Скарлетт

Скарлетт насупилась.

— В доме нет никакого оружия.

— Будет, — казал Ретт, — и два человека будут. Они приедут сюда специально для этого из Лэндинга.

— А ты косца уезжаешь? — спросила Ретта Элеонора.

— Тридцатого. У меня назначена встреча с Джулией Эшли на тридцать первое, нам нужно составить план общих действий.

«Ретт уезжает! На свою старую вонючую плантацию! Его не будет на новогоднем празднике и мы не поцелуемся!» Сейчас Скарлетт действительно была готова зареветь.

— Я поеду с тобой, — сказала Розмари. — Я там уже давно не была.

— Ты не можешь поехать, — подчеркнуто сдержанно ответил Ретт.

— Боюсь, что Ретт прав, дорогая, — сказала миссис Батлер. — Он не может быть с тобой все время, у него и так много дел. А ты не можешь оставаться одна в доме или в любом месте всего лишь с одной девочкой-служанкой.

— Тогда я возьму с собой и Селли. А Скарлетт, надеюсь позволит взять ее Панси, и она поможет тебе одеваться, правда, Скарлетт?

Скарлетт заулыбалась. Не было причин для слез.

— Я поеду с тобой, Розмари. И Панси тоже, — радостно сказала Скарлетт. — Новогодняя вечеринка придет и на плантации… Будет и танцевальный зал, полный людей. Будет Ретт и она.

— Как великодушно с твоей стороны, — воскликнула мисс Элеонора. — Ведь тебе же придется пропустить праздники здесь. А тебе везет больше, чем ты этого заслуживаешь, Розмари. Иметь такую добрую крестницу.

— Я не думаю, что кто-нибудь из них поедет, мама. Я этого не позволю, — сказал Ретт.

Розмари открыла рот, чтобы возразить, но мама жестом ее остановила. И тихо сказала:

— Ты неосмотрителен, Ретт. Розмари любит Лэндинг не меньше, чем ты, но она не может свободно ездить. Я уверена, что ты ее должен взять, к тому же если едешь к Джулии Эшли. Она так любит твою сестру.

Мысли завертелись в голове у Скарлетт. Зачем мне думать о том, что попаду на торжество, если есть возможность остаться наедине с Реттом. Можно будет избавиться как-нибудь от Розмари. Может быть, мисс Эшли пригласит ее к себе. И тогда останутся только Ретт и… Скарлетт.

Она помнит его в своей комнате в Лэндинге. Он держал ее в своих объятиях, ласкал ее, говорил так нежно…

— Потерпи, скоро уже пойдут плантации мисс Джулии, Скарлетт, — крикнула Розмари. — По-моему, мы уже на месте.

Ретт ехал впереди, сбивая мешающие ветки. Скарлетт ехала за Розмари, абсолютно не интересуясь, чем там занимается Ретт, ее голова была занята совсем другим. «Слава Богу, лошадь попалась такая толстая и ленивая. Я не ездила верхом так долго, что любая другая уже давно бы меня скинула. Как я любила кататься верхом… когда конюшни в Таре были полны лошадей. Пана так гордился своими лошадьми. И мной. У Сыолии были руки, как наковальни, она ими могла порвать пасть аллигатору. А Кэррин боялась даже собственного пони. Но я любила ездить наперегонки с папой и даже иногда выигрывала. „Кэтти Скарлетт, — говорил он, — у тебя руки ангела и нервы самого дьявола. В тебе говорит порода О’Хары, конь всегда узнает ирландца и уж постарается для него“. Дорогой папа… Аромат сосен приятно щекотал нос. Птицы щебетали над головой, под копытами шуршали опавшие листья, во всем царил мир и покой. „Интересно, сколько мы уже проехали. Надо спросить у Розмари. Надеюсь, что эта мисс Эшли не такой ух дракон, какой ее рисует Ретт. Что он о ней говорил? У нее вид такой, как будто она пьет уксус. Он такой смешной, когда вредничает. Как будто он делает это не из-за меня“.

— Скарлетт! Держись, мы почти приехали, — донесся откуда-то издалека голос Розмари.

Скарлетт пришпорила лошадь. Ретт и Розмари почти уже выехали из леса, когда она их догнала. Солнце выгодно оттеняло точеную фигуру Ретта, ладно сидевшего в седле. «Какой он все-таки красивый, какая у него статная лошадь! Не то, что моя развалюха! Настоящая лошадь, она слушается каждого движения его колена, его руки спокойно держат уздечку. Его руки…»

У Скарлетт захватило дух. Она была равнодушна к архитектуре. Даже великолепные постройки Батареи Чарльстона особо ее не трогали, хотя они были известны своей красотой. Для нее это были просто дома. Однако дом Джулии Эшли поразил ее какой-то суровой красотой. Он отличался от всего, что она видела раньше. Он стоял обособленно, рядом небольшой садик. А по всему периметру газона одинокими стражниками стояли дубы. Площадь перед домом была вымощена кирпичом.

Послышался смех, затем пение. Скарлетт обернулась. Дом навевал на нее страх. Слева от нее простирались огромные зеленые пространства. Зелень эта была очень странной: темной, ядовито-насыщенной, совсем не похожей на обычную зелень растений. Человек двенадцать негров работали и пели свои песни среди этой зелени. Да, Розмари права. Такой и должна быть настоящая плантация. Ничто не выгорает под солнцем. Ничто не меняется, ничто не изменится. Само время заботится о красоте имения Эшли.

— Очень рад нашей встрече, — сказал Ретт мисс Эшли.

Он почтительно взял протянутую ему руку и очень элегантно запечатлел на ее запястье поцелуй. Никто из джентльменов не решился бы на такой поступок: поцеловать руку старой деве, и не важно даже, сколько ей лет.

— Это хорошо нам обоим, мистер Батлер. А ты по-прежнему привязана к лошадям, Розмари, рада встрече с тобой. Представь мне свою крестницу.

«Кошмар, она действительно дракон, — занервничала Скарлетт. — Интересно, от меня она тоже ждет раскланиваний?»

— Это Скарлетт, мисс Джулия, — весело сказала Розмари.

Она абсолютно нормально воспринимала эту женщину…

— Как дела, миссис Батлер? Скарлетт была уверена, что в действительности ей было все равно, как у нее ищут дела.

— Нормально, — мягко ответила Скарлетт. И поклонилась ровно настолько, насколько, по мнению Скарлетт, заслуживала эта женщина. «Интересно, что она сама о себе думает?»

— Вы можете пока попить чай наверху, девочки. А мы побеседуем с мистером Батлером в библиотеке.

— О, мисс Джулия, а не могу ли я присутствовать при вашей беседе? — молящим голосом попросила Розмари.

— Нет, Розмари.

«Вот вроде бы и все», — подумала про себя Скарлетт. Джулия Эшли вышла из комнаты, за ней послушно последовал Ретт.

— Пойдем, Скарлетт, пить чай, — позвала Розмари.

Комната, куда они пришли, очень удивила Скарлетт. Она была очень уютной, что совсем не похоже было на, владельцев этого дома. На полу лежал огромный персидский ковер. Продолговатые окна были занавешены нежнорозовыми портьерами, и сквозь них радостно пробивались лучи солнца и попадали прямо на стол, где стоял серебряный чайный сервиз. Вокруг стола стояли кресла, обитые синим бархатом. Огромный рыжий кот спал в одном из них.

Скарлетт с любопытством вертела головой во все стороны. Ей трудно было представить, что такая уютная и располагающая обстановка могла быть в доме холодной женщины, одетой во все черное. Они присела рядом с Розмари.