Несмотря на мысль о близкой расплате, я едва удержалась от смеха, так забавно выглядел «молодожен», сидя на полу раскорякой и таращась на меня. Я опустилась в кресло, Ден наконец пришел в себя и поднялся. Теперь физиономия его была багровой, он не скрывал бешенства, к которому примешался стыд. Самый взрывоопасный коктейль.
– Значит, так, – вздохнула я. – Не сомневаюсь, что ты в пять минут способен наглядно мне объяснить, кто здесь диктует условия. И в том, что я стану любить тебя с большим трепетом ночи напролет, тоже не сомневаюсь. Но когда ты уснешь, а люди, даже если они такие крутые парни, как ты, иногда все‑таки спят, я перережу тебе горло, чем, безусловно, поставлю под удар всю операцию, за которую, кстати, отвечаешь ты.
Он прошел к бару, налил себе какого‑то пойла и выпил, стоя ко мне спиной. Потом повернулся и вдруг захохотал.
– А знаешь, ты мне нравишься, – заявил он, вволю насмеявшись.
Я ни на мгновение ему не поверила. Такие, как он, унижения не прощают, и его заявление – не более чем хорошая мина при плохой игре, и взгляд, которому Ден силился придать веселость, только подтвердил мое мнение. Мне было абсолютно ясно: я приобрела заклятого врага, которому мало просто оторвать мне голову, он будет это делать с наслаждением, которое, безусловно, пожелает продлить.
Но в тот момент я хотела лишь одного: чтобы он оставил меня в покое, и тоже включилась в игру под названием «мы друг друга понимаем и даже уважаем». Если учесть, что возможность вернуться домой живой с самого начала была под вопросом, выходило, что не так много я и потеряла, дав волю эмоциям.
– Извини, – с покаянным видом буркнула я.
– Брось, все в порядке. Сам напросился, – продолжил разглагольствовать он. – Я не привык, чтобы мне отказывали, вот и понервничал немного. Но дело прежде всего, – выдал он очередную улыбку.
Я не верила ни его улыбке, ни его словам. Впрочем, он не особенно старался сделать так, чтобы я поверила.
– Где ты ляжешь? – решила я сменить тему. Он с некоторым удивлением перевел взгляд на кровать, а я кивнула: – Хорошо, я лягу в гостиной на диване.
– Что ты! – ужаснулся он. – Это не по‑джентльменски. На диване прекрасно устроюсь я.
Я прошла в спальню, вынесла ему подушку с одеялом и немного постояла возле окна. В том, что он переживет недавнее унижение, не пожелав отыграться, я сомневалась, хотя, возможно, он отложит месть до окончания того дела, что привело нас сюда, но может и поторопиться. Такие типы чрезвычайно мстительны и нетерпеливы, правда, умные люди утверждают, что месть – то самое блюдо, которое следует есть холодным. В общем, я не особенно рассчитывала, что ночь пройдет спокойно. Расположение комнат в номере было для меня самым неудобным: в ванную вели две двери, одна из спальни, другая из холла. Замки отсутствовали. Я решила забаррикадироваться в спальне. К двери в ванную я подтащила стул, а к двери в гостиную банкетку – по крайней мере, бесшумно войти ему не удастся. Оглядев комнату и поморщившись из‑за переполнявших меня невеселых мыслей, я легла, натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза. Какое‑то время Ден бродил в гостиной, что‑то насвистывая, потом щелкнул выключатель, и все стихло. Должно быть, он улегся на диване. Бессонница давно стала моей ночной спутницей, и я приготовилась таращиться в потолок, но в этот раз все было по‑другому. Кажется, я уснула почти мгновенно.
Открыв глаза, я обнаружила, что спальню заливает солнечный свет. Набросила халат и подошла к окну: отсюда был виден кусочек моря, между зарослей роз туда вели тропинки, вымощенные серым камнем. Я невольно улыбнулась, и тут услышала:
– Дорогая, ты уже проснулась?
– Да, дорогой, – буркнула я так, чтобы он не услышал, и ответила громче: – Доброе утро. – Потом пошла в ванную, умылась и вдруг задержала взгляд на своей физиономии. Я редко смотрю на себя в зеркало, и когда это случается, у меня возникает чувство странной досады и мелькает мысль вроде «опять на глаза попалась». Я как будто стыдилась своего лица, а теперь оно вызвало удивление. Красивое лицо, которое могло принадлежать успешной женщине, у которой есть возлюбленный, обычная жизнь, есть радости… которая может улыбаться вполне искренне, в общем, ничего общего с действительностью. Наверное, по этой причине я и воспринимала свое лицо как нечто чужеродное, как маску, которую носила не снимая. Она не мешала, но вместе с тем тревожила, потому что я понятия не имела, каково мое истинное лицо. Может быть, встав однажды возле зеркала и увидев что‑то сморщенно‑разбитое и кое‑как склеенное, я бы порадовалась, что вот, мол, есть настоящая «я», и, возможно, заскучала бы по маске, но теперь беспокойство нарастало, словно настоящего «я» не существовало вовсе. Никогда, нигде.
– Такие мысли до добра не доведут, – произнесла я с печалью. Лицо красавицы в зеркале приняло сочувственное выражение. – Эй, ты кто? – спросила я и даже зачем‑то протянула руку. То, что пальцы уперлись в стеклянную поверхность, лишь убедило меня в том, что я сама и весь этот мир не настоящие. – Выдумки шизофреника, – опять буркнула я, сама не зная, что имела в виду: мир или собственные мысли. Я собрала волосы в пучок и покинула ванную.
Дверь на огромную лоджию была распахнута, Ден в белом махровом халате устроился в кресле за стеклянным столиком, вытянув голые ноги на банкетку, читал газету, прихлебывал кофе из фарфоровой чашки, которая в его руке казалась несуразно маленькой.
Услышав шум за своей спиной, он повернулся, выдал свою суперулыбку и сказал:
– Ты потрясающе выглядишь. – Затем поднялся, аккуратно сложив газету, и шагнул мне навстречу, поцеловал меня в щеку, слегка обняв, и заговорил: – Я распорядился, чтобы завтрак принесли в номер. Я не знаю твои вкусы и…
– Я все съем с благодарностью, – заверила я, опускаясь в кресло. Вид отсюда открывался потрясающий, я невольно залюбовалась им.
– Сразу после завтрака можем пойти на море, – продолжил Ден. – Ты не против?
– Конечно, нет.
Его стремление изображать из себя счастливого супруга слегка удивляло. В основном потому, что в голову не приходила причина, по которой он это делает. На людях понятно, но когда мы вдвоем… То, что он пытается загладить вчерашний инцидент, мне представлялось абсолютно нереальным. Значит, либо притупляет мою бдительность, либо просто дурака валяет, причем последнее казалось мне вероятнее, хотя в лице Дена не читалось и намека на насмешку.
Комментариев нет