Пляж



Этьен и Франсуаза расположились в нескольких метрах от меня, прислонившись к своим рюкзакам. Этьен изучал карты, пытаясь определить, к какому из соседних островов мы должны плыть. Он явно не нуждался в моей помощи, поэтому я крикнул ему, что хочу прогуляться по острову. Я никогда раньше не бывал на настоящем необитаемом острове – пустынном необитаемом острове, – и мне хотелось произвести разведку.

– Ты куда? – спросил он меня, оторвавшись от карты и прищурившись. Солнце светило ему в глаза.

– Хочу просто побродить вокруг. Скоро вернусь.

– Через полчаса?

– Через час.

– Хорошо, но мы должны отправляться сразу после обеда. Не стоит оставаться здесь на ночь.

В ответ я лишь помахал рукой, уже удаляясь прочь.

Я прошел вдоль берега примерно полмили в поисках места, откуда можно было бы начать продвижение вглубь острова. И наконец наткнулся на кустарник, образовавший подобие темного туннеля, который вел к лесу. В конце туннеля я разглядел зеленые листья и солнечный свет, поэтому я протиснулся в кусты и пополз вперед, смахивая с лица паутину. И вот я оказался на поляне, заросшей папоротником, доходившим мне до пояса. Надо мной в вышине виднелся клочок неба, пронзенный веткой, которая очень напоминала часовую стрелку. На противоположной стороне лужайки лес начинался снова, но мою исследовательскую страсть сдерживала боязнь заблудиться. С лужайки было труднее разглядеть туннель, так как его закрывала высокая трава и я мог ориентироваться лишь по шуму волн. В общем, я решил закончить свою символическую разведку. Пробравшись через заросли папоротника в середину лужайки, я сел на землю и закурил.

Мысли о Таиланде действуют мне на нервы, и пока я не начал писать эту книгу, я старательно гнал их прочь. Я предпочитал, чтобы они гнездились где‑то в глубине моего сознания. Иногда, правда, я думаю о Таиланде. Обычно это случается поздно ночью, когда долго не могу заснуть. Мои глаза различают в темноте узор занавесок и строй книг на полках, а я…

В такие минуты я пытаюсь вспомнить, как сидел на той поляне и курил, а на папоротниках лежала тень от ветки, похожей на часовую стрелку. Я цепляюсь за этот момент, поскольку точно могу сказать – именно тогда в последний раз я чувствовал себя самим собой. У меня все было в порядке, в моей голове не было никаких особых мыслей, кроме той, что остров прекрасен и здесь удивительная тишина.

Это не значит, что от всего прочего в Таиланде у меня остались плохие воспоминания. Были и приятные события. Множество приятных событий. Происходили также вещи самые привычные: я умывался по утрам, купался в море, готовил еду и так далее. В воспоминаниях, однако, все это заслоняется окружающей обстановкой. Иногда у меня возникает чувство, будто я пришел на лужайку и закурил, а потом вдруг возник кто‑то другой – тот, который и докурил сигарету. Докурил, затушил ее, отшвырнул окурок в кусты и пошел искать Этьена и Франсуазу. Это своего рода отговорка, ведь она тоже помогает мне отстраниться от того, что со мной случилось, но такое уж у меня ощущение.

Этот другой человек вел себя совсем не так, как я. У нас отличались не только моральные принципы, но и характеры. Взять хотя бы окурок: в кусты его кинул тот, другой парень. Я бы сделал иначе: возможно, закопал бы его. Я не люблю сорить, не говоря уже о том, чтобы оставлять мусор в национальном морском парке.

Это трудно объяснить. Я не верю ни в колдовство, ни в сверхъестественные силы. Я знаю, что на самом деле именно я бросил окурок в кусты.

Да и черт с ним.

Я надеялся, что разберусь во всех этих вещах, когда напишу о них, но мои надежды оказались напрасными.

 

Вернувшись на пляж, я застал Этьена сидящим на корточках перед небольшим туристическим примусом «Калор». Около него лежали три кучки пакетиков лапши «Магги» – желтая, коричневая и розовая.

– Замечательно, – сказал я. – Просто умираю от голода. Что у нас сегодня в меню?

– Выбирай: цыпленок, говядина или… – Он поднял розовый пакетик. – А это что такое?

– Креветки. Я, пожалуй, съем цыпленка.

Этьен улыбнулся:

– Я тоже. На десерт шоколад. У тебя есть шоколад?

– Конечно, что за вопрос. – Я расстегнул рюкзак и вытащил три плитки. Лежа сверху, они успели растаять, а затем снова застыть, повторив форму бутылки с водой, но фольга осталась целой.

– Обнаружил что‑нибудь интересное? – спросил Этьен, вскрывая перочинным ножом один из желтых пакетиков.

– Да так, ничего особенного. Я в основном держался берега. – С этими словами я огляделся вокруг. – А где Франсуаза? Она что, не будет есть с нами?

– Она уже поела. – Он показал рукой в сторону пляжа. – Пошла прикинуть, сколько нам плыть до острова.

– Ты уже вычислил, какой остров нам нужен?

– Да. Но я не совсем уверен в своих расчетах. Карта в путеводителе сильно отличается от карты твоего друга.

– На какую же карту ты полагался?

– На карту твоего друга.

Я кивнул:

– Правильный выбор.

– Надеюсь, – ответил Этьен, ножиком вытаскивая лапшу из кипящей воды. Лапша повисла на лезвии. – Отлично. Теперь можно и поесть.

 

Смерть в Таиланде

 

Франсуаза решила, что до острова плыть не более километра, а Этьен считал, что два. Я не умею определять расстояние на воде, но сказал, что, по‑моему, это полтора километра. Как бы там ни было, нам предстояло долгое плавание.

Остров, к которому мы собирались плыть, был широким. На обоих его концах вздымались высокие пики. Их соединяла примерно вдвое меньшая по высоте горная цепь. Я решил, что эти пики когда‑то были вулканами, расположенными достаточно близко друг к дружке, так что в конце концов их связали истекавшие из них потоки лавы. Независимо от своего происхождения остров был раз в пять больше того острова, на котором мы сейчас находились. Там, где заканчивались деревья, виднелись скалы, на которые меня совершенно не тянуло взбираться.

– А мы точно сможем туда добраться? – спросил я, задавая вопрос скорее самому себе, чем кому‑то еще.

– Точно, – ответила Франсуаза.

– Во всяком случае, попытаемся, – поправил ее Этьен и пошел за своим рюкзаком, который заблаговременно оснастил полиэтиленовыми мешками для мусора, купленными рано утром в ресторане.

«Команда „А“» – это сериал, который был очень популярным, когда мне было лет четырнадцать. Четверых ветеранов вьетнамской войны – Б. А. Барракуса, Фейсмена, Мердока и Ганнибала – обвинили в преступлении, которого они на самом деле не совершали. И они тогда стали вольными наемниками, начали расправляться с плохими ребятами, до которых не мог добраться закон.

Так вот, «Команда „А“» подвела нас. На мгновение показалось, что конструкция Этьена поплывет. Она погрузилась в воду, но не утонула: верхняя четверть рюкзака торчала из воды, будто айсберг. Вскоре, однако, мешки лопнули, и рюкзак камнем пошел ко дну. Три последующие попытки также закончились провалом.






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *