Жена из другого мира

Вот теперь стало реально страшно, страшнее, чем в неведомом городе волшебного мира. Только бы меня не замуровали: с человеком можно совладать или договориться, с толстыми каменными стенами — нет.

Желудок скрутило, к горлу подступил ком.

Задыхаясь от панического ужаса, я подступила к двери.

— Только бы там был выход, — меня начало потряхивать.

Быстро провернула замок, ручку — и отворила дверь.

Подъезд. Всё как обычно, даже скол на ступени и царапок от ножа на кнопке звонка у соседа-репера. Мрачный свет ламп…

В окне между этажами — темнота, как за окнами моей квартиры.

И тишина, точно в склепе.

Это не мой дом.

На руке резко потяжелел браслет.

Рванулась вниз, миг — я у двери на улицу, такой родной, в узорах чёрной и красной граффити, с сакральной припиской из трёх букв. Распахнула…

***

«Неужели идея отправить жену в другой мир предкам не приходила? — я вытащил из ящика свежую порцию заплавленных в консервирующее стекло древних листов. — Или нам просто не повезло, и упоминания об этом не сохранилось?»

Взглянул на портальный узел, вольготно лежавший посередине моего стола среди консервированных листов и хорошо сохранившихся страниц.

Этот инструмент пытались задействовать многие длоры до меня и после, но почему-то только мне он открыл дорогу в иной мир.

Было это случайным совпадением или?.. В голове яркими линиями начала свиваться мысль, что…

Стены громко, протяжно затрещали, звук напоминал хриплый вой. Спину защекотали мурашки, передёрнув плечами, я снова уставился на портальный узел. Мысль опять начала вкрадываться в голову…

Дом заскрежетал. Похоже, происходило что-то глобальное. Отложив пачку консервированных листов на край стола, я закрыл лицо рукой: никакого покоя!

— Тринь-хрясь-труууу… — жалобно отозвались стены дома. — Уууу…

Что-то заскрипело, словно ногти по грифельной доске, аж волосы дыбом.

— А потише нельзя? — обратился к потолку, хотя, конечно, ему моё мнение безразлично, я же всего лишь глава рода.

В общем, я понимаю угрозу министра меня кастрировать, если не избавлю его от жены.

Но как я это сделаю, если мне и пяти минут спокойно подумать не дают?

Вытащил из нижнего ящика беруши. Они мешают думать, но не так, как этот ужасающий скрежет. Потрогал ухо, в котором неудачно поковырялся когтем — вроде зажило. Только поднёс затычку, из середины лаборатории выскочило нечто в развевающихся лохмотьях. Выронив беруши, я отскочил, врезался в стол, с края звонко посыпались пластины листов. Нечто парило посередине, из широких рукавов выглядывали пальцы в струпьях. Края капюшона колыхались, но под ними была лишь тьма.

— А? — сипло выдохнул я, опуская руку, которой рефлекторно прикрылся.

Сиплый с присвистом замогильный голос пробрал до печёнок:

— К вам министр внутренних дел. Требует срочной встречи. — Нечто поклонилось.

Внимательно его оглядев, уточнил:

— Привратный дух?

— Да, мой длор, — с присвистом, жалобно отозвался несчастный дух.

Мне стало совсем страшно за родной дом.

— Министр говорит, что вынесет ворота, — просвистел дух.

— А почему ты шепелявишь?

— Удивительно, что я говорить умею, у меня ведь даже, — он стянул капюшон: под ним оказался сгусток черноты, — головы нет.

Из какого же странного мира явилась моя жена, раз под её влиянием нормальный человеческого вида дух превратился в такое?

— Министр… — прошелестел несчастный привратник.

— Да-да, зови сюда. — Кивнул я и почесал затылок.

Дух исчез.

Мой настойчивый гость не из тех, кого можно обмануть изображением бурной деятельности, ему нужен был результат. Которого не было.

Но ведь попробовать стоит!

Быстро поднял с пола листы и снял с портального узла корпус.

Когда разящий меч империи, он же самый молодой в истории министр внутренних дел, он же длор Раввер Вларлендорский влетел в мою лабораторию, я с умным видом перерисовывал схему расположения в узле кристаллов накопителей и колб с активным раствором.

— Работаю, — не отрываясь от дел, возвестил я.

— Результаты? — леденящим кровь голосом спросил министр.

— Я бы пока не хотел их озвучи…

Его широкая ладонь накрыла лист с чертежом. На безымянном пальце хищно блестели острия и грани перстня на всю фалангу.

Вот так всегда: никакого уважения к труду учёных.

Поднял взгляд на бледное, будто вылепленное из гипса лицо в обрамлении длинных чёрных волос. Министр до сих пор носил траур, даже чёрный цвет не скрадывал массивности его фигуры. Ну и добавлял ему подавляющей мрачности.

Сразу хотелось встать и отойти, но я откинулся на спинку кресла и честно сознался:

— Работа в стадии исследования фактов. Выводов пока нет.

Дом душераздирающе заскрипел. Министр поднял взгляд к потолку и скривил тонкие губы. И затем неожиданно мягко признался:

— В прошлый раз было не так… шумно.

— Может потому, что они иномирянки? Ты же видел, во что она превратила моего привратного духа.

— Он не показался, — обронил министр, оглядывая мою любимую коллекцию эмбрионов.

— Дуух, выходи, — позвал я.

— А может, не надо? — просипел из стенки дух.

— Выходи, — строже повторил я.

Сначала из стены показалась стыдливо опущенная голова в капюшоне, затем тело в развевающихся лохмотьях. Страшные руки дух спрятал в рукавах.

Оглядев его, министр велел:

— Руки покажи.

Мой дух моментально их высунул. Да, умеет наш министр командовать. Он холодно сообщил:

— Мой стал таким же.

— Что? — спросили мы с духом одновременно.

Министр приблизился к нему, обошёл по кругу и пояснил:

— Мой привратный дух сейчас выглядит так же.

— Может, у них водятся такие существа? — протянул я.

— Без головы? — дух стянул капюшон, чтобы напомнить о сгустке вместо черепа.

— А у моего там гадкая кишка со ртом на конце, — сказал министр и отмахнулся. — Но это не важно.

Он решительно прошёл к моему столу и вскинул тонкую бровь. Пришлось вставать и нести из угла стул. Хорошо ещё, министр в это время не занял моё место, как он любил делать в детстве, когда с дядей приходил к нам в гости. Уже тогда он грезил постом министра, за что и получил в кругу близких прозвище, позже ставшее служебным званием: министр.

С минуту он просто смотрел на меня таким взглядом, что я начал тщательно вспоминать, не натворил ли чего страшного в ближайшем прошлом. Ну, кроме того, что неудачно его женил и чуть не уничтожил наш остров.

— Скажи, этот твой магоед мог убить главу рода? — спросил министр.

— Мой?

— По форме вопроса понятно. Но хотелось бы уточнить: а здесь есть ещё чьи-то магоеды?

Да это почти оскорбление!

— Таких только я создал. Что касается первого вопроса, то… Если большой стебель потеряет опору и упадёт на главу рода, то, конечно, может убить. Да и сухие при падении могут убить, если угодят в висок, например, или если неожиданно испугают: от разрыва сердца даже глава рода не застрахован.