— Не надо ничего говорить, дядя Дуглас, — начала она, но пальцы, державшие ее запястье, вдруг обрели удивительную силу.

— Я пока не ухожу от вас, Анди. Но ты должна уважить умирающего, — прошелестел он с болезненной улыбкой.

— Типун вам на язык, дядя Дуглас, что вы такое говорите? — Она слегка встряхнула иссохшую руку.

— Не юли. Что случилось… между тобой и моим сыном? — повторил он.

Миранда пожала плечами со всей беспечностью, на какую была способна в этой ситуации. Но что сказать отцу Стивена? Что его отпрыск благосклонно принял ее обожание и преданность; согласился с ролью кумира, но оказался выше таких приземленных вещей, как женитьба? Зачем связываться с неуклюжим подростком, если вокруг столько более искушенных в любви женщин? Таких, как его мачеха, например.

Стивен тогда все яростно отрицал, а вот тетя Ванесса только загадочно улыбнулась в ответ на вопрос Миранды…

Боль проснулась и принялась терзать ее с новой силой. Она боготворила его, а он…

Ваш драгоценный сын растоптал мою веру, мистер Родвуд! — хотелось крикнуть ей во весь голос. А если бы вы знали правду, то это убило бы и вас.

Но перед ней лежал немощный, смертельно больной человек.

— Что-то у нас с ним не сложилось, — с трудом выдавила она.

Взгляд старика внезапно изменился. Теперь он буквально пронзал ее насквозь.

— Так говорит и Стивен. Почему?

— Мы… Мы решили, что не настолько сильно любим друг друга, чтобы связать себя… — запинаясь, лепетала Миранда.

Какое-то время было слышно только прерывистое дыхание Дугласа. Потом он спросил:

— А ты не хочешь… начать все заново?

Миранда отрицательно покачала головой.

— А Стивен хочет.

Эти почти беззвучные слова отдались в ее голове громовыми раскатами.

 5

— Что? — едва выговорила Миранда.

— Мой сын… по-прежнему любит тебя.

— Вы ошибаетесь, дядя Дуглас. Мне жаль, но… — Она облизнула пересохшие губы.

— А ты? Ты… любишь его?

— Нет! — четко произнесла она, выдержав его взгляд.

— Я… не верю тебе, — прошептал старик. Миранда молча стояла у его постели. — Кто-то из вас должен… сделать первый шаг. Забудь о глупой гордости. С гордостью… в постели… одиноко. Я могу подписаться… под этим.

Он закрыл глаза, и пальцы, удерживавшие ее запястье, разжались.

Миранда испугалась, но, уловив слабое дыхание, с облегчением поняла, что Дуглас заснул.

За спиной послышался шорох, и в комнату вошел Стивен с дымящейся чашкой на подносе.

— Он уснул. — Миранда показала на постель.

Беспокойные огоньки в глазах Стивена начали гаснуть, но тут Дуглас шевельнулся и открыл глаза. Их ясный и осмысленный взгляд был направлен прямо на Миранду.

— Сильвия? Милая Сильвия… — Улыбка едва тронула уголки его рта. — Самая чудесная девочка на свете.

Он вновь погрузился в забытье, а Миранда в замешательстве посмотрела на Стивена. Сильвия? Так звали ее мать.

— С ума можно сойти! — Грег влетел на кухню и, развернув стул, оседлал его. — Час от часу не легче.

Сложив чистое белье в корзину, Миранда предавалась размышлениям о словах Дугласа Родвуда, спутавшего ее с матерью. Это легко было объяснить, учитывая их удивительное сходство. По словам отца, они различались только цветом глаз. У Сильвии Бейкер они были зелеными, а у ее дочери — карими, как и у бабки по отцу.

Милая Сильвия. Как странно было услышать это от дяди Дугласа. И главное, даже не слова, а то, как они были произнесены. Неужели у него с мамой что-то было до того, как она вышла замуж за Алана Бейкера? Нет, в это невозможно поверить.

Стивен по-прежнему любит тебя, сказал дядя. Миранда не была готова ни поверить в это, ни решить, что делать дальше.

Они оставили Дугласа Родвуда одного, убедившись, что тот забылся глубоким сном, и Стивен торопливо проводил гостью к машине, как будто ему не терпелось поскорее отделаться от нее. Она наскоро попрощалась с тетей и уже поворачивала ключ зажигания, но Стивен вдруг задержал ее, облокотившись о дверцу машины:

— Дуглас… Он сейчас часто бредит наяву, и ему всякое мерещится. Не придавай его словам особого значения.

Он смотрел себе под ноги, и длинные ресницы скрывали выражение его глаз.

— Конечно. — Она беспечно пожала плечами. — Ведь они знают друг друга с детских лет — мама, тетя и твой отец.

Стивен угрюмо кивнул и отступил назад, освобождая ей дорогу.

— Нет, соскучиться нам точно не дадут! — продолжал размахивать руками Грег.

— Что на этот раз? — рассеянно спросила Миранда.

— Дилан звонил, пока ты ходила за машиной. На новом месте, куда он перебрался, та же история: жильцы возмущаются, хозяин просит съехать. Вот я и подумал: пусть пока поживет у нас.

— Грег, здесь же нет места, — запротестовала Миранда.

— Поставим раскладушку в мою комнату. Он не против. Все это временно, Анди. Репетировать будем здесь — днем, конечно. Надеюсь, хотя бы в собственном доме нас оставят в покое.

Что верно, то верно. Чтобы их услышали даже ближайшие соседи, Родвуды, надо из пушек палить.

— Так ты не возражаешь, сестра? Дилан в долгу не останется, он человек серьезный.

Миранда пожала плечами.

— Ну, если ты готов делить с ним комнату… Когда его ждать?

Грег расцвел и послал ей воздушный поцелуй.

— Спасибо! Большую часть вещей перевезем утром, но кое-что подкинет Генри, когда получит мою машину. А я пока все подготовлю. Не беспокойся, устроим все в лучшем виде!

— Хотелось бы, — кисло заметила она. — Отец решит, что мы превратили дом в мотель.

После обеда Миранда решила сосредоточиться на курсовой работе. Друзья Дилана уже возились внизу, разбирая и складывая его пожитки. Раз или два до нее донеслось треньканье гитары.

Она посмотрела на часы и, отодвинув в сторону книги, направилась на кухню.

— Миранда! — раздался возглас Грега.

Брат вошел в кухню, а следом за ним ввалился весь состав «Кантри Блюз»: Дилан, Генри и Фил.

— Я тут чай завариваю. Вам налить? — предложила она, но Грег поднял указательный палец.

— Погоди. Анди, я не верю своим глазам. Ты это помнишь? — Он потряс в воздухе потрепанной нотной тетрадью с загнутыми уголками страниц.

— Мой старый песенник? Я думала, он давно на помойке. Где вы его раскопали?

— В кладовке, среди кипы старых нот. — Грег переворошил страницы. — Где ты взяла эти песни? Они переписаны от руки.

Принужденно рассмеявшись, Миранда отняла у него тетрадь.

— Это не настоящие песни. Так, рифмоплетство, которым я занималась, воображая себя поэтом.

— Так это написала ты? — ахнул Фил.

— И ты называешь это рифмоплетством? — возопил Дилан. — Да они фантастически хороши! Мы хотим их использовать.

Миранда недоверчиво перевела взгляд с бородатой физиономии Дилана на брата.