Джейн не ответила и перешла к следующему вопросу.
– Сколько зрителей видело ваш фильм? – Она опять показала на постер.
Несколько секунд все молчали, ошарашенные только что услышанным. В их мире вся кровь была подделкой, а конечности – резиновым реквизитом, настоящее мультяшное насилие. «Добро пожаловать в мой мир. Реальный мир».
– Так сколько? – повторила Джейн.
– Вообще‑то, мы толком и не знаем, – признался Трэвис. – Мы продали несколько дивиди. Получили около тысячи долларов от загрузок видео. Кроме того, мы показывали его на тех кинофестивалях.
– Назовите приблизительную цифру.
– Ну, может быть, несколько тысяч. Мы понятия не имеем, кто они. Зрители фильмов ужасов есть во всем мире, так что и жить они могут повсюду.
– Вы думаете, ее мог убить кто‑то из тех, кто видел наше кино? – спросила Амбер. – Слушайте, это же чушь! Любители таких фильмов могут выглядеть пугающе, но на самом деле они очень милые и воспитанные люди. – Она показала на экран компьютера, на котором замер силуэт убийцы. – Фильмы вроде «Мистера Обезьяны» – они о том, как помочь побороть страх, преодолеть нашу внутреннюю агрессию. Это целебные фильмы. – Она покачала головой. – Плохие люди не смотрят фильмы ужасов.
– Знаете, что смотрят настоящие уроды? – вмешался в разговор Бен. – Романтические комедии.
Трэвис открыл ящик стола, вытащил компакт‑диск и протянул Джейн:
– «Я тебя вижу». Это вам подарок, детектив.
– А фильм, над которым вы работаете сейчас? У вас есть копия «Мистера Обезьяны»?
– К сожалению, мы пока монтируем, так что фильм не готов к просмотру. Но посмотрите «Я тебя вижу» и скажите нам, что вы думаете. И если вам нужно что‑то еще, мы готовы помочь.
– Если это и в самом деле имеет какое‑то отношение к «Я тебя вижу», то не стоит ли нам всем начать беспокоиться? – спросила Амбер. – Не придет ли убийца и к нам?
Наступила долгая пауза, пока трое киношников взвешивали такую вероятность.
А потом раздался тихий голос Трэвиса:
– Это как в «Энциклопедии ужасов».
6
Напичканный лекарствами пациент на больничной койке ничуть не походил на человека, которого Джейн допрашивала всего несколько часов назад. Перед ней была некая сдувшаяся версия Мэтью Койла, седая и сморщенная, с отвисшей нижней челюстью. По контрасту с этим бесцветным призраком женщина, сидевшая у его постели, являла собой поразительный всплеск красок: огненно‑рыжие волосы, изумрудного цвета блузка, ярко‑красная помада. Хотя Присцилле Койл было пятьдесят восемь лет, почти столько же, сколько и Мэтью, но казалось, будто она по крайней мере на десять лет моложе: кожа отшлифована и накачана ботоксом, тело как у спортсменки. Рядом с болезненным мужем она казалась воплощением жизненной силы, а судя по модному платью и высоким каблукам, бдение у его кровати не входило в ее планы на этот вечер.
Присцилла посмотрела на часы и сказала Джейн и Фросту:
– Чтобы поговорить с ним, вам придется прийти завтра. Он был так взбудоражен, что врачам пришлось вколоть ему успокоительное, и теперь он, вероятно, будет спать до самого утра.
– Вообще‑то, мы пришли поговорить с вами, миссис Койл, – сказала Джейн.
– Зачем? Мне совершенно нечего вам сказать. Я провела весь день на заседании совета директоров Музея Изабеллы Гарднер. Я понятия не имела о случившемся, пока мне не позвонили из больницы и не сообщили, что Мэтью у них.
– Мы можем выйти из палаты? Тут есть комната для посетителей, где мы могли бы поговорить.
– Мне бы поскорее домой. Стольких людей нужно известить.
– Это не займет много времени, – заверил ее Фрост. – Мы только уточним кое‑какие детали, выясним, что когда произошло.
Мэтью Койла поместили в ВИП‑отделение больницы «Пилгрим», где в комнате для посетителей имелся огромный телевизор, мебель, обтянутая кожей, и заправленная кофемашина «Кьюриг». Присцилла устроилась на диване, поставив рядом с собой сумочку крокодиловой кожи «Прада» и небрежно бросив пальто «Кучинелли» на подлокотник. Джейн как‑то раз пробежалась взглядом по ценникам на изделиях «Кучинелли», и теперь она знала, сколько стоит такое кашемировое пальто. Если у нее когда‑нибудь появится подобное пальто, она запрет его в банковском сейфе, а не будет швырять на подлокотники, как Присцилла.
Фрост подтащил стул и уселся напротив Присциллы:
– Расскажите нам, что случилось, миссис Койл.
Хотя вопрос был простой, без всякой подковырки, Присцилла, прежде чем ответить, надолго задумалась.
– Мэтью собирался встретиться с Кассандрой за ланчем в «Фор сизонс». Она не появилась в ресторане, и он позвонил мне и спросил, не давала ли она о себе знать. Нет, не давала. А несколько часов спустя мне позвонили из больницы, что он поступил с инфарктом.
– Они часто встречались за ланчем?
– Да почти никогда. Касси всегда занята, ей даже недосуг… – Она оборвала себя и после паузы начала заново: – У нее своя жизнь, так что мы ее редко видим. Но сегодня случай особый.
– Ваш муж сказал нам, что предполагался ланч по случаю ее дня рождения.
Присцилла кивнула:
– Вообще‑то, день рождения у нее тринадцатого декабря, но нас не было в городе. Вот они и решили отпраздновать сегодня.
– И вы не собирались к ним присоединиться?
– Меня ждали на совете директоров, и я не думала…
Присцилла замолчала, опустила глаза и принялась что‑то искать в сумочке. Но Джейн заинтересовало то, что не было сказано. Иногда в молчании больше смысла, чем в словах.
– Какие у вас были отношения с дочерью? – спросила Джейн.
– Собственно говоря, Кассандра мне не дочь, а падчерица. – Она пожала плечами. – Мы не были особенно близки.
– Вы с ней конфликтовали?
Присцилла отвела взгляд:
– Буду с вами откровенна. Мэтью развелся с матерью Кассандры, чтобы жениться на мне. Так что напряженность в наших отношениях – вещь понятная. Касси мне этого так и не забыла, хотя брак ее родителей практически разрушился задолго до того, как у нас с Мэтью начались какие‑то отношения. Прошло девятнадцать лет, а я все еще другая женщина, хотя на мои деньги она училась в университете в Нью‑Йорке, на мои деньги финансировались ее нелепые…
Присцилла оборвала себя и снова уставилась в свою сумочку крокодиловой кожи – сумочку, точно символизировавшую то, что она привнесла в их брак. Мэтью Койл оставил первую жену ради женщины, привыкшей к «Прада» и «Кучинелли», а подобное финансовое неравенство может подорвать любые отношения.
– Вы не знаете никого, кто мог бы желать зла Кассандре? – спросила Джейн. – Какой‑нибудь отставной бойфренд, враги?
«Не считая тебя».
– Мне такие не известны. Но я с ней за ручку не ходила. Когда мы с Мэтью поженились, Кассандра осталась с матерью в Бруклайне.
– А где ее мать сейчас? Нам нужно поговорить с ней.
– Элейн в Лондоне, гостит у друзей. Она прилетит послезавтра. По крайней мере, так она написала по электронной почте.
Комментариев нет