Так, ладно, нужно срочно брать себя в руки, или препираться можно до бесконечности. Убивать не собирается – уже хлеб.
– Отпустите меня. Вы убедили, что мне ничего не грозит, и собой рисковать я не буду, – спокойным тоном обратилась к нему.
– Нет. Мне так спокойнее, – даже не пошевелился он. Ага, жаль, что я не могла сказать того же о себе.
– Послушайте, вы мне уже наставили синяков, давайте ограничитесь ими и не будете добавлять новых.
– Я этого не хотел. – Захват ослаб, и я рванулась из его рук. Не успела. Меня опять крепко стиснули, впечатав спиной в твёрдую грудь. – Не думал, что вы настолько глупы, чтобы решиться прыгать.
– А чего вы ожидали? Что я при виде вас запляшу от счастья?
– Могли бы упасть в обморок, – несколько раздражённо заметил азгарн, так как я продолжала ёрзать, стараясь хоть немного от него отстраниться.
– Да безопаснее с гадюкой ядовитой сознание потерять! – в сердцах воскликнула я. – Та просто укусит, а с вами в лучшем случае с прахом в карете окажешься, а в худшем – на погребальном костре с кинжалом в груди.
Представив себе яркие картины, я прибегла к более радикальным мерам: резко откинула голову назад, со всей силы ударяя, и рванулась из его рук. Сработал эффект неожиданности, и, получив свободу, я плюхнулась на сиденье напротив.
Мужчина зашипел, схватившись за нос. Кажется, я ему его разбила, так как между пальцев показалась кровь.
– Вы дерётесь, как торговка! – процедил азгарн, прикладывая белоснежный платок к лицу.
– Жалеете, что у меня нет кинжала? – холодно поинтересовалась я у него, не испытывая ни капли вины или сочувствия. – Что с кёрном Варра‑Госа? И куда вы меня везёте?
– А что с кёрном? Делами своими занят.
– Не врите! Я получила от него записку, что он меня ждёт. – Голубые глаза азгарна холодно блеснули, и я поняла, что записка была от него. Перехватил служанку? Возможно.
– Зачем вам понадобился этот маскарад?
– Хотел выяснить, что собой представляет вдова гуана Лотарии.
– Расспрашивая о королеве?
– Любопытство – один из моих пороков.
«Многочисленных», – тихо добавила я, не желая лишний раз дразнить зверя, но он услышал.
– С чего такой интерес к моей персоне? Куда мы едем?
– Во дворец, – сообщил блондин, предпочтя ответить на последний вопрос и приподняв голову, чтобы остановить кровь.
Что ж, направление меня устраивало, и я откинулась на спинку сиденья, сверля напряжённым взглядом азгарна. В голове прокручивала наш с ним разговор, стараясь понять, не сболтнула ли лишнего, когда он был в образе Варгоса. Вроде бы о том, что я наярита, ни слова сказано не было. На душе стало легче, но расслабляться я не спешила.
– Не советую вызывать своего господина, – подал голос азгарн.
– Просветите меня, почему я не должна этого делать? – лишь сейчас подумав о том, что неплохо было бы позвать аттана.
– Его Тень напала на меня и нанесла увечья. Я могу потребовать от него ответа за нанесённое оскорбление, а он сейчас не в том состоянии, чтобы сражаться.
– Ваша наглость не знает границ! Вы притворились другим человеком, заманили меня в карету и ещё возмущаетесь, что я защищалась?! – ахнула я.
– Я всего лишь предложил вас подвезти, а вы мало того, что запрыгнули мне на колени, так ещё и ударили, когда я указал вам на неподобающее поведение, – парировал самоуверенный красавчик.
– Этому никто не поверит!
– Поверят! Женщины часто в моём обществе ведут себя безрассудно, чтобы привлечь внимание, – самодовольно заявил азгарн. – Нашли чем гордиться! Это указывает на то, что вы привлекаете лишь безмозглых дур, – раздражённо заметила я, понимая, что прилюдные возмущения лучше отложить на потом. Он‑то выкрутится, а моя репутация пострадает. Оно мне надо? Для полного счастья только волны сплетен перед отъездом не хватало!
– Что поделать, женщины вообще умом не отличаются, – с напускным безразличием произнёс азгарн.
«Это точно», – согласилась я, так как мой укол всё же уязвил его, и от мужчины повеяло угрозой. Ну не дура ли? Нашла, кого злить.
– Даже не спорите? – поддел он меня.
– Была бы умная – здесь не сидела, – проворчала я, отворачиваясь к окну.
Вот только я раздраконила азгарна, и так просто отпускать он меня не собирался.
– Любопытно, в какой дыре нашёл тебя Климлит? – с издёвкой обратился ко мне мужчина, резко переходя на «ты». – Ни воспитания, ни манер.
– Вам‑то что за забота?
– Он был моим наставником, и мне интересно, из‑за кого сложил голову человек, которого я уважал. Ты его имя только позоришь.
– Знаете, коты породистые по весне сбегают гулять на улицу. Таскаются непонятно где, а потом ищут тёплый дом, где еда и уют. Потасканные, грязные, облезлые, но гордо несут себя. У них ведь родословная… Вот только таких не то что в руки взять, а рядом сидеть противно.
Выдав это глубокомысленное наблюдение, я отвернулась к окну. Некоторое время между нами царило молчание. Видимо, собеседник переваривал сказанное. Вскоре раздалось тяжёлое пыхтение. Похоже, параллели провели, и это не понравилось. Взглянув искоса, отметила взбешённый взгляд и трепетание побледневших ноздрей. Кровь, наверное, там запеклась и воздух вырывался с шумом, от того и сопение.
– Потрудитесь объяснить, что вы этим хотели сказать? – убийственным тоном поинтересовались у меня.
– Что не всё в этом мире меряется благородством титула. Немаловажную роль играют и душевные качества, – сдержанно ответила я, но не смогла не добавить: – К сожалению, у некоторых они не на высоте.
Меня сверлили тяжёлым взглядом льдистых глаз, а потом с презрением чуть ли не выплюнули:
– Я знаю, что было в вине, которым угощал вас супруг за ужином.
В первый момент я даже не поняла, о чём речь, лишь потом в мозгу щёлкнуло – возбуждающее!
«Так вот кого аттану благодарить за приваливший секс», – в полном шоке хмыкнула про себя.
Убедившись, что я поняла, о чём, собственно, речь, мужчина продолжил:
– Вы можете сколько угодно разыгрывать из себя высокоморальную вдову, но я знаю, что ночь перед поединком вы провели не с супругом.
Вот зашибись! И смотрит, главное, с этаким презрением и превосходством.
– А в вашу светлую голову не приходило, что меня усыпили? – ехидно поинтересовалась я и была удостоена удовольствия наблюдать, как у некоторых вытянулось лицо. – И скажите на милость, зачем азгарну Сириллы, любимцу женщин, которого все поголовно искушают, такие средства?
Да‑да, я тоже могу пойти в наступление!
– Всё с вами ясно: опаиваете благородных дам, тешите своё самолюбие, когда они на вас, одурманенные, бросаются, а потом вымещаете свою злость, когда они приходят в себя и начинают вас обвинять! – облила его презрением я.
Комментариев нет