Все гребцы были большими. Один был мальчишкой, один силачем, один бастардом бастарда. Мальчишка греб меньше года, силач — двадцать. У них были имена, но Виктарион их не знал. Один был с «Плача», другой с «Ястреба», третий с «Поцелуя паука». Он не мог помнить имя каждого гребца Железного Флота.

— Покажи им рог, — приказал он, когда трое вошли в каюту.

Мокорро принес его, и смуглая женщина подняла фонарь, чтобы они могли его рассмотреть. В мерцающем свете фонаря казалось, что адский рог крутился и извивался в руках жреца, как змея стремящаяся уползти. Мокорро был человеком огромным, пузатым, плечистым, башнеподобным, но даже в его руках рог казался огромным.

— Мой брат нашел его в Валирии, — сказал Виктарион рабам. — Подумайте, каким большим должен быть дракон, носивший его на голове. Больше Вхагара и Мираксиса. Больше Белариона Черного Ужаса.

Он взял рог у Мокорро и провел ладонью по его изгибам.

— На вече на Старом Вике, один из немых Эурона дул в него. Некоторые из вас помнят. Этот звук не забудет ни один человек.

— Говорят, он погиб», — сказал мальчик. — Тот, который дул в рог.

— Да. Рог дымился после этого. На губах немого были волдыри и кровь стекала по его груди. Он умер на следующий день. Когда его разрезали, его легкие были черными.

— Рог проклят, — сказал бастард бастарда.

— Рог дракона из Валирии, — сказал Виктарион. — Да, он проклят. Я никогда не говорил, что это не так.

Он провел рукой по красно-золотым линиям, и древние символы, казалось, запели под его рукой. Пол удара сердца ему больше всего на свете хотелось подуть в рог самому. «Эурон был дураком, давая мне его. Это драгоценная вещь и могущественная. С ним я сяду на Морской Трон, а потом и на Железный. С ним я одержу победу над всем миром».

— Крагорн дул в рог трижды и после этого погиб. Он был таким же большим, как каждый из вас, и сильным, как я. Таким сильным, что мог скрутить голову человека с плеч голыми руками, но все же рог его убил.

— Тогда он убьет и нас, — сказал мальчик.

Виктарион не часто прощал рабам разговоры вне очереди, но мальчишка был молодым, не больше двенадцати, и к тому же скоро должен умереть. Он позволил ему это.

— Немой дул в рог трижды. Каждый из вас будет дуть только один раз.

Возможно, вы умрете. Возможно — нет. Все люди смертны. Железный Флот плывет на битву. Многие на этом самом корабле погибнут еще до захода солнца, заколотые или зарезанные, части выпустят кишки, часть утонет, сгорит заживо. Только боги знают, кто из нас доживет до завтра. Если вы подуете в рог и останетесь в живых, я освобожу вас, одного, двоих или всех троих. Я дам вам жен, землю, корабль для мореплавания, рабов. Люди запомнят ваши имена.

— Даже вы, лорд-капитан? — спросил бастард бастарда.

— Да.

— Тогда я сделаю это.

— И я, — сказал мальчик.

Силач скрестил руки на груди и кивнул.

Если вера в то, что у них есть выбор, сделает их храбрее, позволь им верить им в это. Виктариона мало заботило то, во что они верят; они были всего лишь рабами.

— Вы поплывете со мной на «Железной победе», — сказал он им, — но не будете участвовать в битве. Мальчик, ты самый младший, ты будешь дуть в рог первым. Когда придет время, ты подуешь в него долго и громко. Они говорят, ты сильный. Дуй в рог так долго, как можешь стоять, выжми из себя последний вздох, до тех пор, пока твои легкие не загорятся. Так, чтобы тебя услышали освобожденные в Меерине, рабы в Юнкае, призраки Астапора.

Так, чтобы обезьяны обделались, когда будут обходить Кедровый остров.

После передай рог следующему. Ты услышал меня? Ты понял, что должен сделать?

Мальчик и бастард бастарда провели руками по волосам. Силач, возможно, хотел поступить так же, но он был лысым.

— Можете прикоснуться к рогу. Потом уходите.

Они оставили его один за другим, трое рабов, и после Мокорро. Виктарион не позволил ему забрать адский рог.

—Он будет тут, у меня, пока не понадобиться.

—Как прикажите. Мне перевязать вашу руку?

Виктарион схватил темную женщину за запястье и притянул к себе.

— Это сделает она. Иди и молись своему красному богу. Разожги свой огонь и скажи мне, что ты там видишь.

Казалось, темные глаза Мокорро засветились.

— Я вижу драконов.

Виктарион планирует одурачить юнкайцев, используя в основном купеческие корабли с командой из воинов. Он заявляет о своём намерении взять Дени в жёны, завоевать Морской трон и Железный трон и отплатить Эурону за прошлые обиды. Мы узнаем, что Мокорро может прочесть надписи на роге, а Виктарион втирает в рог свою кровь.

 Тирион I

Глава имеется лишь в пересказе:

Тирион играет в кайвассу с Бурым Беном, коротая время в ожидании вылазки сира Барристана. Бен Пламм замечает, что два оставшихся в Миэрине дракона могут напасть на любую из сторон и опасны. Тирион и Пламм считают, что Дени вернется на третьем драконе и хорошо бы к этому моменту спасти трех заложников — Даарио, евнуха и дотракийца, чтобы обосновать свое предательство. Тирион считает, что сам он уже заработал на прощение, убив самого опасного врага Дени — Тайвина. Когда Тирион уже близок к победе в кайвассу, вбегает Джорах с известиями о появлении в заливе кораблей железнорожденных с драконами на знаменах.

 Тирион II [10]

Где-то вдалеке умирающий человек криками звал свою мать. «По коням!» – орал человек по-гискарски в соседнем лагере к северу от Младших Сыновей.

«По коням! По коням!» Высокий и пронзительный, его голос разносился далеко в утреннем воздухе, куда дальше пределов его стана. Тирион достаточно знал гискарский, чтобы понимать слова, но страх в его голосе был бы понятен на любом языке. «Я знаю, каково ему».

Пора было найти коня себе, понимал он. Пришло время надеть броню какого-нибудь мертвого мальчишки, подпоясаться мечом и кинжалом, водрузить помятый большой шлем на голову. Рассвет наступил, и ослепляюще яркий край восходящего солнца был виден за городскими стенами и башнями. К западу гасли звезды, одна за другой. Вдоль Скахазадхана дули в трубы, боевые рога отвечали со стен Миэрина. Корабль тонул в устье реки, пылая. Мертвецы и драконы носились по небу, в то время как боевые корабли сталкивались и сходились в бою в Заливе Работорговцев.