Прыжок

— Продолжим после обеда, а сейчас потренируйся в стрельбе и метании ножей. Можешь взять нож Гирмута Зедапы, тот, что мы подобрали вчера. Этот охотник заслуживает уважения хотя бы за то, что не сбежал, как его напарник, а защищался до последнего, понимая, что не одолеет моргула. Люций оказался трусом, бросил друга и не пытался защититься, когда хищник погнался за ним. Запомни, Артем, пока ты жив и у тебя есть силы, борись до последнего. Кто знает, не бросил бы Люций Гирмута в беде, возможно, вдвоем они и убили бы кошку. Ладно, это все мои предположения, я посмотрю, что можно придумать насчет пояса и брони, а ты продолжай.

Отдав мне свой учебный меч, Даго направился к куче изуродованной брони. А я убрал деревянные мечи и забрал нож Гирмута. Не удержавшись, достал из ножен саблю и, взяв ее, как меня учил Тангар, взмахнул несколько раз. Еще вчера, когда отмывал от крови и грязи оружие и вещи погибших охотников, у меня вызвало удивление то, что сабля весила не так уж и много. Деревянные поделки Даго тянули килограмма на два, а сабля весила чуть более килограмма. В длину она имела сантиметров восемьдесят-девяносто, у крестовины ширина клинка была сантиметра три, толщина — миллиметра два. Крестовина, защищающая руку, образовывала единое целое с клинком и в каждую сторону отходила сантиметров на пять, а на концах ее торчали шипы, направленные в сторону острия. Рукоять была туго обмотана кожаным ремешком. Заканчивалась она небольшим кругляшом, на обеих сторонах которого была выгравирована птица, похожая на орла. После неудобных деревяшек держать в руках эту саблю было одно удовольствие. Сделав несколько выпадов и защитных стоек, я убрал клинок в ножны и пошел осваивать стрельбу.

До самого обеда я занимался стрельбой и метанием ножей, чередуя арбалет и клинки. И если из арбалета получалось уже очень даже неплохо, болты неизменно попадали в середину щита, то с ножами было не все так гладко. Однако к полудню и с ними кое-что стало получаться.

— Артем, иди обедать! — позвал меня Даго, который с полчаса как закончил возиться с броней. Сейчас он опять готовил и, если судить по запаху, опять кашу.

Когда мы поели, Тангар вручил мне двухслойный кожаный пояс с массивной пряжкой и сопроводил свой подарок словами:

— Забери саблю Гирмута и повесь ее себе на пояс. Туда же прикрепи ножи. Пояс с оружием днем не снимай, на ночь клади рядом. Тебе надо привыкнуть к оружию. Я тут подумал и решил сделать тебе на первое время двухслойную кожаную броню. Между кожами вставлю куски кольчуги, так что получится довольно прочная защита. Послезавтра она будет готова, а сейчас бери учебные мечи, проверим, не забыл ли ты то, что я объяснял тебе утром.

Я мысленно застонал. Занимаясь стрельбой и метанием ножей, еще хоть как-то можно было отдохнуть, а с этими дубинами, по ошибке названными учебными мечами, расслабиться не получалось. Даго заметил тень недовольства, промелькнувшую на моем лице, и принялся за поучения:

— А ты, Артем, глазками на меня не сверкай. Если тебе что-то не нравится, я уже говорил, как прервать эти мучения. Когда меня учили биться на мечах, мне доставалось так, что живого места не оставалось. Я проклинал моих мучителей и тот день, когда выбрал этот путь. Но когда это умение спасло мне жизнь, и не раз, я с благодарностью вспоминал наставников, ведь если бы не они, меня убили бы в первом бою. У нас осталось меньше недели, чтобы хоть чему-то тебя научить. По истечении этого срока ты должен хотя бы что-то уметь.

— Да я ничего такого даже и не думал, — пробормотал я, смущенный этой вспышкой, и, поднявшись от костра, забрал учебные мечи и направился на пятак, где мы занимались фехтованием.

Тангар снова гонял меня по изученным стойкам, ударам, хватам и отбивам, заставляя каждое движение доводить до автоматизма. То я неправильно стоял, то не так отбивал выпад, то не так наносил удар. При этом прозвучало несколько заученных утром матерных слов, и я невольно улыбнулся, настолько необычно было слышать это от Даго. За таким занятием пролетела пара часов, и под конец этого срока Тангар опять устроил учебный поединок, после которого, довольно улыбаясь, сказал:

— Если будешь продолжать в том же духе, из тебя выйдет толк. Ты не смотри, что меня одолеть не можешь. Этого ты не сможешь сделать еще долго, а возможно, и никогда. Но кое-что ты уже усвоил. Займись арбалетом и ножами, а я продолжу с броней.

До самого вечера я стрелял и метал ножи, прерываясь только для того, чтобы попить воды и сходить по естественным нуждам. На щите не осталось места, не истыканного болтами и ножами. Руки и плечи болели так, как будто по ним прошлись палками, и, когда охотник снова позвал меня к костру, я не сразу среагировал. Поняв, что мучения закончились, я вышел из пещеры и быстро искупался. Стало полегче, и когда я вернулся, то почувствовал, как сильно проголодался. Ужин состоял из жареного мяса, сухарей и травяного настоя. Поел и, запивая ужин, вспомнил о том, что Тангар обещал рассказать о себе.

— Даго, ты хотел рассказать о себе и своей службе в Имперском карательном корпусе.

Тангар с полминуты молчал, скорее всего решая, послать меня куда подальше или же все-таки выполнить обещание. Потом заговорил:

— Хорошо, слушай. Возможно, этот рассказ нужен не только тебе, но и мне. Недаром ведь люди в церковь ходят. Я думаю, не столько для общения с богами, сколько для того, чтобы, выговорившись, скинуть тяжелый груз с души. Родился я в королевстве Тайборг, в городке Сильнар в девятьсот пятом году. Сейчас девятьсот сорок седьмой год, летоисчисление у нас ведется от основания империи первым Септимом. Отец мой был кузнецом, очень неплохим мастером, так что жили мы не бедно. Папаша хотел оставить свое дело мне, но я этого не хотел. Тогда мне казалось, что все это неинтересно. Я мечтал о приключениях и путешествиях по миру. Я сбежал из дома и подался в королевство Саммор. А когда я там оказался, началась война. Правящий тогда в Самморе король Вартольд не ожидал, что пираты с острова Глен соберут эскадру из пятидесяти кораблей и выжгут половину его селений и городов вдоль всего побережья. Королевства Саммор и Вейст тогда были не в очень хороших отношениях. И в случае, если бы Саммор ослаб, Вейст напал бы на соседей. Поговаривали потом, что король Вейста Свен Второй сговорился с пиратами и только ждал удобного момента для атаки. Вартольд не стал оголять границу с Вейстом, а сняв только часть войск, стоящих на границе с Тайборгом, начал набирать наемников. Вот в один из таких отрядов я и завербовался. Денег у меня с собой было негусто, а жить на что-то надо было. Опять-таки путь воина казался мне в то время донельзя героическим. Всего нас, новичков, завербовали около трех сотен. А общая численность наемного отряда капитана Освальда, моего первого старшего командира, составляла тысячу воинов. С первого же дня нас, новичков, в спешном порядке начали тренировать, и уже через пять дней мы выдвинулись к побережью. Единственное, чему нас успели научить, это держать строй. Да еще основам копейного боя. Пираты блокировали с моря и суши самый крупный прибрежный город Ларос. На границе с Вейстом началась концентрация сил потенциального противника, и Вартольд послал к побережью всех наемников, а это три отряда, два по пятьсот-шестьсот воинов и самый крупный наш, в тысячу клинков. Помимо наемников еще был полк арбалетчиков в пятьсот воинов, отряд легкой конницы в триста сабель и дворяне со своими отрядами, это еще около шестисот воинов. Всего почти три с половиной тысячи бойцов. И несколько магов, эти должны были подавлять пиратских шаманов. Над всей этой сборной армией Вартольд назначил главным барона Конта. По данным разведки, численность противника, осадившего Ларос, была не больше двух с половиной тысяч. Хотя первоначально во вторжении на территорию королевства Саммор участвовало более пяти тысяч воинов, там ведь не только пираты были, а еще каждой твари по паре… и разбойники, и вражеские диверсанты, ну и прочие.