– Герцогиня… – прошептал Лотарио. – Но почему вы сразу не сказали? И ты молчал! – грозно глянул он на Вольфа.

– Поработал бы на том отборе, – отмахнулся он от маркиза с недовольной миной, – сплошные баронессы, виконтессы, графини, герцогини, принцессы… А еще надо было не забывать, что одна из них – будущая жена наследника престола и королева! И все со своими капризами!

Пока Вольф посвящал Лотарио в незначительные подробности королевского отбора, я решила проанализировать, что собой представляет наш хозяин. Чтобы он не заметил умственных усилий на моем лице, переместилась к чучелу огромного кабана и стала делать вид, что меня заинтересовали его клыки, искоса поглядывая на маркиза.

Выглядел он старше своих лет, если я правильно посчитала его возраст. Из рассказа Вольфа помнила, что члены Пентагерона были выпускниками университета, следовательно, тогда им было двадцать три – двадцать четыре года, а то и меньше. Значит, сейчас господину Фармазотти чуть больше тридцати. Я же посчитала его сорокалетним мужчиной, когда он ворвался в монастырь. Сейчас-то я видела, что его старит суровая складка между бровей и седина на висках. Прямой нос придает аристократичному лицу хищное выражение. Темно-серые глаза всегда прищурены, а тонкие губы постоянно кривятся в усмешке. Красивое, но неприятное лицо опасного человека. Такое лицо было у Берты. Из них получилась бы отличная пара, взрывоопасная, как гремучая смесь.

Вольф прав, такого человека стоит опасаться. Ведь как-то он устроился в этом мире, да не просто устроился, а стал феодалом, хозяином здешних земель и вершителем людских судеб.

Кстати, а как это они оказались так вовремя в монастыре? Его же не было в городе…

– Господин Лотарио, – обратила на маркиза благодарный взгляд, отворачиваясь от кабана, – я еще не поблагодарила вас за свое спасение! Вы так вовремя приехали в монастырь. А толстый монах сказал, что вас нет в городе. Спасибо вам! – присела в реверансе.

– Ну что вы, Алфея, – польщенно приосанился хозяин, – мой долг следить за порядком в этих краях! Без моего решения не может состояться ни одна казнь! – Меня передернуло от этих слов, да еще и сказанных с такой гордостью. Заметит, что я вздрогнула, сошлюсь на собственный негативный опыт. – А сегодня утром прискакал гонец из монастыря и сообщил, что Фабиано велел сжечь ведьму! Вот я и поспешил узнать… – Ага, поспешил… На коне до монастыря скакать минут пятнадцать, как я убедилась. Аутодафе мое начали примерно в полдень. Да он рекорд скорости установил! Правда, утро у людей начинается в разное время! – Святой отец не имел права это делать! Приговор выносит светская власть, которую я и представляю, – продолжал бахвалиться маркиз, – и только от моего решения зависит, виновен человек или нет!

– Ваша Светлость, – сделала испуганные умоляющие глаза, – вы ведь меня не отдадите больше монахам? Они опять попытаются меня сжечь, – сделала паузу, а потом лукаво пояснила: – а это все равно бесполезно. Огонь – моя стихия.

– Разумеется, нет, герцогиня! – заверил меня хозяин. – Но отмазку для церковников придется сочинять…

Я заморгала глазками от недоумения, причем совершенно искренне. Ведь вопрос о монахах я задавала ему, изображая легкий флирт, а он принял все всерьез. А слова об оправдании совсем сбили меня с толку. Он что, домой возвращаться не собирается?!

«То-то и оно…» – подтвердила мои подозрения скупая мимика Вольфа.

Ангидрит твою, печально по монастырю голяком! Вот это номер…

 Глава 13

– Ничего, мужчина может иметь безобидное хобби.

Художественный фильм «Самая обаятельная и привлекательная»

Маркиз старался не оставлять нас с Вольфом наедине ни на минуту. Какую цель он преследовал, я не понимала, но его навязчивое внимание становилось просто невыносимым. За несколько часов, проведенных в его замке, мне навязали экскурсию по залам дворца и продемонстрировали галерею портретов прежних его хозяев с подробным описанием жития рода Фармазотти. Затем показали шикарный сельский вид из окна башни, которая, между прочим, находилась примерно на седьмом этаже, если сравнивать с высотными зданиями нашего мира. Не давая роздыху, снова спустились на первый этаж и похвалились приличной библиотекой. В завершение познавательной экскурсии рассказали, наверное, все местные легенды. От обилия информации голова моя готова была лопнуть. Надо мной так даже университетские преподаватели не издевались. А неугомонный маркиз с энтузиазмом вопрошал, что мне еще интересно.

Вольф сломался сразу после галереи, отстав от нас, когда мы поднимались в башню. Хотелось верить, что это время он провел с пользой. Например, думал, как найти Алекса и Ленку, не посвящая в наши поиски хозяина замка. Я поначалу попробовала было завести разговор на эту тему, но Вольф как-то быстро его закруглил, заставив меня мучиться в догадках. Единственный вывод, который я смогла сделать из имеющейся в моем распоряжении информации, это то, что маркиза нельзя близко подпускать к порталу. И чем дальше будут от нас наши друзья, тем лучше. Наверное…

Я была готова убить господина Фармазотти… не насмерть, конечно, но очень больно. А он снова хмыкал и самодовольно ухмылялся. Сказать хозяину, чтобы он шел к хлоровой бабушке, язык не поворачивался, и я нашла выход из положения, вспомнив одно свое обещание.

– А псарня у вас есть, Ваша Светлость? Я очень собачек люблю!

– Есть, – изумился маркиз и повел меня во двор. – Не предполагал, что герцогини интересуются собаками!

– А что, герцогини не люди? – спросила обиженно и не к месту надменно. Обещала же свою высокородность демонстрировать, вот и стараюсь, как могу.

– Люди! Конечно же люди!!! – поспешил заверить меня мужчина, исправляя свою оплошность.

– Какие собачки! – взвизгнула радостно и попыталась погладить первую попавшуюся псинку. Все собаки были той же породы, что и Смелый. Осталось только найти его родительницу и передать привет.

Грозный оклик слуги, наливавшего воду в поилку, не остановил меня. Маркиз пресек его попытки что-то не позволять мне, а сам вышел из псарни. Не обращая внимания на хмурого парня, продолжавшего убирать за собаками, я вдоволь наскулилась, передала привет всем родичам Смелого, а не только его матери, и с чувством выполненного долга вышла из псарни во двор.

– Алфея, это вы скулили? – Лотарио был несколько обескуражен.

Из-за его спины выглядывала испуганная физиономия слуги. Вот кретин, запуганный с рождения!

– Я не скулила, а разговаривала с собачками, – смерила уничижительным взглядом трусливого парня. – А с птичками я свищу!

Сложила во рту язык пополам и прочирикала несколько раз. К моему, а еще большему удивлению маркиза мне тут же откликнулась какая-то местная пичуга. Собачий слуга вообще стоял с отвалившейся челюстью. Я посчитала инцидент исчерпанным и горделиво прошествовала во дворец.

Боги, как же я устала за сегодняшний день! И есть хочется… Маркиз нас думает кормить или нет? Куда запропастились Алекс с Ленкой? Что задумал Вольф? Лотарио этот какой-то скользкий… Вилда – красивая сука, с таким милым пятнышком на лбу… Хочу ЖРАТЬ!!! Умные, а главное, последовательные мысли…