– Если бы ты только знала, как бы я хотел уйти вместе с тобой в Идрис, – сказал он без обиняков.
– Здесь у тебя больше шансов выжить, – тут же возразила она, хотя ее взгляд смягчился. – А потом, мы ведь уходим не навечно. Нежить, которой позволено проникать в Аликанте, – это члены Совета, да и то их пропустят лишь по причине намеченного совещания. Думаю, когда мы обсудим, что именно надо предпринять, нас отправят обратно. Мы же не можем отсиживаться в Идрисе, пока Себастьян крушит все подряд за его пределами. Сумеречные охотники сделаны из другого теста.
Саймон провел пальцем по ее щеке:
– Так ты хочешь, чтобы я тут спрятался и не высовывал носа?
– За тобой присмотрит Джордан, – сказала Изабель. – Твой личный телохранитель. Ведь ты же лучший друг Клэри, – добавила она. – И Себастьян об этом знает. Что и делает тебя отличной мишенью для взятия в заложники. Вот почему тебе следует быть там, где его нет.
– Пока что он ничем не проявил повышенного интереса к моей персоне. С чего вдруг ему захочется сделать это сейчас?
Она пожала плечами и плотнее закуталась в плащ.
– Он вообще никем не интересовался, кроме Клэри и Джейса, но это не значит, что так будет тянуться вечно. Он же не дурак, – сказала она ворчливо, как если бы скрепя сердце признавала за Себастьяном какие‑то заслуги. – А Клэри ради тебя пойдет на что угодно.
– Но и ради тебя тоже. – В ответ на недоверчивый взгляд Иззи он легонько приподнял ей подбородок. – Ладно. Раз уж ты уходишь ненадолго, то к чему весь этот драматизм?
Изабель скорчила гримаску. Рот и щеки у нее были розовыми от холода. Ему очень хотелось почувствовать своими холодными губами ее губы, полные крови и жизни, но под пристальным взглядом родителей девушки этого лучше не делать.
– Я ведь слышала, что пару минут назад сказала Клэри. «Я люблю тебя», разве не так?
Саймон замер:
– Да, но… Она же не в том смысле… Иззи…
– Не надо, – вскинула девушка руку. – Пожалуйста, я ведь не маленькая. Все понимаю. Дело в том, что слова эти она произносит очень уж легко, да и ты тоже, а вот я в жизни их никому не говорила, ни разу. Если не считать близких родственников.
– Я знаю, почему ты этого так сторонишься, – ответил он. – Ведь, если их произнести, можно себе же сделать больно.
– Тебе. – Ее глаза были огромными, черными, как звездные зеркала. – Я могу тебе сделать больно.
– Я знаю, – кивнул Саймон. – Знаю, и меня это не волнует. Джейс как‑то раз предупредил меня: дескать, ты на шпильках пройдешься по моему сердцу, – но этим меня не остановить.
Изабель фыркнула:
– Он правда так сказал? И ты впрямь решил рискнуть?
Юноша наклонился ближе. Его дыхание – если бы оно у него было – слегка поворошило б ей волосы.
– Сочту за честь.
Она повернула к нему лицо, и их губы соприкоснулись. Какие они теплые… Ее руки были чем‑то заняты. «Расстегивает плащ?» – на миг подумал он. Но не станет же она раздеваться на глазах семьи? Хотя если б и стала, у него вряд ли хватит решимости ее остановить. Как‑никак, а это Изабель, и она сказала – почти, – что любит его.
Губы девушки щекотали ему кожу.
– Возьми вот это, – шепнула она, и Саймон на миг испытал прикосновение чего‑то прохладного к затылку. Затем ее затянутая в бархат рука скользнула по шее юноши.
Он взглянул вниз и увидел на своей груди посверкивающий кроваво‑красный квадратик – рубиновую подвеску. Реликвия, дарующая способность обнаруживать проявление демонической энергии.
– Что ты, что ты, я не могу! – потрясенно запротестовал он. – Иззи, да это стоит бешеных денег!
Она расправила плечи:
– Ну, положим, это не подарок, а так, поносить на время. До нашей следующей встречи. – Ее пальцы легонько коснулись рубина. – Этот камень… он от вампира. Так что все сходится.
– Изабель, я…
– Не надо, – прервала девушка, хотя, если честно, он и сам не знал, что собирается сказать. – Ничего не надо говорить, во всяком случае сейчас. – Изабель отшагнула назад. За ее спиной он видел ее семью и все, что осталось от Анклава. Люк уже шагал к Порталу, Джослин вот‑вот должна была последовать за ним. Алек, шедший со стороны Института, мазнул взглядом по Саймону с сестрой и, не вынимая рук из карманов, поиграл бровями, но останавливаться тоже не стал. – Ты только… только не встречайся больше ни с кем, пока я там, ладно?
Она уже разворачивалась к нему спиной.
– Так что ж получается‑то? – негромко бросил он ей вслед. – Мы сами‑то как бы встречаемся теперь или как?
Изабель лишь лукаво улыбнулась и побежала к Порталу. Он успел заметить, как она взяла Алека за руку и они вдвоем шагнули внутрь. За ними вошла Мариза, затем Джейс, ну и, наконец, настала очередь Клэри, которая все это время стояла возле Катарины, обрамленной шипящим синим огнем.
Клэри подмигнула Саймону и сделала шаг. В Портале что‑то взвихрилось, и через долю секунды исчезла и она.
Саймон машинально потрогал рубиновую подвеску. В камне почудилось какое‑то биение, напоминавшее беспокойный пульс. Словно у него вновь появилось сердце.
3. Птицы на утесе
Клэри опустила вещмешок возле двери и огляделась. Где‑то рядом звучали голоса матери и Люка – те раскладывали свои вещи, ходили по комнатам, включали лампады с ведьминым огнем, что освещали дом Аматис. Клэри стиснула зубы. До сих пор непонятно, как Аматис попала к Себастьяну. Хотя здесь уже поработали специалисты Совета на предмет опасных артефактов и дали «зеленый свет», Клэри знала своего брата. Под настроение он был способен уничтожить весь дом, как бы хвастаясь, что это ему под силу: превратить мебель в щепки, зеркала – в стеклянное крошево, разнести окна и двери.
Из комнаты, где находилась мать, донесся легкий вздох облегчения, и Клэри поняла, что Джослин сейчас думает о том же самом: какое счастье, что дом уцелел. К тому же не видно признаков, что с Аматис приключилось несчастье. На кофейном столике несколько книг, пол хоть и запылен, но на нем ничего не разбросано, фотографии на стенах развешены аккуратно. Защемило сердце, когда девушка заметила возле камина снимок, где они с Джослин и Люком стоят, улыбаясь, в парке аттракционов на Кони‑Айленд.
В памяти всплыли те минуты, когда она в последний раз видела сестру отчима: Себастьян принуждает кричащую Аматис отпить из Чаши ада. Через пару мгновений после глотка во взгляде женщины погас огонек личного «я», и у Клэри мелькнула мысль, что это все равно что быть свидетелем чьей‑то смерти. Впрочем, на чужую смерть она уже насмотрелась. У нее на глазах расстался с жизнью Валентин. Как же так получилось, что, несмотря на столь юный возраст, за ней уже тянется шлейф из привидений?..
Комментариев нет