О чем весь город говорит



И дело не в красивом доме и молочной ферме, не в манере Лордора кланяться, касаясь шляпы, и его смешных танцевальных коленцах. Случилось нечто иное, совершенно неожиданное.

Еще на станции Катрина влюбилась с первого взгляда. Когда Лордор, загрузив ее багаж, под локоток помог ей забраться в повозку, она почувствовала, как дрожат его руки. Это ее так тронуло, что чуть не разбило ей сердце. В заботливости этого силача было что-то невероятно притягательное и милое.

Но теперь казалось, что он не отвечает ей взаимностью. Те чудесные письма как будто писал другой человек. А из этого слова не вытянешь. Чем больше Катрина говорила, тем сильнее он замыкался в себе.

Но вот однажды они поехали кататься, и тогда Катрина, страшась ответа, собралась с духом спросить:

– Мистер Норд стрём, я что-то сделала не так? Вы мною недовольны?

– Недоволен? – Большие голубые глаза Лордора распахнулись. Он натянул вожжи: – Тпру!

Повозка остановилась, Лордор повернулся к своей спутнице:

– Я очень доволен, мисс Олсен. Почему вы об этом спросили?

– Вы со мною не разговариваете. Когда мы вдвоем, вы почти все время молчите. Я не знаю, о чем вы думаете, и меня это пугает.

– Понятно. – Лордор уставился на свои руки, глубоко вздохнул, но больше ничего не сказал.

– Дело во мне? Скажите, чем я провинилась?

– Нет-нет… – Он покачал головой. – Вы ни при чем.

– А что тогда, мистер Нордстрём? Вы должны сказать. Я ехала в такую даль.

Лордор как будто подыскивал слова, а затем выпалил:

– Я опасаюсь за свою безграмотную речь. Я знал, что вы красивая, но не представлял, что вы так здорово изъясняетесь. Я молчу, чтоб вы не догадались, какой я олух. И не уехали обратно в Чикаго.

От облегчения, обрушившегося лавиной, к глазам ее подступили слезы.

– Ох, Лордор! – воскликнула Катрина, сама того не ожидая. – Что за чепуха! Я хочу, чтобы вы со мной разговаривали. И совсем не важно, как вы говорите.

– Погодите, погодите! – вскинул руки Лордор. – Это еще не все. Я и пишу с ошибками. В моих письмах к вам миссис Свенсен проверяла буквы в трудных словах.

Катрина улыбнулась и покачала головой:

– Мне все равно.

– Правда? – еще не веря, спросил Лордор.

– Правда.

– Значит, вы останетесь?

Катрина хотела ответить, но тут ее кольнуло виной. Он-то честен перед ней. Надо ему все сказать.

– Прежде чем я отвечу, Лордор, вы должны кое-что обо мне узнать. О чем я умолчала.

Он вроде как удивился:

– Что же это?

Закусив губу, Катрина раскрыла сумочку и что-то оттуда достала.

– Дело в том, что у меня неважное зрение… и лучше, если об этом вы узнаете сейчас. – Из бархатного очечника она достала очки в круглой черной оправе и, надев их, повернулась к Лордору. – Я ношу очки… Да, я знаю, они меня не красят, но без них все как в тумане.

Катрина смолкла, ожидая отклика. Лордор сморгнул, разглядывая ее.

– Нет, Катрина, вы не правы, – сказал он. – Вам очень идут очки… вы в них красивая. Мне нравится. – Лордор улыбнулся. – Очень-очень.

– Вы не огорчены?

– Ничуть. Хорошо, когда у мужчины красивая жена.

– Простите, что не сказала вам раньше, но Анна Ли…

– Катрина, скажите одно… – перебил Лордор.

– Да?

– Вы остаетесь?

– Да.

– Насовсем?

– Да, да.

Лордор улыбнулся:

– Хорошо.

Они поехали дальше, оба сияя улыбками. В тот день Катрина впервые увидела Лордора отчетливо, и он оказался еще красивее, чем она думала.

 

С той поры Катрина носила очки, а Лордор просто заговорил ее, рассказывая о будущем города и их собственном. Квартируя у Свенсенов, Катрина примкнула к кружку вязания, организованному Бёрди. Она оказалась способной ученицей и вскоре сравнялась с лучшими вязальщицами.

Когда истек приличный срок в три месяца, Свенсены сопроводили жениха и невесту в большую лютеранскую церковь в Спрингфилде, где их обвенчали. По завершении обряда Бёрди всплакнула, а молодые облегченно выдохнули. После столь долгого ожидания им не терпелось очутиться дома и наконец-то начать свою новую супружескую жизнь. Однако не всегда все идет по намеченному плану.

 

К вечеру новобрачные вернулись домой и увидели, что во дворе сгрудились повозки, запряженные мулами и лошадьми, а окна полыхают светом. Поселковые женщины приготовили большой сюрприз – свадебный ужин, которого достало бы на целое войско. Веселье с музыкой и танцами длилось до четырех утра. Уже светало, когда ушел последний засидевшийся гость. Скрипач перебрал домашнего пива Ноттов и обеспамятел. Лордор с Ларсом оттащили его в повозку. Наконец молодые смогли приступить к таинству первой брачной ночи.

Они взошли наверх. В спальне Катрина сняла подвенечное платье и облачилась в ночную сорочку. В соседней комнате Лордор избавился от черного костюма и бархатной бабочки, которые убрал в шкаф, и надел новую ночную рубаху в синюю полоску. Перед зеркалом причесался и стал ждать приглашения Катрины. Через минуту-другую она позвала:

– Можно войти.

Лордор вышел на площадку и открыл дверь спальни. Катрина сидела в кровати, от ее красоты захватывало дух. Оба изо всех сил старались сохранить спокойствие. Но все равно волновались.

Едва Лордор забрался на толстую перину, как снизу раздался оглушительный треск, говоривший о том, что входную дверь сорвали с петель. Затем по дому протопали скорые тяжелые шаги, загрохотали опрокинутые столы и стулья, зазвенело разбитое стекло, загремели сброшенные на пол горшки и кастрюли. Какой-то неведомый безумец громил кухню.

Готовый защитить возлюбленную от банды головорезов или кого похуже, Лордор цапнул дробовик, который держал в изголовье кровати. Несмотря на приказ запереться в спальне, Катрина нацепила очки и, вооружившись зеркальцем в серебряной оправе, следом за мужем выскочила на лестницу.

Внизу Лордор, изготовившись к стрельбе, ногой распахнул кухонную дверь. Однако глазам его предстала не шайка бандитов и даже не грабитель-одиночка. Посреди бедлама возлежала свинья по кличке Сладкая Картофелина – свадебный подарок весом в триста пятьдесят фунтов от Генри и Нэнси Нотт. Она сумела выбраться из загона, влезть на крыльцо и проникнуть в дом. Сладкая Картофелина явно не боялась людей и ружей – равнодушно глянув на молодоженов, она продолжила угощаться объедками с праздничного стола. Похоже, остатки свадебного торта особенно пришлись ей по вкусу, о чем свидетельствовало измазанное глазурью рыло.

Царил страшный кавардак. В поисках съестного Картофелина свалила все что можно. Повсюду битая посуда, сломанные стулья. Фарфоровый сервиз, белоснежные простыни, стеганые ватные одеяла и прочие замечательные свадебные подарки, в кухне выставленные напоказ, теперь вперемешку с объедками валялись на полу и несли на себе отпечатки свиных копытцев. Чтобы выдворить Картофелину из дома, спустить с крыльца и отправить в загон, ушло более получаса.






Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *