Рэта все это начало раздражать; он нетерпеливо заерзал и пробормотал:
– Все, топай отсюда. Мы хорошие ребята.
Она попятилась и скрылась в толпе.
Дариус откашлялся:
– Спасибо, что пришли.
– Ближе к делу.
– Рэт, нам обоим есть что вспомнить.
– Короче.
– Мы сражались плечом к плечу, перебили уйму лессеров…
Рэт кивнул. Дариус, Торман и еще четверо воинов – вот и все, что осталось от некогда могучего Братства черного кинжала, защищавшего племя вампиров. Самыми опасными врагами были лессеры – люди без души, прислужники мерзавца Омеги. Рэту и его парням приходилось быть всегда начеку.
Дариус снова откашлялся:
– После всех этих долгих лет…
– Ди, тебе придется‑таки сказать, зачем звал. И заодно – вот что: Марисса имеет на меня сегодня вечером виды.
– Хотите воспользоваться своей комнатой в моем доме? Она и так ваша. Вы же знаете, я туда никого не пускаю. Вряд ли ее братец захочет пригласить вас к себе.
Дариус натужно рассмеялся.
Рэт скрестил руки на груди, пнул стол и вытянул ноги.
Ему было наплевать на брата Мариссы и все его деликатные чувства. Хаверс – поганый сноб и дилетант, что понимает он в жизни воина. Ему никак не осознать, что расе угрожает опасность и только Рэт со своими парнями спасает ее от полного истребления.
Какого рожна строить из себя денди и угождать этому слюнтяю, когда на улице каждый день убивают вампиров. Место воина в бою, а не на чертовом троне. Пропади ты пропадом, Хаверс.
Но Марисса не должна страдать из‑за своего братца‑придурка.
– Ладно, спасибо за приглашение, а теперь говори, что тебе надо.
– У меня есть дочь.
– С каких это пор?
Рэт медленно повернулся к нему.
– Уже порядком.
– А кто ее мать?
– Вы ее не знаете. Она… умерла.
Дариуса охватила грусть. Сквозь смрад потных тел, алкоголя и табака пробился запах боли.
– Сколько ей лет? – спросил Рэт, начиная догадываться, чего от него хотят.
– Двадцать пять.
Рэт чертыхнулся вполголоса.
– Даже не проси меня об этом, Дариус. Даже не проси!
– Я должен, милорд. Ваша кровь…
– Еще раз заикнешься об этом, и ты покойник.
– Вы не поняли. Она…
Рэт стал было подниматься, но Дариус удержал его за руку.
– Она полукровка.
– Господи Иисусе…
– Ей не пережить превращение наедине с собой, но, если вы согласитесь помочь, у нее появится шанс выкарабкаться. Ваша кровь достаточно сильна, чтобы спасти полукровку от смерти. Я не прошу вас сделать ее своей шеллан или защищать ее. Об этом я сам позабочусь. Пожалуйста. Мои сыновья мертвы. Она – это все, что останется после меня. А я… я так любил ее мать.
Попроси об этом кто‑нибудь другой, Рэт сразу послал бы его подальше. С людьми и полукровками он не церемонился, признавая их только в двух видах: самок – на спине, самцов – ничком и прижмуренных.
Но Дариус был его близким другом. Вернее – его можно было бы назвать таковым, если бы Рэт его подпускал ближе.
Гнев пробежал по жилам и затаился в груди. Пусть он покажется неблагодарным, но он не станет распускать слюни из‑за какой‑то полукровки. Доброта и милосердие – не его профиль. Он встал из‑за стола.
– Я не могу сделать этого даже для тебя.
Дариус судорожно сглотнул. Рэт смутился и потрепал его за плечо.
– Если ты ее любишь, сделай одолжение, попроси кого‑нибудь другого.
Развернулся и пошел к выходу. По дороге он очистил память посетителей бара. Те, что покрепче, будут думать, что он им приснился, которые послабее – забудут вовсе.
Выйдя на улицу, он направился в темный двор позади «Скримера», чтобы дематериализоваться без свидетелей. У дверей бара валялся обкуренный бомж, рядом в кустах проститутка обслуживала клиента, а чуть в стороне наркодилер дискутировал по телефону насчет партии крэка.
Рэт почувствовал, что его преследуют, и сразу догадался кто. Сладкий запах детской присыпки бил в нос.
Он широко улыбнулся, расстегнул кожаную куртку и достал сюрикен. Звездочка из нержавеющей стали удобно легла в ладонь.
Разговор с Дариусом вывел его из себя, так что дружок из Общества лессеров подвернулся очень кстати. Убить человека без души – вот что ему нужно, чтобы выпустить пар.
Рэт заманивал лессера в темноту и готовился к бою. Сердце билось ровно, мышцы напряглись. Чуткие уши вампира различили щелчок затвора.
Со скоростью молнии он увернулся от пули, присел и метнул сюрикен на звук. Серебряная звездочка описала дугу, полоснула лессера по горлу и унеслась в темноту. Пистолет покатился по асфальту. Лессер схватился обеими руками за шею и упал на колени.
Рэт подошел к нему, обшарил карманы и переложил к себе в куртку бумажник и телефон. Потом медленно вытащил из заплечных ножен длинный кинжал с черным лезвием. Схватка его разочаровала, все кончилось слишком быстро. Судя по темным волнистым волосам и неумелой атаке, ему достался молодой рекрут.
Быстрым движением Рэт перевернул труп на спину, подбросил нож, поймал его за рукоятку и снова метнул. Клинок вонзился в тело, прошел через грудину и попал в черную пустоту, где раньше было сердце.
Громкий хлопок, вспышка света – и лессер превратился в прах.
Рэт вытер кинжал о кожаные штаны и засунул в ножны. Вокруг было тихо. Он выпрямился и дематериализовался.
Дариус допивал третью бутылку пива. К столу подкатилась парочка красоток в боевой раскраске готов и предложила скрасить одиночество. Наткнувшись на полное безразличие с его стороны, они отвалили.
Посидев еще немного, он вышел из бара и направился к машине. «БМВ‑650» стоял рядом со знаком, запрещающим парковку. Как любой приличный вампир, Дариус мог дематериализоваться и перенестись на любое расстояние. Но этот трюк не проходил при наличии тяжелых предметов и определенно требовал отсутствия публики.
Кроме того, машины были его слабостью.
Дариус сел в бумер и захлопнул дверь. С неба начали падать первые капли дождя, они ползли по ветровому стеклу, как крупные слезы.
В запасе оставался последний вариант. Разговор о брате Мариссы повернул его мысли в новое русло. Хаверс врач, вдруг он поможет. Надо поговорить с ним.
Погруженный в раздумья, он повернул ключ зажигания. Стартер взвизгнул. Дариус повернул ключ еще раз и услышал ритмичное тиканье. Страшная догадка просверлила мозг.
Бомба, прикрепленная к днищу автомобиля и замкнутая на зажигание, сработала.
В тот момент, когда мощный взрыв превращал его тело в пепел, он пожалел о том, что так и не успел поговорить с дочерью.
Глава 3
Бэт стояла под душем уже минут сорок. Наконец она намылилась в последний раз и подставила тело под горячие струи. Запасы шампуня подходили к концу, дешевые обои на стенах ванной разбухли от пара. Она выключила воду и накинула на себя халат. Губа распухла и болела. Бэт отвела глаза, чтобы не встретиться со своим отражением в зеркале.
Комментариев нет