— Ай! – я невольно вскрикнула, когда разгоряченная рука бабушки залепила мне отменную оплеуху.
Нет, не от боли, скорее от неожиданности. Леди Ноаэль-старшая и сама поняла, что перешла черту.
— Прости меня, я не должна была… — сконфужено призналась бабушка, но после грозно продолжила: — Объясни мне, что это всё значит? Почему я узнаю, что у моей внучки скоро экзамен, а она сидит дома?
— Неужто сэр Вортан пожаловался? – зло бросила я, все еще прижимая прохладную ладонь к раскрасневшейся щеке.
— Не говори глупости! Ты ведь знаешь, у меня везде есть свои люди.
— Тогда ты должна знать и то, почему я взяла академический отпуск! – холодно проговорила я, отвернувшись к окну. – Мне нет смысла всё пересказывать.
Сама не знаю, откуда взялась смелость говорить столь грубо с леди Ноаэль-старшей. Наверное, после отказа Коршуну, мне уже просто нечего бояться.
— Тринавия, это что за тон?!
— Какой заслужили! – я бросила гневный взгляд в сторону бабушки.
— Тринавия, я не желаю, чтобы ты провалила экзамены. Это твое будущее и твоя жизнь. Или ты хо…
— Поверьте, леди Ноаэль-старшая, я тоже этого не хочу, — с легкой улыбкой перебила женщину, все-таки вновь развернувшись к бабушке лицом.
— Тогда зачем тебе отдых?
— Потому что мой наставник измучил меня! И нет, не в плане учебы, как вы могли подумать, а морально! И чтобы хорошо сдать экзамены, мне нужно подготовиться в тишине и покое.
— Вот как, — в голосе леди Ноаэль-старшей проскользнули железные нотки. – Что же, я устрою ему еще легкую жизнь…
Последние слова она проговорила себе под нос, выходя из моей комнаты, но я прекрасно их расслышала. Впрочем, большого значения им не придала. Мне было всё равно, что именно сделает бабушка. Ведь с этой минуты началась моя самостоятельная жизнь.
***
Всё свободное время я проводила в родовой библиотеке в поисках нужных книг. Если я была не там, тогда сидела в саду и разучивала заклинания, стараясь нанести минимальный вред растениям. Однако несколько живых статуй все-таки пострадали от моих экспериментов. Из-за чего теперь могла каждый день лицезреть обиженного садовника, впрочем, что-либо сказать мне или возразить он не смел. Зато бабушка еще как могла…
Время от времени леди Ноаэль-старшая не забывала бросаться едкими замечаниями. В основном они касались живых статуй кентавра и амура: «Надеюсь, эти жертвы не напрасны?» Или любимых декоративных цветов: «Эти лиландры и скумансии росли еще задолго до тебя!»
Я не обращала никакого внимания на замечания и порой гневные речи леди Ноаэль-старшей. Ведь всё мое время занимала учеба. Признаться, я также продолжала изучать мыслеформу. Более того, совсем недавно открыла для себя факт того, что мыслеформа может «питаться» не только за счет негативных эмоций, как учил Коршун, но и благодаря положительным чувствам!
Случилось это после похвалы леди Ноаэль-старшей, когда бабушка единожды сказала, что ее внучка — молодец! Ведь она еще никогда не видела от меня такого, пусть и уничтожающего всё на своем пути, усердия.
Невольно расплывшись в улыбке, я неосознанно призвала мыслеформу. Это произошло столь неожиданно и быстро, что сама не поняла как так вышло. Просто ненависть на Коршуна ушла куда-то на задний план, уступив место искреннему счастью. И ведь я даже не думала в тот момент восстанавливать статуи, все мои мысли занимали бабушкины слова.
Я не поверила своим глазам, когда статуя кентавра приняла свой прежний вид. Случившееся настолько сильно меня поразило, что первое мгновение я не могла подобрать нужных слов, чтобы описать все те эмоции, охватившие меня. Обескуражено посмотрела на свои руки, с трепетом осознавая, что стою на пороге чего-то нового и сложно-объяснимого.
Что если мыслеформа, несмотря на все свои недостатки, дает и огромные преимущества? К примеру, создавать любую магию, независимо от профессии?
Конечно, я никому не сказала об этом. Однако когда бабушка увидела, что ее живые статуи амура и кентавра восстановились, неделю хвасталась всем, какой у нее замечательный садовник – мастер на все руки!
Садовник смущался, краснел и неразборчиво мычал, попросту не зная как лучше ответить. Ведь я запретила ему говорить о том, что он не причастен к восстановлению статуй. Стараясь, чтобы никто не заметил, я пальцем прикоснулась к своему рту, тем самым показывая «молчать».
Впрочем, садовнику и самому это было только на руку. От моей бабушки редко дождешься ласкового слова даже родне, а тут слуге…
В общем, после этого открытия, я сильно воодушевилась. Забыла обо всех своих несчастьях, и, наконец, ощутила себя стоящей. Мне подчинилась забытая, опасная и неизведанная магия мыслеформы! Но и это не всё… еще я обнаружила, что благодаря различным эмоциям, можно быть универсальным магом!
Меня несколько смущал факт того, что никто ранее не применял мыслеформу в другом значении. Иначе, почему маги всё еще делятся на специальности? Впрочем, может дело не в самой мыслеформе, а во мне? Что если обряд распределения действительно ошибся? Может, я должна была стать магом жизни…
Эх, если бы всё было именно так, то я бы не мучилась столь долго с Коршуном, а сразу попала к сэру Лорану. Честно говоря, только в моих мыслях всплывал образ голубоглазого наставника магов жизни, как я обо всем забывала. Могла часами вспоминать о нем… представляя нас вместе, и совершенно забывая об учебе.
Я очень скучала. Не только по Альберту и друзьями, но и по самой академией! Увы, в особняке моего деда, все мое общение сводилось к бабушке. Вот только с ней нормально не поговоришь. Ведь она из тех женщин, которая любит играть только «в одни ворота».
Но я не позволяла думать себе о плохом. Только сейчас, наконец, ощутила вкус силы и магии. Я колдовала дни и ночи напролет, экспериментируя с формулами и эмоциями. И, конечно же, не забывала о теории! Ведь как бы я не была увлечена практикой, о соревнованиях помнила. Более того, теперь собиралась пройти их на отлично!
У меня имелся замечательный стимул — сэр Лоран! Его обещание — взять к себе в ученики, все никак не отпускало. Я бредила этим. Может, если все узнают, что теперь мне подвластна магия жизни через мыслеформу, то поменять специальность будет намного легче?
Однако не все так легко. Мыслеформа и контроль чувств – на самом деле очень сложное занятие. Особенно тяжело мне давалась боевая форма. Дело в том, что я давно не обижалась на Коршуна. В какой-то мере даже была ему благодарна. Пусть, он и доводил меня постоянно до белого колена, но если бы не его практика, вряд ли бы я поняла свои возможности…
Комментариев нет