Пограничник

— Дыши, Иван! Дыши! — вернул его к действительности чей-то страшный голос. Голос был искаженным, низким и отдавался в голове болью. Иван хотел сказать, чтобы от него отстали, что вставать еще не скоро, что сейчас ночь и что ему надо выспаться до подъема. Но сказать он ничего не смог. Зато наконец-то получилось сделать первый вдох, и Иван вскрикнул от боли. Открыл глаза, но кроме темноты ничего не увидел. Потом моргнул несколько раз и заметил слабый луч фонаря где-то сбоку. Зато наконец-то узнал голос: это был Цырен. Кажется, он сидел прямо верхом на куче щебня, который засыпал Ивана почти до самой груди, и делал Ивану непрямой массаж сердца.

— Слезь… — прохрипел Иван еле слышно. — Слезь, с-сука, больно… Цырен!..

Цырен остановился, прислушался, приникнув вплотную к Ивану.

— Уйди! — прошептал Иван умоляюще. — Уйди на фиг… а то убью…

— О! Ругается, кажись! — пробормотал Цырен. — Раз ругается, значит, живой. Ноги-то чувствуешь?

— Слезь, зараза! — вкус крови во рту усилился.

Цырен встал, отошел в сторону. Ивану сразу полегчало. В груди болело, но все-таки лежать просто так было хорошо. Только сильно саднило ободранное лицо. Цырен вернулся, руками начал отгребать в сторону щебень, потом отодвинул и спихнул куда-то вниз несколько крупных обломков.

— Ты, если в норме, давай помогай, че я тут один трудиться буду, что ли? — проворчал он.

Иван пошевелил руками, ощупал себя: вроде бы все было на месте. Кое-как сел, стряхивая с себя остатки породы. С ногами тоже вроде бы все было в порядке. Превозмогая боль в голове и в груди, Иван выбрался из-под щебня. Встал, но голова у него закружилась с такой силой, что он тотчас же опустился обратно на камни. Посидел, приходя в себя.

— Где мы? — просипел Иван еле слышно.

Но в полной тишине подземелья Цырен легко разобрал вопрос.

— Если бы, Иван, я знал, где мы… — вздохнул он, присев рядом. Иван только тут разглядел, что шлема у него тоже нет. На голову Цырен натянул пуховый капюшон куртки.

Бурят полез за трубкой, вытащил из кармана кисет с дорогим душистым табаком, посмотрел на него, посветил фонариком, покачал головой, все спрятал в карман.

— Не буду курить… Газ может быть, взорвемся.

— Че с тварями? — спросил Иван.

Шевелить разбитыми губами было больно. Иван пощупал лицо: кажется, у него был сломан нос.

— Да ниче, — ответил Цырен, — конец тварям. Твоего завалило, я видел вон там — лапа торчит, а своего я вроде убил. Хотя и не уверен, они ж как танки — бронезащита лучше, чем у Т-400! Хотя этот был маленький… Но я не думаю, Иван, что это была самка… Нет. Корефаны, видать, они были…

— Ага… — иронично протянул Иван, — вроде как мы с тобой?

— Да вроде, — согласился Цырен, — а может, и не вроде, кто их там разберет, Хурмаг этих. Но все равно там проход завалило, так что теперь не узнаешь, кто кому кем приходился. И жив ли этот кто-то. Я думаю, оно и к лучшему. Давай, Иван, отсюда выбираться… Идти сможешь?

— Попробую… Воды бы…

— Где ж я тебе воды сейчас найду? Хотя… кто его знает, может, и найдем еще…

Свой фонарик Иван так и не нашел, достал запасной, маленький, по примеру Цырена натянул на голову порванный капюшон — все ж лучше, чем ничего. Потом они сходили, посмотрели на торчащую из обломков породы страшную кожистую лапу Хурмаги.

— Вот это когти! Что, Цырен, у медведя поменьше будут?

— Однако поменьше, — сказал Цырен. — Хотя… смотря какой медведь, я тебе скажу! Вот у нас в деревне один раз такого медведя охотники притащили — килограммов, наверное, на четыреста! Вот такие когти были! — Цырен показал пальцами какие.

— Да брось заливать! — сказал Иван, ухмыляясь и одновременно кривясь от боли.

— Да нет же, правду говорю! Не медведь, а злой дух! Полстада яков у моего дяди вырезал…

— Ну, точно заливаешь! Ты же говорил, что у твоего дяди коровы были, а тут яков приплел!

— Дак, Иван, яки — это ж те же коровы, только шерсти побольше.

— Ага, давай ври дальше…

Иван достал было нож, чтобы вырезать когти — на память. Как уйти без такого трофея? Да и Бара наверняка хотел иметь такой сувенир! Но его остановил Цырен. Бурят перехватил руку Ивана и оттащил его прочь от торчащей из камней лапы.

— Не надо, Иван. Злой дух — он на то и злой дух. Отомстить может…

— Да он же мертвый, Цырен!

— Он-то мертвый, да только ведь есть и другие…

Иван поколебался, но уступил.

Как рассказал Ивану Цырен, убежать от вылезшего из соседней щели второго Хурмаги он не смог. И не потому, что было некуда или ноги не несли, — несли они Цырена еще как! — а просто потому, что не понадобилось бежать. Через тридцать метров Цырен выскочил в наклонный штрек, вдоль которого проходила узкоколейка. На рельсах догнивала ржавая вагонетка. Башмак под вагонеткой рассыпался в пыль, стоило только Цырену, запрыгнув в нее, толкнуть ее как следует. А дальше Цырен предоставил действовать силе притяжения: старая вагонетка, скрипя осями, набирала скорость. Но Хурмага оказался проворнее. Хищник уже изготовился цапнуть сообразительного бурята, но Цырен выстрелил Хурмаге точно промеж его длинных кривых зубов. Собственно, больше Цырен твари не видел. Почти сразу же прогремел взрыв, вагонетка перевернулась, а Цырен оказался под ней.

С одной стороны, она едва не угробила находчивого бурята, потому что, упади она чуть по-другому, не обойтись бы Цырену без переломов, но, с другой стороны, она же и спасла его от осыпавшихся осколков камней и породы. Правда, выбраться из-под нее удалось с большим трудом. Повезло, что под один из краев угодил большой обломок, а то оставаться бы в этом железном гробу Цырену до скончания века…

Отходить далеко от вагонетки Цырен сразу не рискнул, перво-наперво решив облазить ближайшие штреки, в одном из которых он и услышал слабые стоны — так вскоре и нашел Ивана, засыпанного обвалом.

— Я тебя откапываю и думаю, а того ли я спасаю? Откопаю, а там майор лежит! Что я бы делал тогда? Обратно засыпал?

— Тогда, Цырен, ты взял бы самый большой обломок скалы да и двинул им майору промеж глаз! Правильно?

— Ага… Что делать-то будем, Иван? — сменил тему Цырен.

— Что делать? Выбираться!

— Куда!

— Как куда? На поверхность! Тут сто процентов должны быть еще выходы. Рудник-то старый!

— Ага, только работали здесь зэки, а значит, выход или выходы, — поправился Цырен, — были наперечет.

— Но все же были! Цырен, есть только один способ выбраться из рудника — найти периметр и по нему пройти. Где-нибудь да наткнемся на выход. Сориентируемся так. Где у нас река? На северо-восток. Значит, нам надо идти по штрекам на северо-запад. Будем идти, пока не уткнемся в коренную стену, а потом повернем в сторону реки.