— Приятно. У меня шея и правда начинает болеть, когда целый день приходится стоять, склонившись над прилавком.

— Да, у меня тоже.

Мэг начинает массировать двумя руками, уже и плечи. Она пахнет кофе, а еще немного океаном. На секунду я закрываю глаза.

— Ты когда-нибудь думал о том, что все события происходят не просто так, что для всего есть своя причина?

— Например?

— Ой, ну я не знаю. Это не сразу понимаешь, но существует какая-то глобальная цель. Вот, может, у тебя сейчас не вышло договориться с Викторианой, потому что вскоре должно случиться что-то другое.

Она наклоняется ближе.

— Наверняка.

— Ведь здесь не так и ужасно?

«Нет. Нет, здесь ужасно». Но я отвечаю:

— Да… просто она такая красивая.

Мэг перестает массировать мне плечи.

— Эй, почему ты остановилась?

— Меня ждет работа. И тебя тоже.

Мэг даже не смотрит на меня.

Она возвращается в свою кофейню и начинает переставлять сэндвичи, которые и до этого смотрелись идеально. Она так погружается в работу, что весь остаток дня я не могу поймать ее взгляд. Пару раз мне кажется, что она смотрит на меня, но сразу же отворачивается. Интересно, Мэг разозлилась на меня из-за того, что я назвал Викториану красивой? Но вряд ли это новость.

Так, ладно. Я починю ее для принцессы. У меня сейчас есть время.

Я начинаю работать над босоножкой Викторианы, хотя и не хочу этого делать, потому что при следующей встрече с принцессой мне придется ответить ей «нет», сказать, что я не смогу выполнить ее просьбу. Порванный ремешок тонок, но прочен, и в процессе его починки я предвкушаю, как снова увижу Викториану, надену туфельку ей на ногу.

Только бы это был не последний раз, когда я ее увижу.

 Глава 11

Плащ morn возьми себе: он волшебный! Стоит только его накинуть на плечи да пожелать перенестись в какое-нибудь место, и мигом там очутишься.

Братья Гримм. Осел-оборотень

Закончив починку туфельки, я звоню в номер принцессы и спрашиваю, могу ли принести ее.

Как я и ожидал, ответ короток и резок.

— Non. Я зайду за ней.

Не успеваю я положить трубку, как он уже внизу. Я узнаю Бруно — охранника, которому Викториана, по ее словам, доверяет больше всего. Это у него чуть глаза на лоб не вылезли, пока он злобно пялился на нас. Я вручаю ему туфлю и стою, не зная, что еще сказать.

Бруно прерывает молчание:

— Если думаешь, что она просила тебе что-то передать, то ошибаешься. Такие мальчики, как ти, всего лишь игрушки для ее височества. — Его английский на удивление хорош, акцент гораздо меньше, чем у Викторианы. — Ваш флирт ничего не значит. Принцесса уже обручена.

— Правда? Она так не думает.

Я сразу же начинаю жалеть, что сказал это, — зачем с ним спорить?

— Принцесса, она не такая уж умная, — хмурится Бруно. — В ее голове бог знает что творится. Ее нужно защищать.

Я слышу непроизнесенные слова: «от тебя».

— Я просто хотел отдать ей туфлю, — пожимаю я плечами. — Вот и все.

Он явно хочет поболтать со мной еще, но решает этого не делать и уходит. Через час горничная оставляет на моем прилавке карточку-ключ. Я уже знаю, что это ключ от пентхауса В.

Без пяти два я прохожу через холл, слыша каждый шаг своих кед, поскрипывающих на мраморном полу. Это идеальное время. Ночные тусовщики почти все вернулись, карточки с заказами на обслуживание в номерах уже собраны, но газету «Ю-Эс-Эй тудей» еще не разносят. Клетка с попугаем накрыта, а лебеди спят. Ночной портье занят игрой онлайн, утренние горничные пылесосить еще не начали. Я один, меня никто не заметил. Лифт мчится вверх. Я чувствую, что сердце сейчас выскочит из груди. Интересно, нужно ли будет стучать в ее дверь? Будет ли снаружи ждать охранник? Прогонит ли он меня? Звонок — я подпрыгиваю так, будто на меня набросилась кошка. Не успеваю я прийти в себя, как дверь лифта начинает закрываться. Но когда я на нее наваливаюсь, она снова открывается.

Когда я вхожу, Викториана уже ждет меня. На ней белый махровый халат, такие выдают в отеле, светлые волосы заплетены в косы длиной почти до талии, она похожа на ангела с рождественских открыток. Принцесса прикладывает палец к губам, потом берет меня за руку. Ее кожа холодна, и я понимаю, что она нервничает, а это заставляет нервничать и меня. Она тянет меня в комнату. Там полная темнота, только на восточном коврике в пятне лунного света видны поношенные черные ботинки охранника. Я стою, не шевелясь, боясь споткнуться, страшась любого звука. Мое дыхание кажется громким. Если нас застукают, то наверняка решат, что я хочу причинить вред принцессе. Меня казнят?

В конце концов Викториана втаскивает меня в ванную комнату. Я немного запинаюсь и слышу шепот:

— Болван!

Потом она быстро, но тихо прикрывает дверь.

Эта комната больше всей нашей квартиры, тут есть римская ванна, бар, три раковины. И даже диван. Туалет находится в отдельном небольшом помещении. Я чувствую руку на своем плече. Викториана!

— Ти ведь правда мне поможешь? — улыбается она.

Я моргаю и забываю, что меня назвали болваном. Она красивая. Разговаривать с ней — блаженство, какого я никогда не испытывал. Я должен ответить ей «нет», но не могу! Если я откажу, приключение закончится, а я этого не хочу.

— Уффф… — Я показываю на дверь. — Нас не поймают?

— Не беспокойся, — качает головой принцесса. — Я о нем позаботилась.

Тут она изображает, как глотает таблетку.

— Ты убила охранника?

Меня возбуждает ее безжалостность.

— Только одна таблетка снотворного, подмешанная в пюре из рени. Пюре из репи, — уточняет Викториана в ответ на мой вопросительный взгляд, — это традиционное алорианское блюдо, в нем очень удобно что-нибудь прятать. В детстве я так подложила своей гувернантке гусеницу. А таблетка — она абсолютно безопасна. Я такие сама принимаю, потому что мне трудно заснуть из-за моего брата… — Принцесса печально опускает голову. — Но скоро ти его найдешь, и я снова буду крепко спать. Ми вместе будем крепко спать.

Она улыбается, и я ощущаю на своем лице лучи солнца, будто загораю на пляже.

Но небо затягивает тучами — я не могу помочь ей.

Я прочищаю горло.

— Послушай, я должен…

— Подожди! — Викториана идет через всю ванную к туалету. Она открывает дверь и достает что-то наподобие наушников от айпода. — Это волшебние наушники, я тебе рассказывала, их создала алорианская колдунья. В них ти сможешь разговаривать с животними — но только с теми, которие раньше били людьми.