Холодные объятия

Губы открылись, обнажая клыки.

– Попробуй еще раз.

Зейн остался в человеческой форме, но все выглядело так, будто он собирался снова ударить Рота в лицо. И не то чтобы я сомневалась в умении Зейна постоять за себя, но не стоило забывать, что Рот все-таки Верховный демон, Кронпринц, да и к тому же глупо затевать драку из-за такой ерунды.

Я заметалась между ними, заглядывая в налитые яростью голубые глаза Зейна.

– Остановись.

– Не слушай ее. – Рот в своей истинной форме говорил голосом гортанным и грубым. – Ты же не хочешь останавливаться, Каменный.

Я выстрелила в него убийственным взглядом.

– Прекрати, Рот!

Его глаза, все еще золотистые, застыли на мне. Повисло напряженное молчание, пока он сжимал и разжимал свою когтистую руку, и я даже подумала, что он сейчас схватит меня за шкирку и отшвырнет в сторону. Когда он отступил назад, мой пульс замедлился.

– Каменный первый начал.

– Вау. – Я повернулась к Зейну, который буравил Рота взглядом. Я положила ладони ему на грудь и почувствовала жар его тела, прожигающий рубашку. – Тебе надо успокоиться.

– Ты допустил, чтобы ее ранили, – рявкнул он.

Рот зарычал, опуская голову, словно готовился к нападению.

– Я вылечил ее раны.

– Как будто от этого легче?

Я слегка оттолкнула Зейна.

– Он не заставлял меня ничего делать. Я пошла туда добровольно, и он велел мне уйти, но я осталась. Не зря же ты меня тренировал, Зейн. Я была более чем подготовлена к драке – я убила Ползуна. – Кажется, все об этом забыли. – Ты не можешь винить его за то, что я пострадала, тем более что раны пустяковые. Как видишь, я в полном порядке.

Зейн, наконец, посмотрел мне в глаза. Его ноздри раздулись, когда он глубоко вдохнул. Последовала еще одна напряженная пауза, а потом он вздернул подбородок и резко кивнул.

Выждав еще мгновение и убедившись в том, что он не передумал, я опустила руки и повернулась к Роту. Когда я увидела, что он вернулся в человеческую форму, у меня отлегло на душе.

– Теперь, когда мы это уладили, скажи, Эббот и клан отправились в школу?

– Они уже там, но не станут ничего предпринимать, пока не закончатся занятия. – Зейн говорил отрывистым тоном. – Мы контролируем ситуацию. Не стоит беспокоиться.

Рот фыркнул.

– Я совершенно спокоен.

Вспышка гнева промелькнула на лице Зейна, и я знала, что чем дольше эти двое будут находиться рядом, тем выше вероятность второго раунда подросткового поединка.

– Нам надо идти, – тихо сказала я.

Зейн кивнул.

– Двумя руками «за».

Я повернулась, чтобы сказать Роту – ну, хотя бы спасибо, ведь он помог мне, – но пальцы Зейна уже сплелись с моими. Прищуренный взгляд Рота упал на наши сцепленные руки. Он поджал губы, и черты его лица заострились – сильнее проступили кости, обтянутые кожей, – а потом лицо превратилось в маску, скрывающую все мысли и чувства.

– Кстати, Зейн… – От звука его холодного голоса у меня по спине побежали мурашки. – Это первый и последний раз, когда ты поднял на меня руку и ушел от расплаты.

Мы с Зейном почти всю дорогу молчали. Каждый раз, когда я поглядывала на него, мне казалось, что его зубы стиснуты до хруста. Я знала, что он зол, настолько зол, что не может говорить.

Чувство вины забродило у меня в животе, как прокисшее молоко, и это лишь усилило мое смятение. Зейн просил меня не сбегать с Ротом, а я не послушалась – хотя… не совсем так. В животе заурчало от сознания того, насколько жалки мои доводы. Я понимала, что проблема гораздо серьезнее.

Гнев Зейна исходил совсем из другого места – места, которым стала моя постель поздним субботним вечером. Я не могла обманывать себя, придумывая иные причины. Я знала, что в тот миг, когда он прикоснулся ко мне, все изменилось между нами, и его нынешнее настроение рождено этой переменой.

Но ведь я не сделала ничего плохого. Если подумать, я совершила настоящий геройский поступок. Я убила Ползуна, доказав, что могу приносить пользу не только своим временно утраченным даром.

Когда мы въехали на подъездную аллею, молчание стало невыносимым.

– Я собиралась рассказать тебе о том, что спустилась в старый спортзал вместе с Ротом.

Дернулась мышца на его скуле.

– Неужели?

Его вопрос горячо жалил.

– Да. Я собиралась позвонить тебе сразу, как только выйду оттуда, но свалилась из-за этой дурацкой царапины.

– Эта дурацкая царапина могла причинить тебе серьезную травму или того хуже, Лейла.

– Но ведь все обошлось, – мягко возразила я. – Рот опередил меня, но, честное слово, я сама хотела позвонить.

– Рот. – Он прошипел это имя.

Сердце сделало удар.

– И это еще не все, что я должна сказать тебе. Я думаю, что у нас появилась зацепка, где искать Лилин, но сведения… из очень нетрадиционного источника.

Его пальцы постукивали по рулю.

– Даже боюсь спрашивать.

– Ты не должен никому рассказывать. Я знаю, это звучит не очень хорошо, но я доверяю тебе. Ты не станешь осуждать меня и не будешь…

– Ладно, – вздохнул Зейн. – Понял.

Поскольку я действительно доверяла ему, то рассказала про Джеральда, его ковен и шабаш ведьм в Бетесде. Он был не совсем в восторге от запрета приводить туда Стражей.

– Лейла, я не хочу, чтобы ты туда ходила.

– Кто-то же должен, – сказала я.

– Пусть он идет.

– Я не позволю, чтобы Рот отправился туда один. Он наломает дров или разозлит этих ведьм настолько, что мы не получим никакой информации.

Он затих, пока мы объезжали дом, направляясь в гараж.

– Ты хоть представляешь, насколько мне тяжело думать о том, что ты пойдешь вместе с ним?

Закусив нижнюю губу, я промолчала.

– Я знаю, что сегодня он спровоцировал меня, и я, как дурак, повелся.

Ну, с этим я не могла не согласиться. По какой-то причине Роту захотелось уесть Зейна, и он преуспел в этом.

– И все-таки он не уберег тебя, – продолжил он, заезжая в гараж и паркуя свою «Импалу» рядом с парком внедорожников. Заглушив мотор, он повернулся ко мне. Разговор снова вернулся к нему. – И теперь ты пахнешь, как он. За что я опять хочу набить ему морду.

– Ты больше не ударишь его.

Он удивленно вскинул брови.

– Я пострадала не по его вине.

– Но он затащил тебя туда, когда мог сам отлично справиться, и, увидев этот кокон или Ползунов, он должен был тотчас увести тебя. Он этого не сделал. И не только потому, что хотел позлить меня. Он хотел, чтобы ты была рядом с ним.

Я рассмеялась на это.

– Уверена, он вызвал тебя без всякой задней мысли, зная, что я обязательно расскажу тебе обо всем.

Он покачал головой, вытаскивая ключ из зажигания и открывая дверцу.

– Это не единственная причина, Лейла. – Когда я вылезла, он стоял с другой стороны автомобиля, опираясь рукой на крышу. – Я вижу, как он смотрит на тебя.

Я захлопнула дверцу и шагнула ко входу, который вел на кухню. Да, я хорошо знала этот взгляд Рота, но подтверждать слова Зейна не стала, опасаясь последствий. Зейн наверняка распустил бы крылья, полетел обратно к Роту и на этот раз забил бы его до смерти.

– Не знаю, что ты там увидел.

Я сделала еще один шаг, когда Зейн вдруг оказался передо мной. Испуганно ахнув, я попятилась назад, но он схватил меня за руку – нежно, но твердо.

– Зато я знаю. – Воздух со свистом вырвался из моих легких, когда он прижал меня к своей груди. Он опустил подбородок, и наши лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Я оцепенела от такой близости. – Я точно знаю, как он на тебя смотрит, и ты тоже это знаешь.

Все слова вылетели из головы, когда я заглянула в его глаза цвета бездонного неба, потому что… боже, наши губы почти соприкасались, и голод, проснувшийся во мне, не имел ничего общего с желанием поесть. Мне хотелось лишь попробовать на вкус его губы.

Другая его рука скользнула по моей спине, поднимаясь выше и запутываясь в кончиках моих волос.

– Я знаю этот взгляд. И ты знаешь. Потому что так я смотрю на тебя.

Мое сердце пропустило удар, когда до меня дошел смысл его слов. Я растерялась, не зная, что сказать, и набухающее во мне чувство переросло в нечто большее, поселилось в груди, и пульс бешено застучал.

Глубокий звук вырвался из его горла, и он опустил голову, сокращая расстояние между нашими губами. В самую последнюю секунду здравый смысл взял верх, и я выскользнула из его объятий.

Учащенно дыша, я продолжала пятиться назад, пока не уперлась в «Импалу». Мои губы защипало, а ведь мы даже не поцеловались. Но были близки к этому, что привело меня в ужас. Лед просочился в мою кровь, и мне стало холодно, как февральским утром.

Я зажала рот рукой и уставилась на него.

– О чем ты думал?