания. И раскрываем другим людям глаза… на них самих».

И вдруг – как в ответ на воспоминание – тени Тока беспокойно зашевелились под моей кожей, накатывая и отступая. Точно так же накатывала и отступала боль.

– Обновление, – произнесла я. – Наши раскопки – сродни обновлению, – я не знала, как лучше ему объяснить, раньше мне никогда не приходилось этого делать. – Мы находим вещи, выброшенные другими, и даем им новую жизнь. Вот во что мы верим.

– В данном квадрате замечена некоторая активность, – произнес тощий Изыскатель, в три погибели склоняясь над планетой, которая расположилась у самого края голографической галактики.

Над планетой сверкало официальное название «П1104», а мужчина смахивал на дохлого фензу, свернувшегося в скорлупке. Изыскатель коснулся потемневшего завитка токотечения – зеленого с желтоватыми проблесками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Читать полную версию