Падаю сквозь потоки ослепительного света, такого любящего, такого теплого, такого глубокого… Он успокаивает меня и забирает все мои страхи. Приземляюсь на лугу, покрытом ярко-зеленой травой, и травинки поддерживают меня, смягчая падение.
Я смотрю на луг, на цветы, чьи лепестки словно светятся изнутри, на деревья высотой чуть ли не до неба, ветви которых гнутся под тяжестью спелых, сочных плодов. Лежу в траве, вбираю в себя все это и невольно чувствую, что я уже была здесь когда-то.
— Эвер…
Вскакиваю на ноги и принимаю стойку. Я готова к бою! И тут я вижу, что это Деймен. Я отступаю на шаг. На чьей он, все-таки, стороне?
— Эвер, успокойся! Все хорошо…
Он кивает и, улыбаясь, протягивает руку. Но я не беру эту руку. Не подействуют на меня его приманки! Отступаю еще дальше и оглядываюсь, ища глазами Трину.
— Ее здесь нет. — Он не отводит взгляда. — Здесь только я. Ты в безопасности.
Я не знаю, верить ему или нет. Разве можно его назвать «безопасным»? Мысленно перебираю возможные линии поведения (признаться, их немного) и в конце концов спрашиваю:
— Где мы?
На самом деле хочется спросить: «Я умерла?»
— Нет, ты не умерла, — смеется он, прочтя мои мысли. — Ты — в Летней стране.
Я смотрю на него без проблеска понимания.
— Это… место между мирами. Вроде зала ожидания. Измерение между измерениями, если угодно.
— Измерение? — прищуриваюсь я.
Слово звучит как иностранное — по крайней мере, когда его произносит Деймен. Он протягивает ко мне руку, а я отшатываюсь, потому что знаю — если он дотронется до меня, я вообще соображать перестану.
Он пожимает плечами и жестом приглашает идти за ним по лугу, где каждый цветочек, каждое дерево, каждая травинка трепещут и качаются, изгибаясь в бесконечном танце.
— Закрой глаза, — шепчет он.
Я не слушаюсь, и он прибавляет:
— Пожалуйста…
Я закрываю. Наполовину.
— Поверь мне… — Деймен вздыхает. — Один-единственный раз — поверь.
Ну, верю. Закрыла.
— И что?
— Теперь представь себе что-нибудь.
— Что, например? — спрашиваю я, мгновенно представив себе большущего слона.
— Представь что-нибудь другое, — говорит Деймен, — скорее!
Я открываю глаза и с изумлением вижу громаднейшего слона, который мчится галопом прямо на нас. Чуть не задыхаюсь от неожиданности, превратив его в бабочку очень красивую бабочку-монарха, которая садится ко мне на палец.
— Как это?..
Я перевожу взгляд с Деймена на бабочку, которая смешно дергает черными усиками. Деймен смеется.
— Попробуешь еще?
Я сжимаю губы и смотрю на него, стараясь придумать что-нибудь поинтереснее слонов с бабочками.
— Давай! — подбадривает он. — Это так весело! Никогда не надоедает.
Я закрываю глаза и представляю себе, что бабочка превратилась в птицу. Открыв глаза, вижу, что на пальце у меня сидит великолепный разноцветный попугай макао. На руку тут же шлепается здоровенная клякса птичьего помета. Деймен протягивает полотенце.
— Может, лучше что-нибудь… менее пачкающее?
Я выпускаю птицу и смотрю, как она улетает. Потом опять зажмуриваюсь, изо всех сил загадываю желание, и, когда вновь открываю глаза, передо мной стоит Орландо Блум.
Деймен со стоном хватается за голову.
— Он настоящий? — шепчу я.
Орландо Блум улыбается и подмигивает мне. Деймен качает головой.
— Людей материализовать невозможно, только их подобия. К счастью, он скоро развеется.
Он и впрямь развеялся.
Мне становится немного грустно.
— Что происходит? — спрашиваю я. — Где мы? Как все это может быть?
Деймен улыбается и сотворяет великолепного белого жеребца. Усаживает меня в седло и создает для себя вороного.
— Покатаемся, — говорит он, ведя моего коня за повод к тропе.
Мы едем бок о бок по прекрасной, ухоженной дороге, которая ведет через долину, полную цветов, деревьев и сверкающих ручьев, над которыми играют радуги. Вдруг я вижу своего попугая — он сидит рядом с какой-то кошкой. Хочу свернуть с троны, отогнать его, но Деймен придерживает мою лошадь.
— Не волнуйся, здесь никто никого не ест. Здесь царит мир.
Едем дальше в молчании. Я разглядываю красоту вокруг, но вскоре в голове начинают роиться всевозможные вопросы. Даже не знаю, с чего начать.
Деймен смотрит на меня.
— Занавесь, которую ты увидела? Которая тебя притянула? Я ее там поместил.
— В ущелье?
Он кивает.
— И в твоем сне.
— А Трина говорит, что это она насылала сны.
Как уверенно он держится в седле! Тут я вспоминаю картину у него дома, где Деймен изображен на белом жеребце, со шпагой на боку. Очевидно, ему много приходилось ездить верхом.
— Трина показала тебе место. Я показал тебе выход.
— Выход? — повторяю я, и сердце снова больно сжимается.
Деймен с улыбкой качает головой.
— Не в том смысле выход! Я же сказал: ты не умерла. На самом деле ты никогда еще не была настолько живой, как сейчас. Ты способна управлять материей и воплощать в реальность все, что пожелаешь. — Он смеется. — Только не приходи сюда слишком часто. Должен тебя предупредить: это вызывает привыкание.
— Значит, вы оба насылали на меня сны? — спрашиваю я, прищурившись и стараясь разобраться во всей путанице. — Совместными усилиями?
Он кивает.
— Значит, я даже собственные сны не могу контролировать? — Я невольно повышаю голос. Не нравится мне все это!
— Конкретно этот сон — не можешь.
Я сдвигаю брови и качаю головой.
— Прошу прощения, а не кажется ли тебе, что это самую чуточку наглость? Нет, ну все-таки! И почему ты ее не остановил, если знал, что она задумала?
Он смотрит на меня устало и печально.
— Я не знал, что это Трина. Просто я заглянул в твои сны, ты была чем-то напугана, вот я и показал тебе дорогу сюда. Здесь ты всегда будешь в безопасности.
— А почему Трина за мной не погналась?
Он сжимает мои пальцы.
— Потому что Трина эту занавесь не видит. Ее видишь только ты.
Я сощуриваю глаза. Как все странно, запутанно и совершенно непонятно.
— Не волнуйся так, потом все поймешь. А пока просто наслаждайся.
— Почему это место кажется таким знакомым?
— Потому что именно здесь я тебя нашел.
Я недоумевающе смотрю на него.
— Правильно, я нашел твое тело возле машины. А душа уже отлетела и задержалась здесь.
Он останавливает лошадей, помогает мне спешиться и ведет к лужайке — такой зеленой, такой сверкающей в теплом золотистом свете, который идет непонятно откуда. Не успела я опомниться, а Деймен уже создал диван с мягкими подушками и скамеечку для ног.
— Хочешь что-нибудь добавить? — улыбается Деймен.
Я зажмуриваюсь и представляю себе кофейный столик, лампу, несколько статуэток и красивый персидский ковер. Когда я снова открываю глаза, мы находимся и полностью обставленной гостиной на свежем воздухе.
— А если пойдет дождь? — спрашиваю я.
— Не надо!
Поздно…
Мы промокли насквозь.
Комментариев нет