– До 15 июля, – напомнил Джейк.
– Само собой, – кивнул Эдди. – После пятнадцатого мы лишь обнаружим, что Балазар убедил Тауэра продать пустырь, так что мы останемся с деньгами в сумке, большим пальцем в заднице и глупой улыбкой на лице.
Опять все помолчали, должно быть, каждый рисовал себе этот очень уж живой образ, и теперь первым заговорил Роланд:
– У вас все получается очень просто, действительно, почему бы и нет? Для всех вас идея перемещения из этого мира в ваш – с его такси, небоскребами и фотографиями столь же естественна, как для меня – поездка на муле. И это понятно. Каждый из вас прошел через одну из дверей. А Эдди – в обоих направлениях, как в этот мир, так и в свой.
– Должен тебе сказать, что возвращение в Нью‑Йорк особой радости мне не доставило, – заметил Эдди. – Слишком много стрельбы.
«Не говоря уже об отрезанной голове моего брата, катающейся по полу кабинета Балазара», – добавил он про себя.
– Как и мне переход через дверь на Голландском холме, – вставил Джейк.
Роланд кивнул, как бы соглашаясь с их доводами, но все же оставаясь на прежней позиции.
– Всю мою жизнь я принимал за истину слова, которые ты произнес при нашей первой встрече, Джейк… произнес, когда умирал.
Джейк, побледнев, уставился в землю. Ему не хотелось об этом вспоминать (к счастью, воспоминания заметно стерлись), и он знал, что не хочется того и Роланду. «Оно и понятно! – подумал он. – Конечно же, не хочется тебе вспоминать! Ты позволил мне упасть! Ты позволил мне умереть!»
– Ты сказал, что, помимо этих, есть и другие миры, – продолжил Роланд, – и они есть. Нью‑Йорк при его множестве временных интервалов, куда мы можем попасть, всего лишь один из них. И роза – единственное объяснение, что нас вновь и вновь тянет туда. Я в этом не сомневаюсь, как не сомневаюсь, что роза, хоть я не понимаю, как такое может быть, и есть Темная Башня. Или Башня, или…
– Или другая дверь, – пробормотала Сюзанна. – Та самая, что ведет непосредственно в Темную Башню.
Роланд кивнул.
– Эта мысль все чаще приходит мне на ум. В любом случае Мэнни знали обо всех этих мирах и по‑своему посвящали им свои жизни. Они верили, что Прыжок – самый святой из всех ритуалов и самое блаженное из всех состояний. Мой отец и его друзья с давних пор знали о хрустальных шарах. Я вам это говорил. И мы уже пришли к выводу, что Радуга Мэрлина, Прыжок и эти магические двери скорее всего действуют одинаково.
– Куда ты клонишь, сладенький? – спросила Сюзанна.
– Я просто напоминаю вам, что мое путешествие очень долгое. Из‑за изменений, которые произошли со временем, из‑за размягчения времени, которое вы все почувствовали, я иду к Темной Башне уже больше тысячи лет, иногда перепрыгиваю через поколения и столетия, как морская чайка перепрыгивает с гребня одной волны на гребень другой, лишь чуть замочив лапки. И за все это время нигде и никогда я не видел дверей между мирами, пока на набрел на них на берегу Западного моря. Я понятия не имел, что они собой представляют, хотя, как я вам и говорил, кое‑что знал о Прыжке и Магических кристаллах.
Роланд обвел взглядом свой ка‑тет.
– Вас послушать, так получается, что в моем мире столько же магических дверей, сколько в вашем… – он запнулся, – …самолетов и автобусов. Это не так.
– Сейчас мы находимся не там, где ты странствовал раньше, – напомнила ему Сюзанна. Мягко коснулась пальцами его сильно загоревшего запястья. – Мы более не в твоем мире. Ты сам это сказал, в той вариации Топики, где Блейн Моно окончательно рехнулся.
– Согласен, – кивнул Роланд. – Я только хочу донести до вас простую мысль: эти двери, возможно, встречаются гораздо реже, чем вы себе это представляете. А теперь речь идет не об одной двери, а о двух. Дверях, которые необходимо нацелить на определенное время, как нацеливают револьвер.
«Я целюсь не рукой», – подумал Эдди, и по его телу пробежала легкая дрожь.
– Если смотреть в таком ракурсе, Роланд, действительно возникают сомнения, есть ли у нас хоть один шанс.
– Так что же нам тогда делать? – спросил Джейк.
– Возможно, я смогу вам в этом помочь, – ответил ему незнакомый голос.
Все мгновенно повернулись, но только Роланд без всякого удивления. Он заметил появление незнакомца где‑то на середине их разговора. Но посмотрел на него с интересом, и одного взгляда ему хватило, чтобы понять: незнакомец или из мира его новых друзей, или из местных.
– Кто ты? – спросил Эдди.
– Где твои друзья? – спросила Сюзанна.
– Откуда ты? – спросил Джейк. Его глаза радостно сверкали.
Из‑под расстегнутого на груди черного плаща незнакомца виднелась черная рубашка с воротником‑стойкой. Его длинные седые волосы торчали во все стороны, словно в испуге. На лбу виднелся Т‑образный шрам.
– Мои друзья по‑прежнему в маленьком лагере вон там. – Он указал на леса. – Сейчас я зову Калья Брин Стерджис своим домом. Раньше звал так Детройт, штат Мичиган, где работал в ночлежке для бездомных, варил суп и проводил собрания «Анонимных алкоголиков». Хорошо знал, что им надо говорить. А до того, короткое время жил в Топике, штат Канзас.
Он заметил, как при последних словах троица молодых людей посмотрела на него с новым интересом.
– До Топики – в Нью‑Йорке, а еще раньше – в маленьком городке Салемс Лот, в штате Мэн.
7
– Так ты с нашей стороны. – В голосе Эдди слышалось облегчение. – Святой Боже, ты действительно с нашей стороны.
– Да, думаю, что да, – ответил мужчина в рубашке с воротником, застегивающимся сзади. – Меня зовут Доналд Каллагэн.
– Ты – священник. – Сюзанна перевела взгляд с маленького золотого крестика, который поблескивал на шее Каллагэна, на другой, вырезанный на лбу.
Каллагэн покачал головой.
– Уже нет. Когда‑то был. Может, стану опять, с благословения Божьего, но не сейчас. Теперь я просто Божий человек. Могу я спросить… из какого вы года?
– Из 1964‑го, – ответила Сюзанна.
– Из 1977‑го, – ответил Джейк.
– Из 1987‑го, – ответил Эдди.
При ответе Эдди глаза Каллагэна блеснули.
– 1987‑й. А я появился здесь из 1983‑го. Тогда скажите мне, молодой человек, для меня это очень важно. К тому времени, как вы отправились сюда, «Ред Сокс» хоть раз выиграли чемпионат страны по бейсболу?
Эдди расхохотался, откинув голову назад.
– Нет, уж извини, не могу тебя порадовать. В прошлом году остановились в одном шаге от чемпионского титула. «Ситизенс» их вынесли. Как насчет того, чтобы подойти к костру и присесть? Кофе нет, но Роланд, вот этот печальный тип, что сидит справа от меня, неплохо заваривает чай.
Комментариев нет