Ого! Десятки молодых людей и девушек двигались под музыку прямо на газоне под яблонями, увешанными разноцветными гирляндами. Они визжали, смеялись и толкали друг друга. Спиртное лилось рекой: стаканчики мелькали в руках гостей, стаканчики заполонили все столики, расставленные по периметру двора, и стаканчиками же были усеяны перила, ведущие по лестнице вверх, к входной двери.
– Ух ты, кто тут у нас? – Здоровенный детина напугал меня, появившись сбоку и дыхнув в ухо.
Прижав к себе переноску, я огляделась. И где искать этого Пашу? Так ли уж мне нужны эти деньги? Может, стоит поскорее уносить отсюда ноги?
И тут толпа загудела, загомонила, десятки рук взметнулись вверх. И в этот момент я заметила его: в дальнем конце двора было устроено что‑то вроде сцены, на которой расположились музыканты с инструментами. Они заиграли, и Паша запел. Все снова закричали, а я от неожиданности чуть не уронила контейнер на дорожку.
Я оглянулась в поисках хоть какого‑то решения, но никому не было до меня дела. Кто‑то танцевал, кто‑то целовался, парни толкались – похоже, назревал конфликт. И тут я увидела Лиду, но не звать же на помощь того, кто с утра обзывал тебя Страшилой, правильно? Я решила бежать. И побыстрее. Так, а курсовая? Надо пробраться ближе к сцене и помахать Паше, сунуть ему работу. И уехать немедленно, мне еще ежика пристраивать. Да, деньги надо бы за работу забрать…
В эту секунду кто‑то потянул меня за локоть, вынуждая обернуться к нему: огромный и явно пьяный парень.
– Эй, недотрога, ты с кем? – Его пальцы больно впились в меня.
– Она со мной, отпусти, Тим, – прозвучал над ухом низкий голос.
Дышать стало тяжело, потому что мой мозг моментально определил владельца этого голоса – Роман Гаевский. Собственной персоной. Высокий, взъерошенный, в расстегнутой рубашке, красивый и мускулистый.
– Гай, послушай… – усмехнулся незнакомец, разглядывая нас.
– Иди куда шел, – не сводя с меня взгляда, холодно процедил Роман.
– Как скажешь, – усмехнулся бугай, – если это твоя курочка, то…
– Иди, – повторил Гай.
Парень немедленно скрылся в толпе.
Сердце колотилось как ненормальное, в голове был настоящий сумбур, мы стояли и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Я собиралась сказать что‑то вроде «благодарю», а потом развернуться и быстренько свалить, когда Роман взял с подноса проходящего мимо парня два стаканчика и протянул один из них мне.
На его лице появилась нагловатая и самоуверенная улыбка. Наклонившись ко мне, он хитро улыбнулся, медленно и очень четко произнес:
– Разрешите влюбиться?
Это было как раз то, что нужно, чтобы вспомнить, что я не из числа его истеричных фанаток, которые падают в обморок от счастья, стоит ему лишь обратить на них внимание.
– Не прокатит! – сказала я резко и, прижав к себе переноску, ввинтилась в толпу.
– Что? – Он вырос передо мной неожиданно, заставив остановиться.
– Что? – отозвалась я эхом.
От улыбки Чеширского кота не осталось и следа. Гай, кажется, растерялся.
– Что ты сказала? – Похоже, у красавчика в голове не укладывалось, что его отшили. Ничего, пусть привыкает.
– Не интересует твое предложение, говорю. – Я картинно зевнула и попыталась его обойти. Но он не пропускал. Я нахмурилась: – Дай пройти!
Но Роман развел руки со стаканчиками в стороны, не давая шагнуть ни влево, ни вправо. Мне не оставалось ничего, кроме как замереть и уставиться на его обнаженную рельефную грудь, выглядывающую из расстегнутой рубашки. Надо признаться, мне не доводилось так близко лицезреть полуобнаженное мужское тело, и я не знала, что оно может производить такой эффект.
– А я тебя помню, – закусывая от злости нижнюю губу, сказал он.
Боже, так, наверное, ведет себя крокодил, прежде чем напасть на бедную жертву.
– Еще бы, – буркнула я, вспоминая публичное падение в лужу.
– Нет, – насмешливо произнес он, вынуждая меня перевести взгляд с его голого торса на надменное лицо, – я не про то, как ты чуть не выломала дверь моей тачки.
Я чуть не задохнулась от его наглости. Выломала? Я чуть не выломала?!
– Я помню тебя. – Он опустил руки. – Ты одна из тех, кто ходит по коридорам, глядя себе под ноги. Из тех, кто никогда не смотрит в глаза.
Еле сдержалась, чтобы не отвернуться и не видеть его, но сдержалась. Даже вздернула бровь, словно не понимала, что тут такого и чего мне надо было стыдиться.
– Что‑то еще? – бросила ему беспечно.
– Выпьешь со мной? – Роман снова протянул мне стаканчик.
Я усмехнулась:
– Даже незначительные дозы спиртного могут приводить к некоторым изменениям в мозге человека и других системах организма. Один бокал пива уничтожает несколько тысяч нейронов без возможности восстановления. Я похожа на самоубийцу?
Попыталась обойти его, но снова не вышло.
– Да погоди ты!
Тепло его запястий обожгло мои плечи. Роман схватил меня за предплечье, чуть не расплескав содержимое стаканов, и уставился прямо в глаза. И вот тут мне стало по‑настоящему страшно.
– Гай, ты идешь? Сам же звал, – послышался чей‑то голос. – Я готов.
– Я тоже, – сказал Роман, не отрывая от меня своих голубовато‑зеленых глаз, – просто искал себе партнершу. И вот нашел.
9
Роман
Ничего собой не представляет, а туда же – цену набивает.
Не сказать, что меня это взбесило, но из колеи выбило точно. Я опешил, даже растерялся. Замухрыга какая‑то – серая, невзрачная, мелкая, – радоваться должна, что на нее вообще кто‑то внимание обратил, а она нос задрала, еще и послала меня подальше.
Весь настрой сбила. Хотя… Кажется, азарта только прибавилось.
– Мне нужно идти! – Девчонка дернула плечом, и пиво, которое я держал в руках, полилось через край.
– Не спеши! – Недолго думая я отбросил стаканы на траву. – Я тебя не отпускал.
Она отвлеклась, провожая взглядом стаканчики, упавшие на газон, и я воспользовался моментом – схватил ее за предплечья двумя руками. Клянусь, в эту секунду жалкая ботаничка посмотрела на меня с вызовом. Ее глаза сверкнули самой настоящей злостью. И для меня это было… непривычно. Обычно те, кто прикидывался недотрогами, были не в состоянии скрыть удовольствие от того, что их лапали «против их воли».
– Слушай, ты, кем бы ты себя ни возомнил… – Девчонка запнулась, потому что я к ней наклонился. Близко – к самому лицу. Сам от себя не ожидал, что могу так сделать. И едва не задрожал от этой опасно цепляющей близости.
– Как тебя зовут?
Она вся сжалась.
Ежиха, звучало в голове, Страшила. Именно так обидно называли ее утром.
– Как зовут? – повторил.
Вцепилась руками в свои авоськи. Губы поджала. Могла бы и не стараться, отчаянно строя из себя неприступную крепость. Все они на самом деле одинаковые: продажные, доступные, легкомысленные дешевки. Рискни перед такой открыться, и с радостью укусит тебя побольнее при первой же возможности.
Комментариев нет