Франсуаза шагнула к женщине и представила ей нас:
– Франсуаза, Этьен, Ричард.
– Так вы французы?! Великолепно! До сих пор у нас здесь был только один француз.
– Ричард – англичанин. – Франсуаза жестом указала на меня.
Я попытался было вежливо кивнуть, но моя голова дернулась вперед дальше, чем нужно, и в результате получился легкий поклон.
– Великолепно! – снова воскликнула женщина, с любопытством рассматривая меня уголком глаза. – Однако… надо вас покормить. Я уверена, что вы проголодались. – Она повернулась к мужчине. – Багз, ты не принесешь супа? Тогда мы поговорим и познакомимся получше. Ну как?
– Отлично, Сэл! – громко сказал я. – Знаешь, ты действительно права. Я очень голоден. – С трудом сдерживаемый смех в конце концов вырвался наружу. – Сегодня мы ели только холодную лапшу «Магги» и шоколад. Мы не могли взять с собой примус Этьена и…
Я начал терять сознание. Джед бросился подхватить меня, но было уже поздно. Его встревоженное лицо исчезло из моего поля зрения, и я упал на спину. Последнее, что я успел заметить, был видневшийся через маскировку голубой клочок неба. Потом и его поглотила нахлынувшая темнота.
Бэтмен
Я терпеливо ждал, когда же появится мистер Дак. Я знал, что он где‑то поблизости, потому что при свете свечи я отчетливо видел кровь в пыли вокруг кровати и кровавый отпечаток руки на простынях. Я решил, что он прячется в тени в противоположном конце дома и выжидает удобный момент, чтобы выскочить и захватить меня врасплох. Но на этот раз врасплох будет захвачен он. Сейчас я был готов к встрече с ним.
Незаметно пролетали минуты. Я вспотел, и мне было трудно дышать. Со свечи капал воск, падавший в пыль и превращавшийся в шарики. Со стропил крыши мне в ноги упала ящерица.
Меня пришла навестить ящерица, с которой мы вместе пережидали грозу.
– А‑а, – сказал я. – Привет. – Я протянул руку и попытался схватить ее, но она вырвалась, оставив у меня в руках лишь розовый кончик хвоста длиной в сантиметр.
Одна из игр мистера Дака.
Я выругался и поднял хвост. Он слегка щелкнул меня по руке.
– Очень остроумно, Дак. Не знаю, что бы это значило, но все равно очень остроумно. – Я опустился обратно на подушку. – Эй, Дак! Вот это мальчик, да? Хорош малыш!
– С кем это ты разговариваешь? – спросил чей‑то сонный голос из темноты.
Я снова сел на кровати:
– Это ты, Дак? Что у тебя с голосом?
– Это Багз.
– Багз? Да‑да, помню. Подожди‑ка, я попробую угадать. Багз Банни, правильно?
Последовало долгое молчание.
– Да, – наконец ответил голос. – Ты угадал.
Я почесал голову. В волосах было полно каких‑то липких комочков.
– Так я и думал. Значит, ты принял эстафету от Дака? Кто же следующий? – Я захихикал. – Роудраннер?
В темноте о чем‑то невнятно заговорили двое.
– Порки Пиг? Йосемити Сэм? Обожди‑ка, до меня дошло… Уайл И. Койот. Это Уайл И. Койот, не так ли?
В оранжевом пламени свечи я уловил движение. Ко мне приближалась какая‑то фигура. Когда она оказалась ближе, я узнал стройные очертания.
– Франсуаза! Эй, Франсуаза, этот сон лучше предыдущего.
– Тсс, – прошептала она и опустилась на колени возле моей кровати. Длинная белая майка поднялась у нее на бедрах. – Ты не спишь?
Я покачал головой:
– Нет, Франсуаза, мне снится сон. Поверь мне. Посмотри, сколько крови на полу. Это кровь из порезанных запястий мистера Дака. Она никак не остановится. Ты бы видела, во что превратилась моя комната в Бангкоке.
Она оглянулась, а потом снова посмотрела на меня:
– Кровь идет у тебя из головы, Ричард.
– Но…
– Ты разбил голову при падении.
– …Мистер Дак…
– Тсс. Все уже спят. Пожалуйста, успокойся.
Я лег на кровать, ничего не понимая. Франсуаза положила руку мне на лоб:
– У тебя небольшой жар. Как ты думаешь, ты сможешь заснуть?
– Не знаю.
– Ты попытаешься?
– О’кей.
Она накрыла мне плечи простынями и слегка улыбнулась:
– Ну вот, все в порядке. Закрой глаза.
Я послушно закрыл глаза.
Подушка сдвинулась, когда Франсуаза наклонилась. Она нежно поцеловала меня в щеку.
– Я сплю, – забормотал я, когда ее шаги стали удаляться. – Я так и знал.
Мистер Дак повис надо мной, как бескрылая летучая мышь. Он обхватил ногами балку крыши, из‑за чего его живот превратился в какую‑то гротескного вида впадину. Из покачивающихся рук его непрестанно капала кровь.
– Я так и знал, – сказал я. – Я знал, я знал, что ты где‑то рядом. – В этот момент мне на грудь полилась кровь. – Какая холодная! Как у чертовой рептилии.
Мистер Дак бросил на меня сердитый взгляд:
– Такая же теплая, как и твоя. Она холодит из‑за того, что у тебя жар. Ты должен накрыться простынями. Иначе умрешь.
– Слишком жарко.
– Гм. Слишком жарко, слишком холодно…
Я вытер рот влажной рукой.
– У меня малярия?
– Малярия? Скорее, это от нервного истощения.
– А почему его нет у Франсуазы?
– Она не так нервничала, как ты. – Громадная челюсть мистера Дака выдалась вперед, и на лице у него появилась озорная усмешка. – Она очень внимательна к тебе. Очень внимательна. Пока ты спал, она два раза приходила взглянуть на тебя.
– Я сплю?
– Естественно… Крепко спишь.
Пламя свечи ослабевало, по мере того как расплавленный воск заливал фитиль. Снаружи стрекотали цикады. Сверху капала похожая на ледяную воду кровь. Меня бросало от нее в дрожь, и, чтобы согреться, мне приходилось кутаться в простыни.
– Что случилось с ящерицей, Дак?
– С ящерицей?
– Она убежала. Во время грозы она оставалась у меня на ладони, а здесь она убежала.
– Мне помнится, она убежала во время грозы, Рич.
– Но я держал ее в руке.
– Ты в этом уверен, Рич?
Восковая лужица на верхушке свечи стала слишком большой. Неожиданно она пролилась через край, и фитилек снова ярко загорелся, обрисовывая четкую тень на потолке. Там был контур бескрылой летучей мыши с повисшими когтями и тонкими лапами.
– Молния, – прошептал я.
Челюсть выдалась вперед.
– Вот молодец…
– Да пошел…
– Хорош малыш.
– …ты.
Минуты пролетали незаметно.
Разговор
Утро уже давно наступило, подумал я. Просто стало очень жарко. Внутри дома царила темнота, свеча по‑прежнему горела, а значит, временные ориентиры отсутствовали.
В ногах моей кровати сидел Будда в позе лотоса. Ладони его покоились на бледно‑желтых коленях. Необычный Будда – женщина с американским акцентом. Под ее темно‑оранжевой майкой отчетливо обрисовывались тяжелые груди; ее длинные волосы были собраны в пучок, отчего лицо казалось совершенно круглым. На шее у нее висело ожерелье из морских ракушек. Возле нее горели курительные палочки. Ароматный дым тонкими спиралями устремлялся к потолку.
Комментариев нет