Наемник

– Это не я тебе говорю, – спокойно сказал он. – Речь о них. – И Рэпп кивнул в сторону стоявшего у двери инструктора.

Между тем тот закончил разговор и вышел. В амбаре остались только семь новобранцев.

Виктор расхохотался.

– Ну вот, мамочка ушла. Теперь твоя задница в моем распоряжении.

Рэпп решил, что ему больше не стоит лежать. Он быстро спустил ноги с койки и встал.

– В чем твоя проблема, Виктор? – спокойно спросил он, повысив, однако, голос так, чтобы его услышали остальные.

– Ты – моя проблема.

– Да, я так и понял, – ответил Митч, стоявший по другую сторону койки. – Но тебе следовало выразиться более определенно. Может быть, я смогу все исправить.

– Очень сомневаюсь, – презрительно бросил Виктор. – Ты выглядишь слишком слабым. Как если б ты был здесь лишним.

– Ну… почему бы нам не узнать, прав ли ты. – Рэпп указал в сторону мата.

Виктор рассмеялся, словно предложение показалось ему абсурдным.

– У тебя нет ни единого шанса.

Митч кивнул, словно хотел сказать: «Может быть, да, может быть, нет», – и подошел к краю мата.

– Сожалею о твоей матери.

– Что ты сейчас сказал? – спросил Виктор.

– Я только что сказал, – прокричал Рэпп, – что сожалею о твоей матери.

– Тебе стоит следить за своим языком! – В глазах парня появилась ярость.

– Или что? – спокойно поинтересовался Митч.

Остальные пятеро парней оставили свои занятия и с интересом наблюдали за развитием событий.

– Ты собираешься меня ударить, Виктор? – продолжал провоцировать Рэпп, приготовившись решить проблему немедленно. – Что‑то не так… твоя мать была шлюхой, когда ты рос? Она давала сосать грудь всем парням, кроме тебя?

– Ты много болтаешь, – прорычал Виктор, с трудом сдерживая ярость.

– Просто пытаюсь понять, что с тобой не так. Ты весь день громогласно разглагольствовал. Вел себя как настоящий засранец. Нас уже от тебя тошнит.

– Я надеру тебе задницу! – взревел Виктор, перепрыгивая с одной ноги на другую, как боксер.

Рэпп ничего не ответил. Он лишь переместился в центр мата и поманил Виктора к себе.

Тот принялся кружить возле Рэппа, выкрикивая ругательства. Он наносил удары по воздуху и подробно объяснял, что сделает с Митчем, когда в дверях неожиданно появился инструктор.

– Какого дьявола вы здесь делаете, дамочки?

Виктор смолк, но было уже поздно.

– Ну хватит, придурки. Если у вас осталось достаточно энергии для драки, то ее хватит и на пробежку. У вас шестьдесят секунд, чтобы приготовить свои тупые задницы. Надевайте все, что нужно для бега, и выходите!

Все вскочили на ноги и начали переодеваться; пятеро остальных парней не стали скрывать своего неудовольствия. Рэпп ничего не отвечал, а Виктор, казалось, получал удовольствие от происходящего. Теперь он начал провоцировать остальных, предлагая им бросить ему вызов – как только они отрастят для этого яйца. Рэпп надел кроссовки и побежал к двери. Он первым встал в строй, и, пока ждал остальных, ему пришло в голову, что здесь что‑то не так. Если программа настолько засекречена и элитарна, то что здесь делает такой болтун, как Виктор?

Глава 7

Лагерь Перри, Вирджиния

На следующий день Том Льюис принял звонок по защищенной линии, терпеливо выслушав мужчину, находившегося на противоположном конце, который сообщил о встрече в Вашингтоне, округ Колумбия. Любому человеку, способному преодолеть систему безопасности, в том числе и людям из Лэнгли, разговор показался бы самым обычным и не вызвал ни малейших подозрений. Однако в третьем предложении было использовано наречие, которое заставило Льюиса поднять правую бровь на четверть дюйма. Он поблагодарил мужчину и сказал, что они поговорят на завтрашней встрече.

Клинический психолог задумчиво положил трубку на рычаг и постучал ручкой по дешевому настольному покрытию. Все в кабинете было дешевым – стандартная офисная мебель, какую каждый год закупает оптом федеральное правительство. Письменный стол, книжные полки и шкаф из одинакового материала, покрытого тонкой однослойной фанерой, которая должна была походить на дерево, но поверить в это никак не удавалось. Стулья из черного пластика с сиденьями, обитыми грубым материалом, за девять месяцев выводившим из строя любые брюки. Льюиса поражало, какой вездесущей стала такая мебель в Вашингтоне, что, в свою очередь, привело его к выводу, что офисы производителя стандартной мебели почти наверняка располагались в родном округе председателя комиссии Палаты представителей по бюджетным ассигнованиям.

Льюис испытывал отвращение к такой бездарной работе, однако не пытался хоть как‑то изменить свой офис. Его личный кабинет находился в о́круге, и каждый квадратный дюйм был обставлен с предельной тщательностью. Льюис столько брал за свою терапию, что мог позволить себе любые затраты – более того, клиенты ничего другого и не ждали. За короткий промежуток времени он сумел создать очень выгодную практику.

Список его пациентов практически совпадал со списком самых значительных фигур вашингтонской элиты. Лоббисты, адвокаты и генеральные директора составляли большинство. Он лечил лишь маленькую группу политиков, но среди его пациентов имелась дюжина женщин, чьими мужьями были могущественные сенаторы и конгрессмены. Они посещали его еженедельно и делились всеми своими проблемами. Если б он был неразборчивым в средствах, то мог бы использовать эту информацию в своих целях, но Льюис никогда о таком даже не думал.

Тридцатишестилетний психолог любил и хорошо знал свою работу. Он прослушал курс экономики и математики в колледже Помона и имел ученую степень по клинической психологии Пенсильванского университета. Обучение в университете оплатило правительство, поэтому после окончания ему пришлось четыре года отслужить в армии. Именно армейская служба помогла Льюису добиться нынешнего положения. Тогда он сидел в дрянном кабинете без окон на военной базе, о существовании которой знали лишь немногие. Вскоре выяснилось, что у него есть талант по определению психической неполноценности, что сильно заинтересовало одного адмирала и пару полковников из Форт‑Брэгга. Он провел три года, помогая Объединенному командованию специальных операций ужесточить процесс отбора и развить новую систему теории игр.

Льюис собрался с мыслями, чтобы оценить, какое влияние окажет этот звонок на его сегодняшний вечер. В лагере имелись квартиры для несемейных служащих и самых разных консультантов, регулярно возвращавшихся в округ Колумбия. Когда появлялась новая группа, Льюис обычно оставался на одну или две ночи в неделю, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, как они взаимодействуют. Он планировал провести там вечер вместе с рекрутом, который вызывал опасения, но телефонный звонок показал, что ситуация требует его срочного присутствия.

Льюис посмотрел на свои американские военные часы «Элджин А‑11» времен Второй мировой войны. Три года назад их подарил ему умирающий отец. Льюис заменил потертый ремешок и привел часы в идеальный порядок. Они показывали четырнадцать минут восьмого. У него на столе не осталось ничего срочного; кроме того, выдался превосходный вечер для того, чтобы проехаться по свободной дороге и немного отвлечься. Психолог взял два досье и развернул свой стул так, чтобы оказаться лицом к открытому металлическому сейфу. Затем поставил папки на соответствующие места, закрыл сейф и повернул циферблат. Он не стал запирать кабинет, потому что защиты требовало только содержимое сейфа.