— Зачем я тебе?
— Не знаю, — забормотал я. — Так, на всякий случай.
— Что? На какой такой случай?
— Ну… По дому что-нибудь сделаешь.
— Вот наказание, — сказала Мод. — Нет, каков нахал! Горничная ему нужна, видите ли.
— Да, — согласился я. — Полезно.
Мод разгневалась:
— Вдобавок еще и косноязычен. Ах, что за объяснения я выслушивала в прошлом веке!
— Какие? — насторожился я.
— Не важно. Ухожу немедленно.
Тогда я схватил ее за плечи.
— Оу, Серж! Синяки ведь будут.
Я ослабил хватку.
— Ну и лапищи! Сережа, послушай… дай мне сказать… То есть подумать.
— Да? Как долго?
— Нет, в самом деле, кто так разговаривает… Ты меня сбиваешь…
— Да? Так-так.
— Ну перестань. Вот сейчас инсайт тебя как хватанет!
Я не перестал.
— Да что за ба… баловство такое?
А я — еще пуще.
— Ох!
И она пала. В нашем веке тоже сносно получается, господа. Да в любом веке получится. Если сумеешь. И вот еще что. Надо внимательно относиться к здоровью. В постели без него делать нечего. А любить одну душу грустно, инсайт меня побери. Только стихи и рождаются.
На другой день я размышлял о содеянном. Пока голова временно вернулась на место, хотелось узнать, каких отношений хочу. Поскольку это следовало сделать еще до грехопадения, к теме я отнесся усердно и добросовестно. Как истинный научный зануда, начал с исторического обзора проблемы.
«…и прилепится человек к жене своей…» Вот так. Существовали на Земле такие особи — жены человеков. Для прилепливания. Чересчур это, разумеется. Тем более в нынешнее время. Да и поисчезали они куда-то, такие удобные особи. В ходе борьбы за равноправие, которую в конечном счете выиграли.
Однако же полное равенство полов есть заблуждение, вредное для цивилизации. Это стало до крайности понятно в двадцать первом веке, когда многострадальное человечество пережило разгул женской эмансипации.
Раньше и больше всего досталось североамериканцам Выхода не было. Потомки гордых ковбоев освоили работу по кухне, уборку, стирку, воспитание детенышей. Им запрещались проявления галантности и куртуазности, что расценивалось как извращенная форма дискриминация со стороны сильного пола.
Слабый пол тем временем с потрясающим успехом осваивал профессии прокуроров, финансовых воротил, политиков, полицейских, солдат и даже гангстеров. Реванш за тысячелетия мужской гегемонии произошел. Да еще как! Под его мощью дал трещины такой оплот антифеминизма, как ислам.
Если в конце двадцатого века саудовскую принцессу казнили за нарушение канонов, то столетие спустя ее же причислили к лику святых, а советы улемов наполовину состояли из женщин. Но при всем уважении к их правам, выстраданным бесчисленными унижениями, историческими обидами, правам, заслуженным уже одним долгом деторождения, нельзя забыть об издержках очередной революции.
Плоды победы есть соблазн. Победители никогда не довольствуются строго необходимым, они берут больше. Сначала — для подстраховки, а потом входят во вкус. И в этом женщины ничуть не лучше мужчин. А иногда опаснее.
Собственно, игрек-хромосома, определяющая принадлежность к мужскому полу, является искалеченной в ходе эволюции хромосомой-икс. Потеря одного из четырех хвостиков бесследно для сынов Адама не прошла. Они приобрели превосходство в физической силе, кое-что из отдельных качеств интеллекта, зато хуже контролировали половое влечение, что и явилось основой порабощения.
Мало того, ущербная хромосома сделала нас жертвами гемофилии, дальтонизма, источниками специфического запаха, счастливыми обладателями искривленных голеней и волосатых ушных раковин. Мы проиграли в естественном долголетии, выносливости, живучести. Но самое скверное, что мужчины проиграли в силе характера
Психологически женщины всегда превосходили мужчин. Долгое время неравенство подавлялось грубыми мускулами. Потом самцы цивилизовались, перестали драться, признали и подчинились.
Но вместе с ними жертвой оказалась семья традиционного типа. Формула «папа, мама, я» сначала заменилась на «маму, папу, меня». Увы, на этой стадии амазонки не остановились. Пришел черед «мамы, меня и папы по воскресеньям». Далее, с помощью генной инженерии, начали размножаться однополые семьи.
Ломка тысячелетних стереотипов привела к невиданному росту психических расстройств и суицидных настроений. Широкое распространение наркотиков, гомосексуализм вкупе с достижениями индустрии виртуального секса и возникновением сект вроде «целомудренников» поставили под вопрос само воспроизводство населения Земли. Впервые после эпохи опустошительных чумных эпидемий оно начало сокращаться.
Искусственное оплодотворение и лабораторное взращивание эмбрионов проблемы не решали, поскольку давали людей без нормальной склонности к продолжению рода. Девочки перестали играть в куклы. При всем при этом смысла промышленной фабрикации индивидуумов не знал никто.
Ситуация сложилась абсурдная, до бесконечности она продолжаться не могла. Цена революции превзошла результаты. Постепенно женщины пресытились избытком свободы. Оказалось, свобода не приносит счастья, если не делить ее с мужчинами. Свобода вообще не имеет ни национальной, ни сексуальной принадлежности. Она бывает либо общей, либо напрасной, невкусной. Бесплодной во всех отношениях.
Но даже после этого конец безобразиям пришел далеко не сразу, не вдруг и не везде. Люди трудно расстаются с инерцией привычек. Потребовалась кропотливая просветительская работа и смена нескольких поколений для осознания того, что самым естественным способом половой жизни является как раз способ естественный, предусмотренный природой.
К сожалению, последствия «холодной войны полов» ощущаются и по сей день. Да, мужчинам позволено вернуться в дом. Кое-где их приняли с раскаянием, где-то — из сострадания, но чаще — по необходимости. И место, с которого были изгнаны, они занимают теперь весьма редко. Хотя всякие бывают исключения, Круклис например. Но в любом случае со времен тех мрачных, хотя и отдаленных уже, в душах мужчин, даже если они абсолютно доминируют в семье, поселился затаенный страх. Это отмечают психологи обоего пола. Впечатляющий мы получили урок.
И вот, зная изложенное, я понял, что не знаю, в чьих объятиях провел ночь страсти. И не просто провел, а раскрылся, привязался, приручился, сделал предложение женщине, не представляя ее взглядов и убеждений. Совсем уж плохо, прямо из рук вон. Как мальчишка.
Простейший анализ приводил к неутешительным выводам. Положение грозило душевными болями, травмами, терзаниями, унижениями, запоздалыми сожалениями и стенаниями. Муками, одним словом. Есть ненормальные, которым все такое нравится. Слезы-вздохи. Мазохисты! Серж Рыкофф среди вас не значится. Я отношусь к натурам деятельным. Буратино, никак не Пьеро. Обожаю активность, всегда добиваюсь ясности, чем бы ни грозили последствия. Такой вот Святослав.
Я нащупал пульт, набрал номер связи. Пальцы противно дрожали и липли к панели. Давно я такого не испытывал…
Экран зажегся. На нем возникли глаза Мод. Она сидела очень близко к видеофону. Возможно, сама хотела меня вызвать, но я опередил.
— Телепатия, — сказала Мод.
— Иду к тебе, — прохрипел я безо всяких предисловий. — Иду на вы.
Трепетно взметнулись ресницы.
— Подчинять? — спросила она.
И вдруг заплакала. Вот те раз…
Несколько следующих дней очень важны. Несколько следующих дней я опускаю. Не могу про них, и все. Прошу извинить, это только наше, мое и Мод.
Комментариев нет