Пограничник

— В самом деле, куда? — громко спросил он и сел на столе.

Дети замерли. В руках Вероники Иван заметил сумку. Кажется, девчушка всерьез собралась покинуть подвал.

— Ты храпишь! — почти с ненавистью произнесла Вероника.

— Ну, вряд ли это повод уходить отсюда, — возразил Иван.

Дети чего-то не договаривали.

— Ну-ка, давайте рассказывайте, в чем дело, — потребовал Иван. Он взял за руку Павлика, отвел его на диван, усадил там, потом вернулся к дверям за Вероникой, но та вырвала свою руку, сложила руки на груди и отвернулась.

— Как хочешь! — Иван сел на край стола, посмотрел на детей. — Так в чем проблема?

Павлик встал с дивана, на этот раз сам взял Ивана за руку и отвел его в угол. Там он лег на живот и прильнул ухом к полу. Махнул Ивану:

— Иди сюда! Слушай!

Иван растянулся на кафельном полу на животе, в свою очередь прижал ухо к полу.

И отчетливо услышал, как в глубине кто-то скребется.

— Роют! — сказал Павлик, как будто это могло все объяснить.

— Кто? — спросил Иван и тут же обругал себя за этот дурацкий вопрос. Что мог знать ребенок?

— Мы не знаем, — сказал Павлик, — но это уже два дня. Сегодня сильнее. Они близко.

— А это кто — люди?

— Нет, — Павлик горько вздохнул, — не люди. Мы стучали — они не отвечают… Ника говорит, что мы их только на себя навели…

Даже думать не хотелось о том, кто это там, под землей, может рыть.

— Да ты не бойся, тут бетон сантиметров сорок толщиной. Нас им не достать, — как можно убежденней сказал он Павлику.

На лицах детей отразилось разочарование.

— Ты не видел, что они сделали с домом соседей! — возразил после некоторого молчания Павлик.

— Не видел, — согласился Иван. — А что сделали?

— Дома больше нет! — звонко крикнула со своего места Вероника. — И этого скоро не будет.

Павлик промолчал. Он глядел на Ивана с такой надеждой, что тому стало не по себе. Конечно, он же взрослый, он должен что-то придумать… Только что он может придумать в ситуации, где каждую секунду не знаешь, с чем столкнешься?

— Давайте так, — решил Иван. — Сидите пока здесь, я схожу посмотрю, что у соседей, — сказал он командирским голосом, взял дробовик, сунул в карманы кителя пару обойм. — Дверь за мной закроете. Если услышите шум, выстрелы или еще что-то — не открывайте и не высовывайтесь. Откроете только мне, я позову. Понятно?

— Понятно… — сказал, тяжело, не по-детски, вздохнув, Павлик.

Вероника кивнула, все еще недоверчиво глядя на Ивана.

— А если ты не вернешься? — спросила она.

— Я вернусь, — твердо сказал Иван. Пошел было к дверям, но остановился. Детей надо было чем-то занять, чтобы они не думали о плохом.

— Ты бы лучше поесть приготовила, — сказал он Веронике, — я голодный как волк. Там же консервы есть, печка, ну?

— У нас консервного ножа нет! — шмыгнул носом Павлик. — И спичек мы не нашли.

— Ну, елки! — Иван еле сдержался, чтобы не выругаться по-настоящему. Надо же, от каких мелочей иногда зависит человеческая жизнь. Он открыл рюкзак, достал консервный нож, выложил на журнальный столик коробок спичек. — Давайте, домовничайте! Что вы ели-то все это время?

— Сухари… — тихо сказала Ника.

— И компот! — подхватил Павлик. — И еще макароны сухие!

Ивану стало ясно, отчего они такие худые.

— Там тушенка есть и консервированные овощи. Да, макароны можно сварить. Воду я пустил. Так что давай, девочка, накорми мужчин… А ты, Павел, помогай хозяйке. Самое простое: сварите макарон, слейте воду и тушенки туда добавьте. Посолить не забудьте. Ну, я пошел.

В каминной выбили два окна, подушки на диване распотрошили с особой яростью: обрывки наполнителя валялись по всей комнате. Под ногами хрустело битое стекло. Иван убедился, что в комнате никого нет, и не удержался, посветил на стену — из-под покрытого трещинами стекла со старой фотографии на него смотрели мать, отец и сам Иван. У Ивана перехватило горло. Прошло совсем немного времени, но, казалось, что все это было в каком-то другом, прекрасном и далеком мире. Внезапно со стороны окна Иван услышал шорох, он метнулся к окну, выглянул из него. Кто-то бросился прочь вдоль стены. Иван вскинул «Сайгу», но стрелять не стал. Решил не привлекать лишнего внимания к дому.

Он вышел с черного хода, ведущего в сад, медленно обошел вокруг дома, закрывая ставни — на всякий случай, дошел до крыльца, поднялся на него, стараясь заглянуть через забор. В темноте видно было очень плохо, и единственное, что Иван увидел совершенно отчетливо, — соседской крыши на привычном месте не было. Иван подошел к забору. Там, недалеко от бани, было отличное место, откуда он лазил в соседский сад за яблоками.

— Ну, вспомним детство! — пробормотал Иван, закинул дробовик за спину и перелез через забор. На соседском участке было пусто, земля под ногами была мягкой, рыхлой. Иван раздвинул ветви начинающих желтеть от постоянной темноты яблонь и едва сдержался, чтобы не присвистнуть.

Дом обрушился, как будто в него попал снаряд. Иван подошел поближе, посветил фонариком внутрь. В развороченном полу зияла громадная дыра, которая уходила глубоко под землю. Нора была большой, и размеры ее обитателей внушали нехорошие чувства. Кто вырыл ее? Гигантский крот? Червь? Быть может, осы? Или пауки? Бр-р! Проверять Ивану не хотелось. Он еще раз посветил на разрушенные стены дома. Кирпич… Дом Ивана тоже сложен из кирпича… Похоже, дети правы, надо отсюда уходить. Вот только куда? Куда? И тут Иван вспомнил. Когда-то давно, еще в прошлом веке, в пяти километрах к северу был военный завод. Потом завод закрылся, остатки оборудования и коммуникаций растащили местные жители, но рядом с заводом, Иван это точно помнил, находилось бомбоубежище, которое, как говорили, могло выдержать ядерный удар. В детстве Иван с друзьями часто лазил там. Во всяком случае, тогда толстые свинцовые двери работали, да и энергоблоки были в рабочем состоянии. Иван не помнил, есть ли там вода, зато точно помнил, что рядом в лесу из-под земли били ключи. А еще недалеко от бункера находился военный городок, в котором наверняка были магазины, а значит, и пища.

Надо было вести детей туда.

Иван перелез через забор, и опять кто-то метнулось прочь, скрывшись в лопухах за баней. Иван посветил фонарем, но увидел только качающиеся широкие листья. Он закончил обход дома, закрыл ставни на кухне и вошел в дом через черный вход.

… — Кажется, шум стал сильнее! — такими словами встретила Вероника Ивана.

— Поесть успеем? — хмуро спросил Иван.

— Не знаю! — испуганно ответила девочка.