Теперь он не капитан восточного сектора, а начальник городской стражи. Тоже вот… осчастливили! И как откажешься от такой «милости», когда о ней в приказном тоне сообщает Сэн? Одного взгляда на его бледную физиономию служивому было достаточно, чтобы с приклеенной улыбкой на одеревеневших губах поблагодарить мага за оказанную честь. Вот только что ему с этим повышением делать? Жил себе спокойно, размеренно, а тут нате вам! За несколько суток на новом посту количество седых волос в темной шевелюре Яниса значительно возросло. И дело было отнюдь не в возрасте, который у большинства горожан давно перевалил за тысячу лет, что, в общем‑то, совершенно не сказывалось на внешности и мозгах. Янису едва исполнилось сорок три года, когда на Неронг обрушилось таинственное проклятие. Сейчас он выглядел даже моложе, чем тогда, – спасибо целебной коаре!
Все началось с одного памятного утра, когда, проснувшись после неестественно долгого сна, в который внезапно погрузился весь Неронг, люди обнаружили, что в небе светит не привычная желтая Аманта, а какая‑то неизвестная звезда ослепительно‑белого цвета. Позднее ей дали название Мелирис. Так началось заточение целого города в далеком и диком мире за Гранью. То ли загадочные тюремщики пожалели своих пленников, то ли заклинание, переместившее летающий остров на другую планету, сработало таким причудливым образом, но вокруг окутанного чарами поселения образовалась замкнутая по окружности горная гряда с множеством туннелей и пещер. А возможно, эти каменные глыбы кто‑то специально выстроил в качестве заслона от незваных гостей.
Защита ли, преграда ли… какая разница? Горожанам было все едино, а стражникам горы играли на руку, так как являлись хорошим препятствием для вторжения крупногабаритного зверья вроде маануков. Мелкие животные, напротив, периодически забегали в Неронг, реагируя на расставленные охотниками приманки. Особенно часто в ловушки попадались шестиногие змеи, которых в окрестностях обитало большое количество, и баруски. Благодаря им в мясных лавках всегда продавались освежеванные тушки. Некоторые предприимчивые граждане отлавливали пушистых ушастиков и разводили их в домашних условиях. Будучи представителями местной и потому не подверженной чарам фауны, баруски активно размножались, радуя хозяев приплодом, – изделия из пушистых шкурок и сочное мясо очень ценились в Неронге.
Но и без этих животных смерть от голода жителям зачарованного города не грозила. Секрет крылся вовсе не в теплом климате, благодаря которому плодово‑ягодные деревья и кустарники, растущие в садах, давали богатые урожаи. Окажись Неронг в условиях лютой зимы, он продолжал бы свое существование. Люди, конечно, гибли бы, но скорее от мороза, чем от недостатка пищи. Пусть не животного происхождения, но не менее вкусной и питательной. И за это отдельное спасибо нижнему городу!
Лишь несколько островов в столичном мире Тайлаари могли похвастаться наличием такого вот таинственного наследия древних, которое состояло из храмового зала, бесчисленных лабиринтов и потайных комнат, спрятанных на разных уровнях, а еще из богатейших оранжерей. Растения цвели и плодоносили круглый год, подпитываемые энергией уникального источника, сокрытого под землей. Неиссякаемый, живительный, он был подвластен одному‑единственному сильнейшему – гаю Светлоликому. День, когда нижний город признал своего хозяина, был праздником для Неронга. Потому что в этот день у него появился дополнительный ресурс для безбедного существования в любых условиях.
Светлоликий, ставший его повелителем по закону обретения, принятому советом наблюдателей много веков назад, взял бразды правления в свои руки и очень скоро стал для горожан олицетворением полубога, способного творить чудеса. Всего пара излеченных от смертельной болезни детей, несколько демонстраций магической силы и целый список уникальных зелий, изготовленных им совместно с Сэн, который иногда наведывался в новые владения старого друга, – вот, пожалуй, и все, что потребовалось сильнейшему для обожествления его персоны. Светлоликого все устраивало. Его уважали, боялись и… не трогали: этот гай любил уединение. И нижний город, куда могли без риска для жизни спуститься только избранные, стал отличным местом для ведения замкнутого образа жизни. Городской же рутиной занимался наместник, назначенный на эту должность советом еще до появления истинного хозяина города.
Янис усмехнулся, вспомнив того наместника. Последние десять веков он бегал в образе изрядно пощипанного мума, так как умудрился попасть под горячую руку Сэн, который и обратил старого скрягу в мерзкое животное. Поделом ему! Нечего было народ обирать в кризисной ситуации. Ссориться с магами опасно, особенно с теми, у которых есть волшебный кнут и целый арсенал никому не известных заклинаний. Не зря ведь Светлоликий предпочитал заниматься экспериментами и изучением хранилища древних в компании друга. Поговаривали, что Сэн сам изобретал рецепты зелий и проводил опыты в разных магических сферах.
День за днем, год за годом, век за веком жил своей замкнутой жизнью город, ставший ловушкой не только для жителей, но и для приезжих. Среди них оказался и странствующий маг – тот самый Сэн, ставший впоследствии наместником и правой рукой повелителя, а также «ходячим кошмаром» для большинства жителей. Его кнута боялись даже больше, чем вспышек гнева Светлоликого. И потому, что Сэн чаще появлялся на людях – официально он проживал во дворце, а после того, как повзрослел Эван, переселился в роскошный особняк в элитной части города, и потому, что этот могущественный чародей больше внимания уделял своим подданным, чем его нелюдимый друг. Нелюдимый… нелюдь он и есть! Помесь дракона с кем‑то из водных народов. Но за световой завесой разве разберешь, что за сильнейший достался в хозяева Неронгу?
Странные все‑таки шутки у судьбы: остров, где основное население состояло из людей, выбрал своим повелителем представителя другой расы. А тот же Мэйзин, на котором кто только не жил, начиная от хрупких фей и заканчивая неповоротливыми тоэлями, взял и подчинился человеческой девчушке. Юной магичке, ставшей сильнейшей в шестнадцать лет. Янис почесал затылок, вспоминая, как ее звали. Гайя Белоснежная вроде… красивое имя, зимнее.
Неронг находился под властью изрядно усиленных заклинаний «остановленного времени» и «свернутого пространства». Настолько сложных и мощных, что с ними не мог справиться даже сам Светлоликий. А он пытался, еще как! Кому понравится торчать на одном месте почти десять веков? Даже ему с его страстью к уединению это быстро наскучило. А что уж говорить про Сэн с его зверинцем? Уж он‑то точно не походил на любителя оседлой жизни. Но тоже попал под действие проклятия, наложенного таинственными недоброжелателями. Застрял бледнолицый бродяга в зачарованном городе вместе со всем его населением. Неудивительно, что, обычно спокойный и равнодушный ко всему, он в скором времени проявил свой истинный нрав, обратив бывшего наместника в мохнатого мума.
Жизнь же текла своим чередом, люди приспосабливались к новым условиям. Благодаря первому заклинанию, окутавшему Неронг, горожане не старели, а второе не позволяло им далеко отлучаться от городских стен. Стоило человеку или нелюдю, бывшему в городе на момент наложения проклятия, выйти на пару десятков шагов за одни ворота, как он тут же оказывался перед другими. Пространство вокруг на мгновение смазывалось, и окружающий пейзаж волшебным образом менялся, заставляя беглеца упереться носом в тяжелую дверь с металлическими засовами, за которой его ожидали грустные стражники и не менее грустная группа поддержки из числа предприимчивых горожан. Но так дела обстояли лишь первую сотню лет, а потом эффект пространственной петли сменился куда более жестоким наказанием. Переступая через невидимую грань, расположенную шагах в тридцати от городской стены, человек начинал стремительно стареть и прямо на глазах у зевак рассыпался прахом. Для того чтобы отбить у жителей желание выходить из Неронга, хватило всего трех смертельных случаев.
Комментариев нет