— Ладно, — проворчал дознаватель, провожая его взглядом и думая, что его проблему вряд ли так просто решить.

 Глава седьмая

Веселье набирало размах, танцы становились все зажигательнее, вина, напитки и мороженое на столиках, расставленных в залах, примыкающих к танцевальному, убывали все быстрее, когда один из кавалеров, не дождавшись ушедшей «попудрить носик» фрейлины, у которой захватил сразу несколько танцев, отправившись ее искать, подметил, что одновременно пропали и все ее подруги. Выгодно отличавшиеся от остальных дам и вызывавшие стойкий интерес знатных кавалеров, учтивые и веселые фрейлины.

Явившиеся на бал в воздушных шелковых платьях различных оттенков от голубого до густо-синего, и с букетиками живых белых цветов у талии и в волосах.

Даже юный король, с большим сожалением вернувший графу аш Феррез его очаровательную супругу, и наговоривший ей кучу любезностей, не пожелал приглашать после обязательных семи танцев дочерей самых известных домов, а с удовольствием волочился за всеми фрейлинами сразу.

Их исчезновение заметили многие, но никто не связал его со все разгоравшейся словесной дуэлью двух известных ловеласов, буквально не отходивших от смешливой девицы, которую злые языки упорно называли последней фавориткой Лоурдена. И когда, наконец, один из волокит, красавчик Мэрден ле Чилтон, победно улыбаясь и что-то тихо нашептывая девушке на ушко, повел ее к выходу из зала, многие догадались, куда именно направляется парочка.

Отметил уход кокетки и король, но не взволновался так сильно, как ожидали наблюдавшие за ним любопытные сплетники. Гораздо больше его разочаровало исчезновение новых фрейлин советника, с которыми было так легко и приятно поболтать ни о чем.

— Олтерн, ты что, уже отправил свой гарем спать? — разочарованно осведомился его величество у Олтерна, подошедшего к накрытому для короля столику.

— Если я скажу девушкам, как вы соизволили их назвать, — невозмутимо наливая в свой стакан холодный лимонад и проводя над ним амулетом, произнес герцог, — то они никогда больше не захотят прийти сюда в гости.

— Но ты ведь можешь им приказать? — с насмешкой протянул Лоурден, любивший иногда поиграть в избалованного подростка, каким на самом деле не был никогда.

— Не могу, — серьезно ответил Олтерн, бросив воспитаннику один из тех загадочно-веселых взглядов, каким приглашал разгадать каверзную на первый взгляд, но простую в решении задачку.

— Почему? — несколько бокалов игристого вина, выпитые королем в честь своей коронации, вовсе не располагали его к серьезным рассуждениям.

— Вы и сами поняли это, ваше величество, — герцог сделал вид, что собирается уйти, — только сейчас не готовы сформулировать.

— Э-э! Олтерн! Ну, так нечестно! У меня праздник, а я должен теперь размышлять над твоими словами!

— Ваше величество! — Полуобернувшись, укоризненно сообщил советник, — у меня важное дело, которое никак нельзя отложить, и я уже опаздываю. Поэтому придется вам все же немного поскучать без меня.

— Но сегодня я не желаю скучать, — капризные нотки растаяли в голосе короля, и так же слетела его бесшабашность подвыпившего гуляки, — и мне почему-то кажется, что там, куда идешь ты, будет не в пример веселее.

— Несомненно, — уверенно бросил герцог и, не оглядываясь, вышел через усиленно охраняемый гвардейцами выход, ведущий в недоступные гостям залы, ни на миг не сомневаясь, что его величество неотступно следует за ним.

— Так куда мы идем? — через несколько минут осведомился король, когда, миновав приёмный зал, обнаружил, что они направляются в другое крыло здания.

— В одно довольно известное место, где нужно строго сохранять правила игры, стоять, не шевелясь, и молчать, что бы ни происходило, — веско заявил герцог, — и, если вы в себе не уверены, лучше со мной не ходите.

— Мне кажется, Олтерн, или ты пытаешься оскорбить недоверием своего короля?

— Разумеется, вам только кажется, ваше величество. Ни о каком доверии или недоверии речь даже не шла. Я могу лишь сомневаться в крепости вин, поставленных главным виночерпием на ваш стол.

— Теперь ты намекаешь, что я пьяница, — уныло констатировал король.

— Теперь я начинаю всерьез думать, что помолчать полчаса для вас сегодня не под силу, — резко остановился Олтерн, — и зову стражу. Пусть проводят вас назад.

— Ну, уж нет, теперь я иду только вперед! И буду объясняться с тобой только жестами! Вот! — возмутился король, и, зажав одной рукой рот, властно указал другой в ту сторону, куда они, как он считал, направляются.

Олтерн только исподтишка ухмыльнулся и снова зашагал впереди.

В одном из проходных залов герцог резко свернул к комнатке, у двери которой непонятно зачем маялся суровый стражник, и едва они с Лоурденом оказались внутри нее, двое лакеев ловко набросили на каждого полупрозрачную накидку из черного шифона.

Примерного того фасона, что носят на улицах торемского ханства девушки, едва вступившие в пору девичества.

Король саркастически хмыкнул, рассмотрев, как забавно смотрятся длинные ноги герцога, выглядывающие из-под развевающейся ткани, и совсем было собрался сказать по этому поводу что-нибудь едкое. Но тут же сообразил, что и сам выглядит примерно так же и решил, что ни за что не станет нарушать свое обещание молчать.

Двери в знаменитую банановую гостиную Лоурден узнал сразу, и еще крепче стиснул зубы, хотя едкий вопрос, с каких это пор советник увлекается наблюдением за грязными шуточками, так и крутился на языке. Сдержаться помогло воспоминание о том, как рьяно Олтерн защищал своего бывшего адъютанта, пару лет назад сломавшего нос одному из шутников.

— Быстрее, они уже близко, — тихо проговорила дежурившая у дверей явно мужская фигура в такой же накидке, и король от изумления приоткрыл рот, узнав голос того самого графа Феррез, о котором вспоминал только что, — встаньте в ближайший правый угол.

И скользнул в комнату следом за ними, только направился влево.

Нырнув под вышитую занавеску, король обнаружил, что драпирующая угол ткань слегка отодвинута и там кто-то стоит. Предсказуемо одетый в черный шифон.

— Это я, ваша светлость, — шепнул мужской голос, и король расслабился, узнав старшего дознавателя герцога, — последних зрителей возьмет Змей, а девушки в дальних углах.

— Хорошо, — еле слышно ответил советник, поправляя занавесь, — вам хорошо видно, ваше величество?

— Угу, — не разжимая рта, ответил тот, начиная подозревать, что как обычно, попался на загадочный вид Олтерна, но ничуть о том не жалел.

Шутка обещала быть много интереснее, чем просто танцы, а упоминание о каких-то девушках неимоверно будоражило любопытство.

— Быстрее, — в гостиную заскочило трое нарядных гостей, из той категории, что Олтерн именовал лоботрясами, и бросились к нише, где стоял король.

Однако Наерс был начеку, мгновенно шагнул им навстречу и указал в противоположный угол. Шалопаи на миг замерли, озадаченные необычным видом зрителя, но где-то невдалеке прозвучал звонкий, как колокольчик, женский смех, сломивший их осторожность. Троица торопливо ринулась за занавеску, несколько секунд там что-то шуршало и топотало, потом тихо рыкнул голос Змея и в гостиной повисла тревожная тишина.