Нужно срочно уладить этот момент. Совсем не хочется накалять обстановку. За этим семейным столом уютно и спокойно. Пусть так и остается.
– Миссис Коллинз, не волнуйтесь. Это была общая идея. Тем более, что бить могла только я, а он исключительно защищался. Вы уж простите, но иногда возникает неудержимый соблазн стукнуть вашего сына. Я не смогла устоять.
Она задорно смеется. Наверное, понимает, о чем я говорю. Кажется, миссис Коллинз успокаивается, а вот кое‑кто – наоборот.
– Но все равно, победил я, – произносит Крис обиженно.
Как ребенок, честное слово. Демонстративно закатываю глаза.
– Крис, как джентльмен, ты должен был дать выиграть девушке, – вставляет свое слово мистер Коллинз. Он многозначительно смотрит на жену и, ожидая ее одобрительного кивка, улыбается.
– Это было бы нечестно, – произносим мы с Крисом одновременно.
Крис ловит мой взгляд и довольно улыбается. Осознание собственной правоты делает его корону в два раза больше. Да, мне не нужны поддавки. Он просто угадал. Опускаю взгляд в тарелку и возвращаюсь к еде, чтобы скрыть смущение.
Продолжаются обычные разговоры об учебе, работе и других повседневных заботах. Такой милый, веселый и теплый семейный ужин. Уже и не помню, были ли такие же вечера у меня дома. Сейчас наши семейные ужины больше похожи на сеанс психоанализа. Почему моя семья не может просто любить меня и быть такой же доброй и внимательной?
Черт. Чувствую, как щиплет в носу – первый признак слез. Нельзя же расплакаться прямо здесь. Поднимаюсь из‑за стола.
– Извините. Мне нужно сделать звонок, – хватаю телефон и выхожу на крыльцо.
Ну что я за плакса? Когда уже боль уйдет, и можно будет справляться со всем этим без слез?
Слышу щелчок двери позади и шаги, приближающиеся ко мне. Быстро смахиваю успевшие выбежать слезинки.
– Ты не звонишь.
Черт, черт, черт. Ему‑то что нужно? Стараюсь медленно дышать, чтобы остановить непрошенные слезы.
– Зачем ты вышел?
– Покурить.
Оборачиваюсь и внимательно смотрю на Криса. Не вижу сигарет в его руках.
– Ты куришь? – спрашиваю удивленно.
– Нет.
Ну что за придурок, а? Закатываю глаза и тяжело вздыхаю. Что ему от меня надо?
– Тогда зачем ты вышел?
– Сказал же, покурить, – он говорит абсолютно спокойно, как будто не замечает, что противоречит сам себе. Это бесит все сильнее.
– Какой же ты идиот. И как кто‑то подобный, может петь такие классные песни? – в негодовании всплескиваю руками, а Крис расплывается в улыбке.
– Понравились мои песни? Так и думал.
Твою мать. И когда я уже научусь сначала думать, а потом говорить? Не собираюсь признаваться ему, что слушаю его музыку давно, и, тем более, что считаю ее действительно классной. Комплиментов больше он не дождется.
– Текст же писал не ты. Так что не твои, – выплевываю я, оправдываясь.
– Вообще‑то, я. Так ты считаешь их классными? – Крис наклоняет голову набок и закусывает губу.
Что? Мне не послышалось? Так это все‑таки он? Не может быть. Человек, который пишет эти песни, влюблен. Это читается в текстах, по крайней мере, для меня. Не могу вспомнить ни одного упоминания о его девушке. Может, на самом деле, мистер Злые Глазки любит кого‑то безответно?
– Ты любишь ее? – не знаю, зачем спрашиваю, само как‑то вырывается. Не уверена, но за этими текстами должна стоять какая‑то девушка.
– А ты его любишь? – спрашивает Крис в ответ.
– Нет, – спокойно отвечаю я. Это правда, – после предательства нет места любви.
Его взгляд тускнеет, а лицо искажается ненавистью и болью. Вижу такое каждый день, подходя к зеркалу.
– Ты ответила и на свой вопрос тоже, – Крис разворачивается и заходит обратно в дом.
Остаюсь на крыльце еще на несколько минут, чтобы прийти в себя.
Его тоже предали? Девушка? Интересно, кто она? Кто вообще смог бы отшить такого парня?
Не хочется этого признавать, но нужно быть честной, хотя бы с самой собой. Он обаятельный, веселый и внимательный по отношению к своим близким. Если бы не его огромное самомнение, то мог бы быть просто идеальным. Да кто из нас без недостатков? Пора признаться – он мне нравится. Но потакать этому чувству – плохая идея. Поэтому следует держаться от Криса подальше.
Успокаиваюсь и возвращаюсь к счастливому семейству. Остаток ужина проходит в тихой и милой атмосфере. Они вспоминают и рассказывают смешные истории об их совместном отдыхе, третьем дне рождении Мари и первом концерте Криса. За такими душевными разговорами никто не замечает, что время уже приближается к полуночи. После того, как мы с Мари помогаем ее маме убрать со стола, все расходятся по своим спальням.
Решаю перед сном все‑таки проверить телефон, ведь до него дело так и не дошло. Впрочем, там меня не ожидает ничего необычного. Ноль звонков от семьи, три от неизвестного номера и одно сообщение:
«Пожалуйста. Ты должна выслушать меня».
Я никому ничего не должна. Удаляю сообщение и решаю почитать что‑нибудь, пока не поймаю сон. Хорошая книга всегда помогает расслабиться.
Музыка? Звуки гитары отвлекают меня от чтения. Может, это у меня в голове? Вроде нет. Крис? Это он играет? Ну конечно, это он. Кто же еще?
Тихонько подхожу к балконной двери и приоткрываю ее. Красивая медленная мелодия доносится снаружи. Неужели этот парень действительно тот самый музыкант, чьи песни мне так нравятся? Все еще с трудом верю в это. Но сейчас я слышу музыку собственными ушами. Бесполезно отрицать очевидное. Это он и у него действительно талант. Мелодия новая. Разные вариации одного мотива сменяют друг друга, и мне нравятся все. Это просто…
Дверь в комнату открывается и входит Мари, с глупой улыбкой во весь рот.
– Ты это слышишь? – шепчет она, приближаясь ко мне на цыпочках.
– Я слышу с детства, – отвечаю так же шепотом и продолжаю прислушиваться к мелодии.
– Я не об этом. Это Крис. Мелодия новая. Он пишет музыку, – Мари произносит это с таким благоговением, будто это что‑то невероятное.
Она тихонько присаживается рядом со мной у двери и тоже начинает прислушиваться. Не понимаю. Чему она так радуется?
– Ну, он вроде музыкант и у него есть группа. Что тут такого?
– Он не писал уже год. Ни новых текстов, ни новой музыки. Они работали с готовым материалом, записывали каверы и исполняли старые композиции.
– Почему? – не унимаюсь я.
– Случилось кое‑что, – Мари опускает взгляд. Не хочет отвечать. Снова.
– Эй, малявки, вы перестанете шептаться там? Вы мне мешаете, – возмущается Крис, переставая играть.
– Прости, – говорит Мари уже нормальным голосом.
– Идите спать, – кричит он строго. – Спугнете мою музу.
Мари смотрит на меня и улыбается.
– Не забудь вызвать своей музе такси утром, – дразню я, тихонько хихикая.
Комментариев нет