– Что ты мне такое говоришь?! – возмутилась Ива. – Вот ты здесь сидишь передо мной и заявляешь, что умерла там. Десять лет назад!
Девушка с явным трудом сфокусировала взгляд на знахарке. Потом смутилась.
– Ты права. – Она поколебалась и продолжила. – Я здесь. Но суть в том, что меня нет, той, прежней, что была. Нет наивной дурочки, что любила его и верила в сказки.
Девушка продолжала что‑то говорить, но Ива вдруг перестала ее слышать. Она видела перед глазами огромный костер из полусырого хвороста, что не позволяет огню сильно разгореться, а человеку, привязанному к столбу по центру, задохнуться, и корчащуюся в огне фигуру. Воображение услужливо дополнило картину сомнамбулическими воплями толпы и тошнотворным запахом горелого мяса и костей. Ива чуть не подпрыгнула:
– Но как ты выбралась?
Вопрос заставил Гретхен надолго замолчать. Потом она все‑таки выдавила из себя:
– Все‑таки я ведьма. Вернее, маг. Я смогла телепортироваться. Ни разу этого не делала до того момента и позже не смогла. Но тогда это просто получилось. Очнулась я уже в лесу. Вот на этом месте.
– Нечего себе – телепортировалась! Я даже не слышала, что такое возможно без особой подготовки, ну пентаграмм там всяких или амулетов.
– В принципе возможно. Просто для мага моего уровня практически нереально.
– А почему именно сюда?
– Здесь похоронен мой брат. – На девушку было страшно смотреть.
– Похоронен? А разве он не сбежал с деньгами из городской казны? Ой, я хотела сказать…
– О боги! Неужели ты веришь этой истории?! Что я украла эти деньги?!
– Нет, нет, конечно же, нет! Я просто еще не знаю, что на самом деле‑то произошло.
– О, все очень просто!
Всё действительно было очень просто. Барон очень любил тратить деньги. Он любил играть в карты, на скачках; предпочитал дорогие ткани и хороших лошадей, не говоря уже о менее невинных развлечениях. И однажды его деньги кончились. Имение заложить он не мог. Городской казной, хоть она и хранилась в замке, распоряжаться не имел права. А на кредиторов не действовала белозубая улыбка. Тогда барону в голову пришел план, как завладеть казной: попросту украсть и не попасться. На кого всегда можно свалить вину? В чью вину обязательно поверят практически без доказательств? Ведьма нужна была барону. И когда он столкнулся на площади с Гретхен, которая была претенденткой на место ученицы городского мага, он не упустил свой шанс. Разыграть внезапную и всеобъемлющую любовь было не сложно. А всякая молоденькая, пусть даже «знающая жизнь» девушка мечтает о красивом богатом и знатном возлюбленном, и чтобы обязательно он влюбился в нее с первого взгляда и, разумеется, предложил руку и сердце. Только в планы барона не входило жить долго и счастливо и умереть в один день.
Его люди вытащили с каторги братца влюбленной дурочки и той же ночью прикопали его в лесу, чтобы потом заявить, что ему удалось сбежать вместе с деньгами. А барон в нужный момент – когда это слышал начальник стражи – показал Гретхен потайной ход. Осталась самая ерунда: подсыпав часовому, охранявшему казну, снотворное («околдовали, не иначе»), перетащить городское золото в баронские закрома, поднять вовремя тревогу и обвинить во всем молодую ведьму, которая просто не успела скрыться вместе с братом. Любовь черни легко обратить в ненависть. Виновник найден. Ведьму надо покарать – и за кражу, и за то, что покусилась на барона, еще такого молодого и наивного, верящего в неземную любовь.
Ведьме – пламя!
О да, ведьме пламя и досталось.
Одного ты, барон, не учел. С магами лучше не связываться. Даже с молоденькими.
Десять лет прошло. И время мести наступило.
– И ты собираешься мстить?
Девушка подняла на Иву глаза, и знахарке захотелось оказаться как можно дальше от этого места и никогда даже не слышать эту историю. А больше всего ей не по душе было ввязываться в нее, но внутренний голос говорил, что теперь ей уже так легко от всего не отделаться.
– О да, я собираюсь мстить.
– И как же?
– Надо пробраться в замок…
– И как же ты это проберешься в охраняемый замок, если тебе даже в город входить опасно?
– Ты забываешь, что я знаю, где тайный ход. – Она невесело усмехнулась.
– Но ты только вход в него из замка видела, – резонно предположила Ива.
– И примерно знала, где выход. Чем, ты думаешь, я занималась последние десять лет? Но мне нужна помощь. Одной мне не справиться.
– Эй, что ты так на меня смотришь? Я не подписывалась участвовать в убийстве!
– Я не собираюсь его убивать! Поверь мне!
– Но как же тогда?…
– Есть для него кое‑что пострашнее! Пусть люди узнают правду! Среди украденных им сокровищ был шар истины. Мне надо только достать его. Он точно находится в его покоях. Тогда я выберусь на главную площадь и ударю в набат. Когда все соберутся, потребую справедливого суда, пригрожу, если что, разбить шар, а это величайшая драгоценность для города. Они не смогут мне отказать. Закон будет на моей стороне. Вот пусть попробует солгать на шаре истины! И отомщу, и имя свое доброе восстановлю.
– Что‑то не нравится мне план, – проворчала Ива, – какой‑то он шаткий.
– Я десять лет его разрабатывала. Должно все получиться.
– А я‑то тебе зачем?
– Потайной ход имеет массу всяких запоров и ловушек, в том числе и магических. А я уже не в силах с ними справиться.
– Что значит – уже? Ты же ведьма.
– Огонь, Ива, высасывает силы из ведьмы. Мне пришлось десять лет восстанавливать их. Сейчас и трети не осталось.
– Но я тоже не ахти какой маг.
– Ты травница, так?
– Так.
– Это то, что нужно. Чтобы взломать ловушки, можно использовать волшебные травы.
– Ничего не понимаю. Я, конечно же, слышала про разрыв‑траву, но ни разу даже не держала ее в руках. Вообще подозреваю, что это сказка, каких много.
– О нет, не сказка. Впрочем, неважно. Она нам и не понадобится. Знай же, знахарка: к любому замку – даже самому искусному – найдется отмычка. На одну магию можно подействовать другой. Магию огня не сломить огнем, так почему бы не попробовать воду? Ловушки в потайном ходу поставлены книжной магией. Их не сломит даже архимаг. Но есть травы, которым это под силу.
– Да? – заинтересовалась Ива.
Через какое‑то время травница направилась прочь с поляны.
– Знахарка! – раздалось сзади. Она обернулась. Девушка сидела все там же, и ее темные волосы свисали так же печально, как ветви ивы над ней. – Сейчас ты уходишь за травами в городскую лавку и говоришь, что вернешься. Но стоит тебе сделать шаг за пределы этой поляны, и ты начнешь сомневаться в моей истории. Оказавшись в городе, ты придешь к выводу, что риск слишком велик. Ты подумаешь, что все это тебя совершенно не касается, и будешь права. Ты начнешь колебаться, потому что тебе тоже очень хочется жить, и в конце концов, опоздав к восьми вечера, решишь, что на то была воля богов. И сейчас я могу только молить тебя пролитой кровью невиновных вернуться. Прошу тебя – возвращайся.
Комментариев нет