– Ага, – прошептала я. – Слышу.
– Вот и хорошо. Позвони мне утром, ладно?
– Позвоню.
Положив трубку, я с замиранием сердца медленно вошла в спальню и остановилась возле двери.
– Джекс, что ты делаешь?
– А на что это похоже? – Он поправил матрас. – Сомневаюсь, что это ты решила сделать перестановку.
– Да, но я и сама могу все исправить. Тебе не…
– Я помогаю тебе, так что не спорь. – Он нагнулся, поднял простыню и швырнул ее мне. – И я останусь на ночь.
Простынь упала на пол.
– Что?
– Я останусь с тобой. – Другой простыней парень накрыл матрас. – Лягу на диване. – Его густые ресницы взлетели вверх, глаза снова приобрели теплый оттенок. – Но могу и здесь поспать…
У меня не было слов.
Я просто стояла и смотрела, как он подобрал с пола еще и одеяло, набросил его на постель и принялся поднимать разбросанную одежду. Когда у него в руках оказалось несколько цветастых шелковых вещичек, я вышла из ступора, подлетела к нему и выхватила свои трусики.
– Ты здесь не останешься.
– Тогда поехали ко мне.
Я осознала его слова только через минуту.
– Я к тебе не поеду.
– Тогда я останусь здесь. – Пока Джекс собирал остальную одежду, я сунула трусики в ящик. – Совершенно очевидно, что в этом доме небезопасно, особенно когда ты открываешь дверь каким‑то отморозкам…
– Не собираюсь я снова дверь открывать! – крикнула я.
Не закрыв до конца ящик комода, Джекс выпрямился, после чего уголок его губ чуть приподнялся.
– Что на тебе надето?
– Что? – Я окинула себя взглядом. Черная футболка с поддержкой груди – и слава богу, мне вовсе не хотелось трясти своими прелестями! – а еще нежно‑розовые шорты. – Что не так с моей одеждой?
– Ничего. – Джекс улыбнулся и задвинул ящик. – Гольфы очень милые. И ты милая.
Гольфы были в розово‑голубую клеточку и правда казались весьма милыми.
– Спасибо, – пробормотала я, и в голове тотчас стали роиться другие мысли. Это было плохо. Очень плохо. Хуже некуда, ведь все эти мысли были лишены основания. Я с силой отбросила их прочь. – Ты здесь не оста…
– Значит, поедем ко мне? Супер.
В висках застучало.
– Я к тебе не поеду.
Джекс встал возле кровати, на которой возвышалась гора подушек. Тут мама была верна себе – на кровати всегда было как минимум пять подушек, и все они были довольно новыми.
– Ты всегда такая упрямая?
Я зыркнула на Джекса.
– А ты всегда так командуешь?
Он улыбнулся.
– Милая, ты еще не видела, как командуют.
– Ну‑ну… – Я лениво состроила ему гримасу.
Ухмыльнувшись, парень взял две подушки, широко шагая, обошел кровать и встал прямо передо мной.
– Можешь сколько угодно говорить мне, чтобы я ушел. Можешь кричать. Махать руками. Что угодно. Это ничего не изменит, потому что ты не заставишь меня уйти из этого дома. Понимаешь?
Мои глаза округлились. Да, я его понимала, но мне его слова не нравились, поэтому я раздумывала, поймет ли он меня, если я хорошенько пну его промеж ног.
Джекс чуть наклонил голову, и его губы оказались в непосредственной близости от моих. Несмотря на раздражение, из‑за которого кожу покалывало, будто по ней бегала целая армия муравьев, сердце у меня в груди подпрыгнуло.
– Не сомневаюсь, в глубине души ты понимаешь, почему приехал я, а не Клайд.
Ох. На самом деле я этого не понимала. Я открыла было рот, чтобы сказать это, но Джекс продолжил:
– Я хочу убедиться, что тебе ничего не угрожает, раз уж ты решила здесь остаться. – Он переступил с ноги на ногу и немного наклонил голову набок. Через мгновение наши взгляды встретились. – Оставаться здесь одной тебе небезопасно, поэтому я позабочусь о тебе.
Я выдохнула сквозь чуть приоткрытые губы. Меня вдруг обуяло неожиданное желание прижаться к нему всем телом. Черт. Это было так странно! Никогда прежде мне не хотелось раствориться в объятиях парня. Я читала об этом, но не верила, что такое произойдет и со мной. И все же в его объятиях я оказалась бы в безопасности. Я едва не лопалась от желания. Что хуже, я понимала, что тело его будет теплым и готовым к бою.
Боже, мои мысли шли в неправильном – даже в каком‑то извращенном – направлении, но я ничего не могла с этим поделать. Джекс был до невозможности красив. Он казался недосягаемым. А еще у него были великолепные брови. Правда. Темные, темнее его волнистых волос, они были красиво изогнуты. Они привлекали взгляд. Это были просто брови, но даже они были сексуальными.
И бровями дело не ограничивалось.
Господи, может, я и совершила смертный грех, допустив мысль об этом, но он был все равно что Кэм 2.0.
Судя по тому, что я о нем знала, Джекс был милым и добрым, что делало его чертовски опасным для моего душевного здоровья. И все же мне казалось, что сходить по нему с ума будет замечательным приключением.
Однако я понимала, что не смогу от этого оправиться.
Но я практически чувствовала его губы своими. Когда он поцеловал меня в офисе, поцелуй был краток и просто доказывал его правоту. А теперь я их чувствовала.
В его глазах промелькнуло что‑то глубокое и теплое, и я задумалась, а вдруг Джекс догадывается, какие мысли бродят у меня в голове. Боже, оставалось только надеяться, что нет. Его ресницы опустились, и мои губы словно пронзило током под его взглядом.
– Что ж, по‑моему, ты начинаешь меня понимать, – сказал он и прошел мимо меня в гостиную.
– Мне нужен взрослый человек рядом, – буркнула я, медленно поворачиваясь.
Джекс уже стоял возле дивана в гостиной.
– Да, пока я не забыл…
– Не меняй тему! – Я топнула ногой и тотчас мысленно похвалила себя за этот жест.
Он оглянулся и приподнял брови.
– Ты что, ногой топнула?
Мои щеки обдало жаром, и я выдавила:
– Может быть.
– Мило, – с улыбкой заметил Джекс.
– Ничего не мило! И ты здесь не останешься. А я…
– А ты утром подбросишь меня домой, когда поедешь в бар, – закончил он, обходя диван.
– Не собираюсь я… – Я осеклась, когда до меня дошел смысл его слов. – Что?
– Подбросишь меня завтра, – повторил парень, бросая подушки на один из подлокотников дивана. – Я привез твою машину. Стекло заменили.
Я так долго смотрела на него, что он, наверное, начал опасаться, не случилось ли со мной чего. Затем я проскользнула мимо него к окну возле телевизора, раздвинула шторы – так и есть, мой «Фокус» стоял возле дома.
– Дай угадаю… Никакого кабельного? – спросил Джекс.
– Что‑что? – Я смотрела в окно, а сердце громко стучало у меня в груди.
Комментариев нет