«Что-то тут есть, – подумал он, глядя, как у пацана стискиваются губы, а ноздри довольно явственно раздуваются от злости. – Есть скелетик в шкафу, есть… Папа диссидентствовал? Или служил в „синих погонах“ и получил от дедов по почкам выше положенного? Ну не может это оказаться Афган, молод…»

Старший лейтенант промолчал с видом гордым и неприступным – и в этот миг крайне напоминал юного пионера в почетном карауле у знамени дружины. Настоящего пионера, убежденного. Были такие. Вот пионерию он по возрасту еще как застал, тут и гадать нечего…

– Вы в комитете комсомола за что отвечали? – наугад спросил Данил.

– За всякую фигню, которую теперь и вспоминать стыдно, – ответил мент неожиданно быстро. – До встречи.

Кивнул едва заметно и размашистым шагом направился к «рафику». Неприметный, совершенно штатский на вид синий фургончик, дисциплинированно мигнув левым поворотом, завернул за угол длиннющей унылой девятиэтажки и исчез из виду, чему Данил отнюдь не огорчился.

 Глава третья Барс на тропе

Он забрался в свой «Фольксваген», положил руки на руль, а подбородок – на руки, задумчиво уставился вперед. Впереди был пыльный двор с поломанными качелями, двумя бабками на скамейке и энергичным крупным эрделем, таскавшим за собой девчонку лет десяти в ярком спортивном костюмчике. Небогато.

Данилу было совершенно ясно, что дело ляжет на него. Моментально. На то он и шеф службы безопасности. Пора и отрабатывать толстый ломоть хлебчика с толстым слоем масла и икоркою поверху. Все, и этот «гольф» в том числе. Конечно, последние полтора года он дурака не валял, но то была рутина, даже усмирение Кальмара со товарищи. А теперь…

Он был уверен, что правильный мент ни в чем не соврал. Ибо не было им смысла устраивать провокацию столь жалких масштабов, подкидывать паршивую «Эрму», даже не в офис – к одному из сотрудников, убитому вдалеке от фирмы. Ивана свет Кузьмича не возьмешь и провокациями покруче, да и сказки это все, если серьезно – насчет ментовских провокаций. Басенки. Вот если бы шахта всплыла… Но это уже будет не провокация, а выплывшая на свет божий неприглядная правда.

Включил рацию.

– Шестой. Дежурный пост, – на сей раз откликнулись моментально, как-никак начался рабочий день.

– Барс, – сказал Данил. – Где «большой»?

– Не появлялся пока.

– Вот и лады, – сказал он. – Я буду часика через два, если кто спросит.

И отключился. Решение нужно было принять быстренько. Если бы Клебанов сразу поехал к Светке, «рафик» повернул бы не налево, а направо, к мосту. И если бы они узнали про хату в Северо-Восточном и дернули туда, «рафик» опять-таки свернул бы к мосту. А вот областное УВД – как раз в той стороне, куда старлей соизволил проследовать…

Лады. Никакого толку не будет от Светки, но все же… Данил завел мотор и свернул направо, к мосту. И задумался над загадкой, которую долго откладывал напоследок из-за ее сложности.

Откуда такая спешка? Местный РУОП был конторой резкой и не привыкшей отступать (что, правда, не означало, что контора эта витала в облаках, оторвавшись от замысловатых реалий жизни). И все же… Ладно, убийство, крайне смахивавшее на заказное. Ладно, германская пушечка при трупе. Ладно, бочком и краешком замешан «Интеркрайт». И все же это не основание поднимать спозаранку молодого волчишку из РУОП и заставлять его крутиться так, что искры брызжут из-под когтей. Хватило бы и уголовки на данном этапе. Значит…

Значит, толкование одно – что-то есть у них в загашнике. И это не финансы – иначе навалилась бы налоговая, да и то в случае особо серьезном. А особо серьезного-то и нету… Неужели Ванятка, друг детства, все же утаил что-то? Конечно, он после этого последняя сука, но с поезда все равно не спрыгнешь, будешь отрабатывать скушанный хлебушко не потому, что принуждают, а оттого, что сам себя обязанным чувствуешь, обреченным на верность. Не одним ведь самураям дано, бля…

Он аккуратно притормозил у нужного подъезда, позади новехонькой «Тойоты» с европейским левым рулем, той, что кличут «круглой». «Тойота» была совершенно идиотского розово-сиреневого колера и сверкала лаком, понятно, как сапоги у гусара.

Данил, абсолютно автоматически зафиксировав в памяти номер тачки, не спеша пошел вверх по лестнице. Хвоста по дороге не было, да и сканер-перехватчик он все время держал настроенным на милицейские частоты, но никаких подозрительных переговоров не услышал. И во дворе никого подозрительного не засек, что, впрочем, не есть повод для беспечности – если захотят следить всерьез, ты их не увидишь и не услышишь. Могли прилепить к машине и «пищалку», но это вряд ли – как-никак не в Европах, что-то не слышно было о таком прогрессе, разве что столичные заявятся… В конце-то концов, ничего противозаконного он не совершает и не замышляет даже…

Навстречу попался рослый хмырь, упакованный по фирме – да не в Гонконг и не в Индию, а в натуральную Западную Европу. Но все равно вульгарностью так и перло – шестерка высокого полета, только-то и всего. Как раз для розово-сиреневой «Тойоты». Прошел, не видя, небрежно задел литым плечом – фирмовая наклейка с солнечных очечков, понятно, не отклеена, жует резинку и думает, что он Чак Норрис, благо под полой чего-то такое топырится…

Данил ради интереса приостановился. Внизу мягко, почти неслышно заворчал мотор. Точно, сел в «Тойоту». Ну и хрен с ним, так и так отложился в памяти…

Он нажал белую кнопку. Звонок мелодично замяукал. Дверь распахнулась моментально.

– Вот так откроешь однажды – а тебе в лоб вместо привета, – сказал Данил. – И поплывут вещички вереницей…

– Но остается надежда, что сначала все же изнасилуют на совесть… – мечтательно сказала Светка, поборов легкое удивление. – А я-то…

– А ты-то думала, что это мистер из «Тойоты» вернулся? – Данил без приглашения прошел в прихожую и уверенно свернул в комнату.

– Ох, милый, я тащусь… Неужели соизволил следить?

– Дедукция, самая примитивная, только и всего, – Данил сел в кресло, вынул сигарету и огляделся.

Тут и пионер сообразил бы, чем хозяйка занималась долго и старательно – на тахте икебана из простыней в художественном беспорядке, бокалов два, видеокассеты грудой по ковру, а на экране мельтешат голые шлюхи в сложном переплетении, вроде бы среди них иногда мелькает и мужик, но Данил не стал особенно присматриваться. Поднял за горлышко увесистую черную бутылку, держа двумя пальцами, оглядел:

– В «Бахусе» – двести штук. Настоящий. Прогрессируешь, подруга?

– Коли друг не жмот… – безмятежно сказала Светка, влезла с ногами на тахту и тоже потянулась за сигаретой. – Господи, ты и бутылочку-то держишь так, чтобы не оставить отпечатков. Ну, волчарик… Ты не грохнуть ли пришел бедную разведенку?