— Да вот же! – снизошел до объяснения Варан, защелкал кнопками. – Самый простой – pasword.
— Варан, ты идиот! – всхлипнула Инга. – Password пишется с двумя эс!
— Да? – удивился ходок. – Не знал.
4
К вечеру Рамзес не узнал Ингу, девушка ожесточилась и посуровела. Кожа обтянула заострившиеся скулы, а глаза сверкали из темных кругов настоящей сталкерской сумасшедшинкой. Ворон когда-то говорил: новичок показывает себя на второй день. Почему на второй? Первый день – всегда работа на публику, следующий все расставляет по местам. И хотя в круговерти событий Рамзес затруднился бы сказать, какой день они в пути, воронова примета оправдалась полностью.
Весь день ходоки шли сквозь прокаженный лес. Они спешили, теперь, когда маршрут был на руках, Рамзес торопился выйти к пятну. Любое промедление выводило его из себя.
Думать на ходу не получалось, Зона не давала расслабиться. А подумать было над чем.
— Видите? – победно сиял Варан, демонстрируя маршрут. – Я предупреждал!
Сложнейшую трассу Фокс отработал дотошно. Рамзес прокручивал длинную таблицу с описанием маркеров, некоторые в считанных сантиметрах друг от друга. Запоминал накрепко, ибо не факт, что удастся свериться в критический момент. В таблице нашлись даже координаты Ока, но последние строки – последние десятки метров на местности – остались незаполненными.
— Циферки, говорите? – скалил зубы ободрившийся Варан. – Это не циферки, это крайние, хе-хе, метры! Я проведу вас, Рамзес, если договоримся, конечно. Обдумайте свои гарантии!
Подначки не задевали Глеба, Варан для него словно умер. Сталкеры, впрочем, и раньше существовали в параллельных реальностях, очень уж Рамзес не любил таких… скользких пресмыкающихся.
Трасса тем временем становилась все сложнее, и Рамзес начал выматываться от постоянного напряжения.
— Иди вперед, — приказывал он Инге, когда начинала донимать контузия или наоборот, циркулирующие в крови наркотики.
Девушка заменяла его на спокойных участках. Она двигалась медленно, но тут уж ничего не попишешь — Зона. Нехоженая. Глеб и сам застрял у неприметного овражка на полтора драгоценных часа, пока нашел способ переправиться. Не было у овражка дна. Ни Глеб его не чувствовал, ни Ингин сканер. И камни не долетали, пропадали в никуда.
После овражка встали отдыхать. Участковый выглядел совсем плохо, отвечал невпопад, взгляд его блуждал, не задерживаясь даже на тушенке. Иногда загорался изумлением – где я? в какой такой Зоне? со мной такого быть не может! – и тут же потухал.
— Поплыл Витек, — сделал вывод Варан и надрывно вздохнул. – Вот не повезло, так не повезло. Ох, грехи наши…
Инга отошла в кусты, просканировав вокруг на предмет аномалий, и Глеб воспользовался моментом. Вместо контузии организм боролся с наркотиками, с завидной регулярностью приказывая сбросить накопившийся яд. Рамзес часто мочился, но дурь не отпускала, туманила рассудок и замедляла реакцию.
— Больше никаких уколов, — приказал Глеб вернувшейся Инге. – Лучше прикладом по затылку.
— Я думала, ты умираешь.
Девушка говорила спокойно, без всегдашней своей вспыльчивости.
«Растет девчонка! — с уважением подумал Глеб. – Спровадить бы ее в Стройбат. Пусть и дальше растет».
Эта мысль захватила его полностью. Он перестал гадать, кто из них обманывает, она или Цент. Какая к черту разница?! Пусть она выживет! Пусть эти серые глазищи и дальше смотрят на мир с вызовом! Неужели непонятно, что это важнее, чем все трансмутаторы вкупе, настоящие и придуманные?!
— Рамзес, я вот думаю… — Инга села близко и говорила полушепотом. – Если этот Костя-Фокс дошел до трансмутатора, почему же не взял? Трансмутатор – вещь… как это?.. окончательная. Такие не продают и тем более не дарят, за них глотки рвут.
«Это ты в точку!» — усмехнулся про себя Рамзес.
— Интересный вопрос, — разговорился он, не иначе расслабившись от женского тепла рядом. – Я его тоже думаю. Фокс считался жестким парнем. Просто так под Артура не пошел бы. Вариантов-то, в общем, два. Или Князь его чем-то держал крепко. Или… мы чего-то не знаем.
— Ты имеешь в виду – трансмутатор невозможно взять?
— К примеру. Или его там просто нет, а есть что-то другое.
Инга поежилась:
— Типун тебе! Нет, трансмутатор существует. Его видел… один человек.
Глеб не стал расспрашивать. Видел и видел, какая теперь разница. Сталкер не хотел услышать нечто такое, что расставит все по местам. И сероглазая Инга, женщина, которая волнует его до сердечного обмирания, окажется врагом. Что тогда?
«Эмоции, сталкер…»
Варан поднялся и тоже шагнул за кусты. Инга покосилась на него, но отодвигаться не стала. Спрятала вдруг лицо в ладонях, качнулась вперед-назад, едва не клюнув Глеба в подбородок.
— Господи, скорее бы дойти! – сказала она таким измученным голосом, что у Рамзеса в горле перехватило. – Как она выматывает, эта твоя Зона!..
Глеб осторожно взял ее руки, отвел от лица. Слез в покрасневших от усталости глазах не увидел.
— Кольцо не сняла, – пожурил он, разглядывая перепачканную ладонь с отметинами сорванных мозолей. Ни одна самая ухоженная рука не рождала в нем такую бурю нежности.
— Это талисман, — объяснила Инга странным голосом.
Глеб прижался к ее ладони щекой. Контакта как в прошлый раз не случилось, да Рамзес и не стал бы тратить на него силы. Но Инга все равно что-то почувствовала, даже сквозь колючую щетину.
— Глеб, если бы ты мог выбирать… где бы ты хотел оказаться? – негромко спросила девушка.
Глебу не пришлось раздумывать, но он тянул с ответом. Конечно, в Ялте, куда они с Никой укатили на последние деньги, оставшиеся от свадьбы. Ночевали в спальниках, в палисаднике у добродушной хозяйки, гуляли, купались, любились, и плевать им было на очередные не то выборы, не то революцию. Часто спорили, и однажды Глеб, проспорив, нырнул прямо с набережной. С индейским кличем – как он его представлял. Ника восторженно завизжала и сиганула за ним, перепугав отдыхающих.
Рамзес вспоминал Ялту в самые трудные моменты, когда приходилось из последних сил хвататься за жизнь, и трусливая мыслишка «зачем?» всплывала, незваная, из глубин подсознания. И вот сейчас… Мысль о Нике не вызвала, как прежде жгучих и противоречивых чувств. За одно это Глеб был благодарен Инге.
— В Ялте, летом девятого года, — все же ответил Рамзес. – А ты?
— Не знаю, — призналась Инга. – У меня богатый отец. Я много где бывала, сначала с ним, потом… не с ним, но так чтобы для души, чтобы на всю жизнь запомнилось, такого нет. Калейдоскоп, чехарда какая-то.
Комментариев нет