— Запуск.
— Есть запуск! — продублировал команду Алексей.
Привычно моргнули плафоны освещения и задрожали стены, Ольга испуганно посмотрела на отца.
— Ничего не бойся, — улыбнулся он дочери.
— Я не боюсь.
— Вот и хорошо.
Постепенно исчезла дрожь, дизельные электростанции вышли на расчетный режим. Началась перекличка:
— Включить экранирование внешнего электромагнитного контура.
— Есть.
— Подать напряжение на периферийные устройства.
— Подано. Поле включено.
— ВК, есть пятьдесят процентов!
— Накопители вышли в стартовый режим.
— Развернуть поляризаторы, запустить магнитные установки, — командовал Алексей.
— Развернуты. ЭМ-блоки активированы, — доносилось с мест. Люди деловито щелкали по клавиатурам и отслеживали параметры подконтрольных установок.
— Включить импульсные генераторы и квантовую установку.
— Включены. Квантовая установка включена, — вновь задрожали стены бывшей казармы, решетчатые конструкции, установленные на плацу, покрылись частой сеткой электрических разрядов, на окна опустились металлические решетки.
— Начать синхронизацию…
— Синхронизация десять процентов, двадцать, двадцать пять, сорок процентов, шестьдесят…
— Зафиксировать точку выхода.
— Точка выхода зафиксирована.
— Синхронизация семьдесят процентов, семьдесят пять…
— Есть фокус.
— Синхронизация временных потоков девяносто процентов, девяносто пять, девяносто восемь, девяносто девять… — Хлопок, Ольга вздрогнула, ее маленькую ладошку накрыла рука отца. На главном экране появилось изображение девственной тайги. В чужом мире царила ночь.
— Установка в режиме наблюдения, — отрапортовал Алексей.
— Хорошо, — ответил Керимов. — Оля?
Ольга, сняв очки, спрыгнула с высокого кресла и подошла к главному экрану. Девочку заворожил громадный голубой диск, тяжело поднимавший свое округлое тело над горизонтом. Верхушки деревьев облило серебром, сверкнули искрами в ночи далекие снежные шапки гор, темные тени легли на землю.
— Что со звуком? — Илья Евгеньевич с трудом оторвал взгляд от эпической картины и повернулся к Максимушкину Олегу.
— Дайте пару минут, — ответил Олег, — «окно» в режиме наблюдения, временные потоки по внутреннему контуру синхронизированы не полностью, отставание где-то одна тысячная процента, иначе нас бы увидели, а так мы как бы за гранью, чуть отстаем, поэтому звук идет с искажением. Сейчас настрою фильтр-программу… минутку, — пальцы Олега с бешеной скоростью застучали по клавиатуре.
Издав неприличный звук, ожили колонки. Люди замерли, опасаясь лишний раз вздохнуть и нарушить гармонию сказочной ночи. Звуки, вырвавшись из чужого мира, затопили операционный зал. Громко стрекотали аналоги земных сверчков или цикад, рыкали невидимые хищники, кто-то ухал, трещали на ветру ветви деревьев, глухо били оземь падающие с подоблачных вершин шишки, цепляясь за макушки деревьев, шептал ветер.
— Дюша здесь, — коснувшись ладошкой экрана, сказала Ольга. — Я чувствую! — Взгляды десятка пар человеческих глаз скрестились на директоре института, моментально почувствовавшем тяжесть людских взоров, потом перетекли на стройную фигурку девочки.
Ольга стояла напротив громадного экрана, льющийся с него свет окутывал девочку со всех сторон. Казалось, что ее длинные светлые волосы светятся сами собой, создавая нереальное впечатление, будто сказочная фея висит в воздухе на фоне серебристых вершин лесных великанов и крутобокого диска планеты на заднем фоне.
— Шоб я сдох… — выдохнул Алексей сквозь крепко сжатые зубы.
Непроизвольный звук разбил неземное очарование, люди заскрипели креслами, по залу прокатился гул шепотков.
— Оля.
— Да, пап, — оторвавшись от созерцания неземной картины, она повернулась к отцу, из-под длинной челки сверкнули желтым цветом зрачки.
— Илья? Твою мать, — в поминании начальственной матери Мазуренко был не один, матюгнулась половина коллектива, наблюдавшего за Ольгой.
Не обращая внимания на поднявшийся гул, Керимов обратился к дочке:
— Солнышко, ты чувствуешь, где может быть Андрей?
— Я не знаю — где он, — ответила девочка.
— Алексей, внешним фокусом мы можем поработать? Какой радиус возможных наблюдений?
Вместо Ремезова ответил Сашок:
— Где-то три тысячи километров, при выходе за обозначенную границу на порядок возрастает потребление энергии и происходит сброс нагрузки, как следствие — закрытие «окна».
— Пусть будет три тысячи. Алексей, дай поочередное смещение от точки выхода по всем сторонам света на пятьсот километров.
Изображение резко дернулось вправо, внизу мелькали реки и озера. Закрыв глаза, Ольга стояла у экрана. Она полностью отрешилась от окружающего мира.
— Не туда… — Услыхав тихий детский голос, Алексей сменил вектор приложения нагрузки, направив «окно» на запад. Неожиданно по лицу девочки пробежала судорога, следом, словно ветер тронул ее по волосам, заставив их трепетать от своих прикосновений. — Дядь Леш, дальше.
— Понял, — ответил Алексей, уводя «окно» еще дальше на запад. За спиной Ремезова качал головой Петрович, которому идея друга больше не казалась бредом…
— Две тысячи километров. Осторожней, Леш, сбрось скорость, — бросил фразу Чуйко.
— Дальше, — Ольга по-прежнему не открывала глаз, ее волосы развевались от потустороннего ветра. От созерцания такой картины по спинам взрослых мужиков носились толпы холодных мурашек. Сотрудники института с восторгом и ужасом поглядывали то на директора заведения, то на его дочь, и чего в этих взглядах было больше, не сказал бы и сам Всевышний.
Под «окном» темными прямоугольниками в ночи мелькали возделанные поля, проносились большие и маленькие поселения, оставались позади вершины заросших вековым лесом сопок, змеились серебристые ленты рек. Алексей уменьшил нагрузку, расстояние от «нулевой» точки приблизилось к двум с половиной тысяч километров, уводить «окно» дальше на запад становилось опасно. В воскресенье они несколько раз проводили эксперименты с поисковым «окном», граница максимального доступа от точки выхода не превышала трех тысяч километров. Почему так — еще предстояло разобраться, но стоило переступить невидимую черту, как резко возрастало потребление электроэнергии, установка начинала работать вразнос, и происходил аварийный сброс нагрузки. Ольга взмахом руки дала знать, чтобы остановить движение на запад. Несколько минут она, по-прежнему закрыв глаза, крутилась вокруг своей оси, раскачивалась из стороны в сторону и резко дергала руками.
— Туда, — тонкий пальчик указал куда-то в сторону лестничного марша. Туда, не знаю куда, блин, как в анекдоте про блондинку, севшую в такси: — «Мне направо, — и взмах левой рукой. А потом: — Куда вы поворачиваете?» — «Направо!» — «Я не знаю, где у вас право, следите за моей рукой!»
Алексей пожал плечами, глянул на шефа и, опираясь на интуицию, направил поиск на юг. Кружение туда-сюда продолжалось еще минут десять, пока на горизонте не показался расположенный на берегу широкой реки и окруженный крепостной стеной город.
Ольга замерла столбиком.
— Здесь, Дюша рядом. Я больше не могу, — прошептала она и повалилась на пол. Шеф одним прыжком перелетел через компьютерный стол и подхватил дочку на руки. — Я полежу, пап, не уноси меня, — запротестовала девочка, когда отец направил свои стопы в сторону личного кабинета. Пришлось подчиниться и остаться в зале.
Указанный Ольгой город горел. Красное зарево пожаров было видно издалека. Алексей осторожно подвел «окно» к городским стенам. Сотрудники института побросали свои места и собрались у главного экрана.
— Что там?
— Хрен его знает!
Из колонок донесся дробный грохот, Алексей сменил ракурс наблюдения: в северной части города, на фоне столбов черного дыма, мелькали яркие вспышки.
Комментариев нет