Выбор

Утром меня разбудил Отто. Я открыла глаза, почувствовав, как ожесточенно он тянет меня за ногу.

— Вставай, сегодня наш первый рабочий день. Просыпать никак нельзя! Нам сказали в девять быть у Мастера!

— Рань какая несусветная, — пробурчала я, глядя в окно. На улице было пасмурно и серо.

— Я уже воды из колодца набрал, — слишком радостно для такого утра сообщил полугном. — Она ледяная! Так бодрит!

Я побрызгала кончиками пальцев себе в лицо водой и решила, что на этом мой долг перед гигиеной выполнен. Мы отправились в «Самое лучшее» завтракать. Несмотря на утро — время, не популярное для посещения питейных заведений, — кабак был полон. Хозяин услужливо подвел нас к единственному свободному столику и поставил две тарелки с яичницей. Народ молча смотрел, как мы едим, готовясь задавать вопросы. Как только Отто отложил вилку, кто-то, самый смелый, спросил:

— Вы надолго к нам?

— До травника, — ответил Отто.

— А вы будете очень заняты? — робко спросил крупный усатый мужчина, сидящий за соседним столиком.

— А что? — поинтересовалась я.

Народ замялся.

— Вот Мастер Фил, к нему как ни обратишься, а он все занят и занят. Заказы берет очень редко, и иногда за необходимыми артефактами аж в Чистяково приходится ездить, а там все втридорога, и дорога опять же, — пожаловались жители.

— К нам можно обращаться, — важно сказал полугном. — Мы все сделаем, скоро в нашей мастерской вы сможете увидеть наши расценки и получить консультацию по всем вопросам. А теперь нам пора, спасибо за внимание.

— Интересно, — сказала я, когда мы шли к дому Мастера Фила, — когда ты собираешься выполнять частные заказы? У нас и так дел невпроворот. Ты еще не забыл, что нам нужно обеспечить артефактами от нежити все население этого края?

— А жить ты на что будешь? Обеспечение артефактами — это наша официальная работа, и половину зарплаты мы должны отдавать. — Тут Отто издал душераздирающий вздох, впрочем, как всегда, стоило ему только вспомнить о денежных потерях. — А вот индивидуальные заказы — это индивидуальные заказы для индивидуального желудка, а не на благо университетской казны!

Мастер Фил ждал нас в своей маленькой, донельзя захламленной прихожей. Какие-то вещи, тряпки, стопки журналов, детали непонятных машин образовывали огромные кучи. Лишь в одном месте хлама было меньше всего, и здесь на чистом участке стены гордо висел диплом Университета.

— Садитесь, — приказал руководитель нашей практики.

Мы в растерянности оглянулись. Куда садиться? На кучи барахла? Чтобы в нем утонуть или испачкаться?

— Спасибо, — ответил Отто. — Мы лучше постоим из уважения к вам.

Фил подвигал своими кустистыми бровями, подумал и сказал:

— Брат и сестра, значит. Так-так… Что-то вы непохожи.

— Странно, не так ли? — пробормотал Отто.

— У нас отцы разные, — сказала я. — Вот такая вот грустная история.

— Понятно, понятно. Значит, так, если хотите, чтобы я подписал вам практику, ведите себя прилично. Каждое утро в десять будете у меня на пятиминутке, потом пойдете работать к себе в мастерскую. Насколько я знаю, Университет вам дал задание.

— Дал, — согласились мы.

— Хорошо, будете, значит, работать. За каждый полученный индивидуальный заказ будете платить мне двадцать процентов.

— За что? — спросил Отто.

— За общее руководство. Так, значит, алкоголя не пить. Почую утром запах перегара — не подпишу зачет.

Мы молча уставились на Фила, ожидая продолжения.

— Ты, — кривоватый палец Мастера указал на меня, — чтобы никаких шашней с парнями. Узнаю — запру в чулане!

У меня отвисла челюсть.

— У нее есть жених, — сказал Отто.

— Жених? Официальный?

— Официальнее некуда, они уже день свадьбы назначили, уже родители благословили, — убедительно заверил полугном.

Я продолжала пребывать с отвисшей челюстью.

— Привести ко мне для знакомства.

Я сдавленно пискнула. Фил, видимо, расценил это как согласие и обратился к полугному:

— Ты!.. Девок не портить.

— Это как? — удивился Отто.

— Это значит не пребывать с ними в прелюбодейских отношениях! — рявкнул Мастер. — Или тебе подробнее объяснить?

— Не надо.

— Так вот, так вот, ослушаешься — кастрирую!

— Что? — возмутился полугном. — Да что вы себе вообще позволяете?

— Молчать! — Хриплый старческий голос сорвался, мы подождали, пока Фил откашляется и уже тише повторит:

— Молчать! Я вам тут руководитель! Как отец родной! Вы меня слушаться должны, почитать и уважать! Все понятно? Пошли вон! За работу!

Мы в молчании прошли несколько домов, и я наконец сформулировала свою мысль:

— Как ты думаешь, он сумасшедший?

— Все может быть, но нам с этого что? Нам его терпеть надо. Руководитель!

— Давай напишем куда-нибудь и пожалуемся.

— Кому? Декану? Чтобы он посмеялся и сказал что-то типа: ах, бедные деточки, они не выдержали взрослой жизни! Конечно, там им не Университет, где их по головке гладили и все прощали, это взрослая жизнь, чего же они хотели! А вы, Беф, так их хвалили, так хвалили!

— Ты думаешь, декан знал, куда нас посылал?

— Конечно, — кивнул Отто. — Судя по дате на дипломе Фила, декан если не учился с ним, то определенно его знал.

К тому же, если помнишь, именно декан занимался нашим распределением.

— Вот зараза! — в сердцах сказала я.

— Нам остается только смириться и с честью вынести выпавшее нам испытание, — с пафосом сказал лучший друг.

— Ты на ночь торжественные речи читал? — поинтересовалась я.

— Эх ты… — махнул рукой Отто. — Пойдем искать заклинание, надежно избавляющее от запаха перегара.

Во всей этой ситуации радовало одно: судя по приветливым лицам встречающихся горожан, они были искренне рады прибытию новых магов. С нами часто заговаривали, останавливаясь на улице, и к тому времени, когда мы подошли к нашей мастерской, я уже могла отвечать на вопросы, не вслушиваясь:

— Да, надолго, до травника. Да, обращайтесь, мы работаем с индивидуальными заказами. Да, занавесочки понравились.

Дома мы сразу направились в мастерскую — нужно было определить фронт работ, чтобы выгодно совмещать и общественную работу, и труд себе на благо.

— Послушай, ты не в курсе, почему они все дружно прицепились к этим тряпкам?

— К каким? — рассеянно отозвался Отто, занятый печью.

— К занавескам. Все женщины об этом спрашивают!

— Не знаю, может, это особо ценные занавески из городского музея, которые лет двести назад по собственному почину удавили какого-то супостата, и теперь они перешли к нам? Так сказать, на всякий случай.

— Тогда я их сниму — на всякий случай.

— Не стоит обижать горожан недостойными дипломированного мага выходками, — нравоучительно сказал Отто.

— Я еще не дипломированный, — буркнула я, сделав в памяти заметку выяснить про таинственные занавески.

Неделя прошла спокойно. Каждое утро мы завтракали в «Самом лучшем», знакомясь с горожанами и набирая заказы. После была пятиминутка у Мастера Фила, во время которой он повторял свои предостережения относительно нашего образа жизни и делился воспоминаниями молодости, а потом мы работали, работали и еще раз работали. Местный кузнец и его подмастерья были загружены изготовлениями наших заготовок, и Отто не ленился пару раз в день забежать проконтролировать их качество, пугая мастеровой люд до икоты своими придирками.