Вождь

В сознании Найла начал вырисовываться, стремительно надвигаясь, огромный небоскреб.

Итак, они находятся внутри дома. Из чего он состоит? Из помещений для людей, по которым они перемещаются, из опорных колонн, внутри которых находятся шахты лифтов, лестница и протянуты другие коммуникации – для воды, канализации, для проводки.

Что еще? Окна. Окна в небоскребе сплошные… Как тогда Семя могло попасть внутрь? Ага, через вентиляцию. Правильно, в доме должен постоянно циркулировать воздух, иначе его обитатели задохнутся. По всему зданию и, наверняка, до самых глубоких подземных гаражей проходят вентиляционные шахты и короба.

Правитель почувствовал, как у него даже похолодело в животе от предчувствия близости правильного ответа.

Вентиляционные шахты! По ним можно попасть куда угодно. Если братья по плоти действительно видели маленьких человечков, то они способны стать вездесущими, вне зависимости от лифтов и лестниц, могут появиться в глухом углу гаража или в запертой комнате вождя.

Найл приоткрыл глаза, скользнул взглядом по потолку и тонким перегородкам. Нет, если там когда‑то и висели вентиляционные короба, то они давно сгнили и обвалились, а в здешних стенах вентиляцию не спрячешь.

И тем не менее, тролли устроили основные нападения на братьев именно здесь. Почему? Что отличает аппаратные от всех прочих этажей?

Посланник Богини снова закрыл глаза. Тысячу лет назад, здесь на длинных штангах свисали с потолков мониторы и голографические синтезаторы, стояли шкафы обработки данных, серверные узлы, множество компьютеров. Сидели за столами люди, вглядываясь в экраны.

Что их отличало? Пожалуй, люди одинаковы везде. А что отличало стоящие здесь мощные агрегаты от слабых конторских аппаратов?

Они работали как единое целое, их соединяло между собой множество силовых и обычных проводов, волоконные линии. И все эти линии проходили…

– А‑а! – вскочил Найл, выхватывая меч и отшвыривая в сторону выворотку. – Аппаратная!

Он вонзил клинок в проходящую по полу щель и с силой на него нажал.

– Аппаратная! Во всех специальных помещениях для электроники предки делали фальшполы!

Стеклотекстолитовый прямоугольник размером метр на полтора отскочил в сторону. Найл спрыгнул в открывшееся углубление и принялся расшвыривать соседние листы, громко испуская мысленные призывы:

– Они здесь! Под полом!

Из сумрачного подпольного пространства послышались тревожные крики. Что‑то тренькнуло – Найл ощутил толчок в грудь, сделал шаг вперед, подбрасывая соседний лист и не столько зарубил, сколько расплющил мечом маленького бледнокожего человечка.

– Здесь они! Лови их! Бей!

– Мой господин! – услышал он тревожный вскрик Нефтис, посмотрел на себя и увидел торчащую из перевязи тонкую короткую стрелу. На миг по телу прокатилась холодная волна ужаса, после чего Найл с облегчением вздохнул и выдернул туземное оружие.

– Спасибо купцам, хорошую кожу на перевязь пустили. Простой костяшкой ее не пробить.

Разворотив полы, братья по плоти смогли отловить четырех троллей, которых тут же измочалили в бесформенное месиво, и на душе у всех стало немного легче. Еще под стеклотекстолитовыми плитами обнаружилось несколько нор двуногих тварей – бывшие шкатулки, превращенные к комоды и сундуки, осколки зеркал, вставленные в хитиновые рамки, столы и стулья из панцирей смертоносцев, коврики из женских волос, тряпочные кучи непонятного назначения, костяные копья, стрелы, трубки, вилки и ножи, кучки древесных щепок и постели, сделанные из странной бурой мягкой массы, очень похожей на поролон, но явно недавно изготовленной – матрацы троллей не крошились от ветхости, не имели трещин и разрывов. Разве только на некоторых имелись следы потертостей.

Все найденное добро путники собрали в одну большую кучу и подожгли, зажарив на костре плоть павшего паука – он тоже имел право стать неотъемлемой частью отряда, тоже имел право на возвращение домой. Затем двинулись дальше.

Следующие два этажа тоже оказались аппаратными. Воины, теперь хорошо зная, где нужно искать врага, сразу от входа начали раскидывать фальшпол, но никого из троллей поймать больше не удалось – в руки попались только трофеи из домашней утвари. Все это за ненадобностью свалили в одну кучу и тоже сожгли. Но при переходе сквозь очередную несущую площадку, путников ждал сюрприз: они очутились в небольшом прямоугольном холле, растянувшемся от лестницы до лифтовой площадки, куда выходили четыре двери.

– Стойте! – вскинул руку Найл, настороженно осматривая помещение. – Здесь нужно быть очень осторожными! Тролли бегают по домам по спрятанным в стенах низким ходам, и могут стрелять оттуда своими отравленными костяными стрелами. Вентиляция обычно выглядит как решетка в стене или на потолке с узкими щелями.

Посланник Богини углядел одну из отдушин в углу под потолком и указал туда:

– Смотрите! Они будут прятаться именно в таких местах.

– Аполия, арбалет! – решительно скомандовал северянин, но правитель тут же его остановил:

– Не нужно! На все щели у нас стрел не хватит. Главное, увидеть вентиляционную решетку раньше, чем тролль, который может там прятаться, успеет выстрелить, а потом ударить по ней парализующим лучом. Трасик!

Найл указал пальцем в угол и смертоносец, выдвинувшись немного вперед, замер и вперился туда всеми восемью глазами. Правитель сделал осторожный шаг, внимательно оглядел потолок, стену и пол в поисках других опасных точек, поднял руку над головой:

– Мокрый, следи за этой дырой, – после чего с облегчением вышел в середину холла.

Судя по всему, здесь находились очень, очень дорогие квартиры: пол покрывал плотно, без щелей подогнанный паркет, стены краснели от толстых панелей мореного дуба, на потолке продолжали висеть чудом удержавшиеся на хорошо изолированных проводах несколько хрустальных подвесок от некогда пышных люстр. Посередине уцелели три большие пластиковые кадки с окаменевшей землей – видимо, когда‑то там имелся уютный тенистый уголок.

Правда, если обитателей этих хором убеждали, что все отделано натуральным деревом – их явно обманули. Простоять тысячу лет в первозданном виде и ничуть не измениться способна только пластмасса.

Вот двери в квартиры наверняка были настоящие – поскольку отсутствовали начисто.

– Больной и Любопытный, за мной, – правитель ступил в квартиру рядом с лестницей, осмотрелся, ткнул пальцем в стену: – Решетка.

Потом двинулся дальше.

Жилье далекого предка поражало нищетой и роскошью одновременно. Нищетой потому, что со стен лохмотьями свисали старые обои, под потолком болтались обрывки проводки, диван сплюснулся под собственной тяжестью, и из него наружу торчали ребра, словно у выброшенного на берег и давно протухшего тунца; растрескавшийся стол покосился набок и скатившиеся на толстый слой сизой пыли яшмовый письменный прибор, подарочный калькулятор и пластмассовая рамочка для фотографий вызывали ощущение полного запустения. А роскошью потому, что у стен по‑прежнему стояли, словно только вчера принесенные хозяином, изящно завитые «вечные» светильники, топорщил в углу свои острые иглы проектор объема, полки центральной стойки были плотно заставлены книгами.

К книгам Найл даже подходить не стал: сколь ни ценны эти свидетельства седой древности, эти хранилища знаний далеких предков, а унести подобную тяжесть с собой не по силам никому. Он еще раз окинул взглядом комнату, и шагнул дальше.