Вождь

Женщина замотала головой, нащупала копье, начала подниматься. Ей все никак не удавалось стряхнуть с себя последствия столь сильного парализующего удара.

– Скорей же! – правитель оглянулся на братьев. Они, конечно, могли его прикрыть – но смертоносцы из отряда Посланника испытали точно такой же болевой шок, как и их враги. А люди не имели права бросить своих друзей без защиты.

К сожалению восьмилапые приходят в себя куда быстрее, чем двуногие успевают перезаряжать арбалеты, и на повторную поддержку Найл рассчитывать уже не мог.

Нефтис наконец‑то выпрямилась, и в этот момент на правителя обрушилась новая волна тяжести. Дикие смертоносцы, думая только об одном – сожрать нежданную добычу, совершенно не обращали внимание на основную группу путешественников, давя всей своей ментальной мощью только двух отбившихся от общего стада людей. Легкая дичь!

Пауки ринулись в новую атаку – и тут между ними и людьми, словно из‑под земли, возникли жуки‑бомбардиры. Имея с пауками довольно слабый ментальный контакт, они почти не пострадали от шока и, плохо различимые в сумраке, успели прикрыть Посланника Богини своими телами.

Тяжесть парализующих ударов опять свалилась с плеч правителя и его телохранительницы: дикари обрушили всю свою мощь на жуков. Шестилапые восприняли нападение с известной долей флегматичности: хелицерам пауков не по силам прогрызть толстую хитиновую броню их головы и надкрылий – даже если бомбардир не оказывает никакого сопротивления. А пока местные смертоносцы решали, как поступить, к месту схватки подошел остальной отряд и неспешно окружил жуков, Нефтис и Найла: щиты наружу, пауки за спинами людей.

Смертоносцы города сосредоточились, вступая в тесный контакт и воспринимая вибрации друг друга, а затем обрушили на дикарей ВУР – Взаимоусиливающий резонанс, возникающий, когда ментальные колебания одного разума точно совпадают с колебаниями другого, в сотни раз усиливая эффективность мысленного щита. Местные восьмилапые откатились в стороны, выстроившись на почтительном расстоянии широким кольцом.

Схватка закончилась.

– Уходить надо, – предупредил правителя Поруз. – Темнеет. В темноте арбалетчики бессильны. Дикарей слишком много.

– Я понимаю, – кивнул Найл. – Но осмотреть подземные гаражи нам нужно в любом случае. Вдруг Семя здесь? – и он приказал: – Снимите ВУР!

Местные восьмилапые, едва ощутив миролюбивый жест пришельцев, тут же предложили:

– Мы не стремимся к войне! Мы готовы простить вас за вторжение в наши охотничьи угодья, и защитить от троллей, если вы оставите нам нашу добычу.

Предложение сопровождалось расплывчатым силуэтом двуногих.

– Тролли? – изумился Найл. – Они защитят нас от троллей? Это еще кто такие?! Любопытный, ты тоже слышал о троллях?

Смертоносец ответил импульсом неуверенности. Образ в вопросе Посланника несколько отличался оттого, что он воспринял в послании туземцев.

– Повтори! – потребовал правитель.

– Защитим от троллей! – выстрелил короткой фразой паук.

– Еще раз… – теперь и сам Найл понял, что речь шла о разных существах. Просто мысленный разговор предполагает общение не с помощью абстрактных слов, а с помощью конкретных картинок. Привыкший бессознательно переводить мысленные образы обратно в слова, правитель сам не заметил, как «маленький злобный человечек, живущий под землей и убивающий всех, кого только видит» был интуитивно назван «троллем». Назван, впрочем, совершенно правильно.

Местные смертоносцы восприняли торопливый мысленный обмен в лагере гостей, как готовность сдаться и, чтобы приблизить сладостный миг обеда, решили смягчить условия:

– Мы съедим двуногих вместе, а вы сможете пару дней отдохнуть в безопасности от троллей. Мы не считаем вас врагами. Нам не нужен отдых, – ответил Найл. – Мы хотим лишь знать, не находится ли в этих норах предмет, излучающий жизненную энергию? Если вы не воспринимаете это излучение сами, позвольте нам осмотреть свои владения.

– Семнадцать Богов! – рявкнул Поруз. – Приготовились!

Восьмилапые собратья, которых северянин не один месяц обучал правильному бою вместе с двуногими, выполнили его команду, не дожидаясь подтверждения от Посланника Богини – и качнувшиеся было вперед дикари оказались вновь откинуты ВУРом.

– Что случилось шериф? – недоуменно поинтересовался Найл.

– Скажите, мой господин, если бы к вам во дворец явился некий барон с небольшим отрядом, и сказал, что ему нужно что‑то кругленькое и он хочет обыскать вашу страну?

– Приказал бы выпороть и выгнать!

– Примерно того же захотелось и им, – с усмешкой кивнул северянин.

– Но ведь это же всего лишь мелкое племя? Что они о себе мнят?

– А как бы вы отреагировали, мой господин, если бы барон произнес вот эту вашу фразу?

– Скормил бы порифидам… – вынужденно признал Найл. – Но нам все равно нужно осмотреть подземелье!

– Оно большое? – поинтересовался шериф.

– Думаю, да, – кивнул правитель, вспоминая все, что знал о небоскребах от Белой Башни. – В гаражах есть много подсобных помещений, да и сам он может состоять из нескольких этажей.

– Боюсь, на нижних этажах окажется еще темнее, – покачал головой северянин. Необходимость почти вслепую осматривать мрачные помещения ему очень не нравилась, но иного выхода он пока не видел.

– Отдайте нам хранителей, иначе мы не выпустим вас отсюда, – прорезалось в сознании новое послание туземцев. – Это наши угодья и наша добыча.

Понять, кто из местных смертоносцев говорит от общего имени, было невозможно. Все они замерли в одинаковых позах на расстоянии, чуть большем одного полета стрелы. Крупные, с ладонь, бусинки главных глаз в окружении еще восьми маленьких глазков, густая короткая шерсть, широко расставленные ажурные лапки, грудь размером с торс человека на уровне немногим выше пояса и бледное бесцветное брюшко чуть большего размера. Туземцы почти не отличались от пауков Найла! Так неужели же с ними не удастся договориться?

Впрочем, одно, и очень существенное, отличие имелось: бесцветные спины. Сытый паук точно так же, как и двуногие, откладывает жировые припасы. Только у смертоносцев эти припасы куда больше напоминают твердые кристаллы и скапливаются сверху, под кожей брюшка, образуя неповторимые узоры. Отсутствие такого узора на спине любого восьмилапого свидетельствует только об одном – он смертельно голоден. Обитатели подземного гаража уже давно не имели пищи – и голод вполне способен заглушить их разум. Однако попробовать стоило…

– Снимите ВУР, – скомандовал Посланник Богини, и в тот же миг дикари, только и дожидавшиеся этого шанса, ринулись в атаку.

На этот раз парализующая волна захлестнула всех, не давая людям ни поднять оружия, ни даже шевельнуть пальцем, чтобы нажать спусковой крючок арбалета – но братья по плоти были слишком опытными бойцами для дикого племени. Как только до щитов осталось несколько шагов – по атакующей лавине в третий раз удалил ВУР, закрывая людей от ментального удара. Мгновения передышки хватило, чтобы защелкали арбалеты, а плотный строй двинулся вперед, рубя в лохмотья обезумевших от болевого шока пауков.

Спустя несколько минут дикари начали приходить в себя, снова пытаясь использовать свою волю – но в себя пришли и восьмилапые отряда, так же нещадно начавшие стегать туземцев ударами воли.