— Дар высокородного саэра Теомера Борга будущей наложнице, — издевательски осклабился Вольпен и, поскольку я продолжала сидеть, не двигаясь, добавил: — Приказано проследить, чтобы открыла в моем присутствии.
Скандалить не имело смысла, маг просто выполнял волю хозяина, а то, что делал он это громко и со вкусом — так кто ж запретит? Стиснула зубы, нехотя потянула за тонкую тесемку, которая стягивала горловину, и перевернула кисет, вытряхивая на ковер перед собой его содержимое.
Ожерелье из бирюзы и дымчатых топазов в серебре, изящное и очень милое, а к нему такие же серьги.
Мда…
Теомер что, собирается соблазнить меня, сразив наповал невероятным богатством и неслыханной щедростью? Шкатулки наиды сиятельного советника Саварда Крэаза ломились от драгоценностей, роскошных, поистине бесценных — не чета этому, но судя по завистливо-восторженному восклицанию Летты для простолюдинки бирюзово-топазовый комплект был более, чем щедрым презентом.
И опять украшения. Да что же это такое! Видимо у всех саэров мозги в только одном направлении работают. Лучшие друзья женщины — это побрякушки. Чудесное правило, и совсем несложное. Сирре — послать то, что подороже, наре — кинуть то, что подешевле, и проблемы решены. Счастливая, удовлетворенная женщина у твоих ног.
— Вижу, тебе понравился подарок господина, вдова, — по-своему истолковал мою задумчивость Вольпен. — Что, дух занялся от счастья?
«…Тебе пришелся по вкусу мой подарок, Кэти?»…
«…Лазурно-голубые топазы и ослепительно-белый жемчуг. Блеск твоих глаз и сияние кожи»…
О боги всех миров и народов, скажите, неужели мне теперь суждено до скончания дней вспоминать его слова? Вы ведь знаете, боги, как я мечтала забрать колье с собой. Только его, ничего больше.
Если бы могла… если бы только могла…
Скучаю…
Как же я отчаянно, невыносимо скучаю по тебе, мой мужчина…
Убрала ожерелье, аккуратно завязала тесемку и подняла глаза на мага.
— Господин удивительно щедр, — произнесла сухо и твердо, — но единственное украшение, которое я с недавних пор ношу, это вдовий браслет. Других мне не надо, — и протянула Вольпену мешочек.
— Нет уж, — поджал тот губы. — Захочешь — сама отдашь. При личной встрече, — и стегнул коня, отъезжая от повозки.
Второй день поездки прошел так же тоскливо и однообразно, как первый. Вдоль дороги монотонно проплывали ставшие привычными рощи — перелески — селения — поля. Ничего нового.
Летта после моей резкой отповеди надула губы и, вздернув подбородок, демонстративно отвернулась. Она явно не смирилась, но вести себя вызывающе теперь остерегалась и злобные нападки на сестру прекратила. Я бы на месте Станы обязательно побеседовала с девчонкой и чем скорее, тем лучше, но женщине было не до этого. Нара Хард как вцепилась утром в Тиссу, так и не отпускала ее от себя. Гладила пальцы и плечи, тихо бормотала что-то утешительное или осторожно перебирала волосы девушки, когда та засыпала, устало опуская голову на колени матери.
Вольпен больше не подъезжал, хотя я иногда замечала, что он посматривает в сторону фургона. Надеюсь, думал мэтр в этот момент о своей подопечной, а не о странной вдове из Иртея, которая умудрилась привлечь к себе внимание наследника высшего рода Борг. Несколько раз мы останавливались — перекусить, размять ноги, уединиться за ближайшими деревьями — и снова продолжали путь. На одном из коротких привалов Стана оторвалась наконец от старшей дочери и попыталась пообщаться с младшей, с мрачным видом бродившей поодаль от нас, но неудачно. Летта резко вывернулась из рук матери, прошипела что-то неразборчивое, но очень сердитое, и заскочила в повозку.
После обеда нас обогнал конный патруль стражей порядка. Заметив одаренного, я чуть откинулась назад, скрываясь под крышей фургона, но мэтр лишь скользнул рассеянным взглядом по повозке и, поравнявшись с Вольпеном, поехал с ним рядом. Они негромко о чем-то переговорили, потом чужак отдал короткий приказ, и его отряд, перейдя в галоп, стремительно понесся вперед и вскоре скрылся за поворотом дороги. А я порадовалась тому, что нас сопровождает собственный маг. Он, конечно, неприятный тип, но неизвестно, как бы сейчас все повернулось, не будь его с нами. Вот точно: никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
Вечером нас ждал новый постоялый двор, вкусная, почти домашняя еда и комната — теперь уже на четверых. Значит, тесное знакомство с Дневником опять откладывалось, и скорее всего до прибытия в Атдор. А там… Встречусь с Теомером, дождусь, пока он вылечит Тиссу, быстренько откажу высокородному еще раз, а потом постараюсь найти других спутников и незаметно исчезнуть. Путешествовать с Хардами дальше не имело смысла — неудобно, и небезопасно.
Ночь, к моему огорчению — хотя я не желала в этом признаваться даже себе самой — прошла спокойно, без неожиданностей и незапланированных свиданий. А утро третьего дня встретило нас проливным дождем.
Мы быстро пробежали к фургону, но как ни спешили, пока садились успели все-таки вымокнуть. Влажная одежда неприятно липла к телу, однако переодеваться никто из женщин не собирался, и я, решив вести себя как все, заняла свое привычное место.
— Нара Варр, — позвал Вольпен, как только выехали за ворота.
Полная самых мрачных предчувствий, медленно отодвинула полог.
— Дар высокородного саэра Теомера Борга будущей наложнице, — тут же преувеличенно торжественно провозгласил мэтр, и в меня полетел очередной мешочек. — Открывай, — напомнили мне через несколько мгновений. — Я жду.
Издевается, гад такой.
На этот раз вельможный поклонник расщедрился на подвеску с удивительной красоты сапфиром на тоненькой золотой цепочке и кольцо с таким же камнем. А ставки, однако, растут. Стараясь игнорировать направленные на меня взгляды — насмешливо-оценивающий мага и тяжелый, ревнивый Летты — молча убрала украшения в сумку. Ждете комментариев? Не дождетесь!
Дождь не прекращался весь день. Мы ехали и ехали сквозь серую пелену, останавливаясь только в случае крайней необходимости. Женщины не высовывались из фургона, Вольпен вполне комфортно чувствовал себя под магическим пологом, а вот охранники очень быстро промокли, казалось, на них не осталось ни одной сухой нитки. Все воины были нарами, и «волшебной» защиты им не полагалось. Я смотрела на их ссутуленные спины, на абсолютно сухого невозмутимого мэтра, вспоминала императора, Саварда, других дваждырожденных и размышляла о том, какая пропасть разделяет жителей мира Эргор. Громадная, почти непреодолимая.
Высокородные — надменные, всесильные, не люди, а полубоги для всех остальных. Маги, воспитанные в презрении к нарам, а значит, и к собственным родителям. И простолюдины, которых с детства учили слепо повиноваться саэрам и их верным магам, беспрекословно выполняя каждое распоряжение.
Разумеется, я и раньше это знала, но… чисто теоретически. Нужно было стать нарой, чтобы до конца проникнуться, ощутить все самой.
Именно теперь я в полной мере оценила, как тяжело наре Хард далось решение отправится в особняк наместника, фактически пойти против воли и желания одного из властителей мира. Это я видела в Даниасе обыкновенного мерзавца, пусть и титулованного — что лишь делало его еще более отталкивающим. А для Станы он являлся чуть ли не небожителем. И приказ Вольпена не приближаться первый день к Тиссе она восприняла, именно как четкое руководство к действию, ей просто в голову не пришло его нарушить.
2 комментария
Прекрасная книга. Захватывающая и дарящая радость жизни
Захватила книга полностью! Очень интересно было, что происходит с героями. Спасибо автору!