Я замерла ни жива ни мертва, а мой спасатель с силой рванул кресло на себя и наконец‑то освободил мне руку, затем осторожно, аккуратно взял в свою. Кисть тут же закололо миллионами иголок, я зашипела от боли, в то время как Доминик, так же бережно обняв меня, помог выпрямиться.
Сначала мы стояли на коленях друг против друга, плотно прижавшись бедрами, и рассматривали мою посиневшую кисть с содранной на запястье кожей. Затем Доминик мягко размял пострадавшую руку, а дальше мы замерли. Он держал мою ладошку в одной руке, а другой придерживал за талию и смотрел на вызывающе соблазнительно выпирающую из красного кружева грудь. Обласкал взглядом мою шею, подбородок и замер на губах, облизал свои губы, окончательно смутив меня, посмотрел на мои волосы. Заглянул в глаза… Ох, какие же у него черные завораживающие глаза… В них утонуть можно!
– Вы свободны.
От его хриплого грудного голоса у меня внутри что‑то дрогнуло и понеслось горячим потоком по венам.
– Что? – Я моргнула, выпадая из транса. – Ах да… спасибо…
Лицо и шея вновь запылали, но уже с невероятной силой. Я отвела взгляд от, кажется, всепонимающих полночных глаз и пролепетала:
– Я… можно я встану…
Доминик с поразительной легкостью поднялся и помог встать мне. Даже в туфлях на шпильках я дышала ему в грудь и сама себе показалась рядом с ним хрупкой и мелкой, хотя считаюсь среднего роста и не худой.
Стыдливо прикрывшись одеждой, неуверенно улыбнувшись, я развернулась и хотела по‑детски сбежать.
– Эва!
Замерла на полдороге, прижимая к груди драный жакет. Медленно обернулась.
– Ключи и сумку забери. Их лучше не оставлять в машине даже рядом с домом. – Доминик протянул мне и то и другое и захлопнул дверь.
– Спасибо, – сипло шепнула я и вздрогнула, ощутив разряд от соприкосновения с его ладонью.
Быть может, наша магия знакомилась, когда мы коснулись руками?
Сграбастав ключи и сумку, вжав голову в плечи, я поспешила домой. В дверях не смогла не обернуться и увидела шелона на том же месте. Склонив голову набок, он с нескрываемым интересом следил за мной.
«Попалась!» – прошила голову «мудрая» мысль.
Глава 7
Вечерний город за прозрачной стеной кабинета сияет огнями… Знакомый будоражащий аромат парфюма и терпкий, едва уловимый запах мужского пота окутывают меня, словно мягким уютным пледом, – шелон подошел неслышно, но на стекле отражается его мощная фигура позади моей и горящие полночные глаза. Наливаются тьмой вьюнки на его висках – пугающие знаки одержимости, но в то же время возбуждающие из‑за скрытой в них силы.
Мужские руки легли мне на плечи, слегка стиснули, давая почувствовать их тяжесть и мощь, словно шелон проверял меня на крепость: справлюсь ли с его страстью. Затем ладони скользнули вниз по моим обнаженным рукам, оставляя горячий след, пробуждая доселе незнакомое желание… слияния тел.
Наши пальцы переплелись, я невольно опустила голову и посмотрела на соединенные руки. Мои маленькие нежные ладони в его больших выглядят так правильно, доверчиво…
Теплое дыхание коснулось сначала макушки, потом, чуть прихватывая кожу губами, мужчина целовал мое ушко, шею, плечо…
Я содрогнулась от желания, а он решил, что хватит игр. Его ладони снова скользнули вверх, обхватывая и приподнимая мою грудь, слегка сжимая, массируя, прижимая меня к своей груди. Я откинула голову ему на плечо и чуть отклонила в сторону, предлагая снова коснуться губами моей, оказывается, такой чувствительной шеи.
Но мужчина поступил по‑другому! Положил ладонь мне на шею, странно, но я впервые не испугалась, доверилась ему полностью. Наверное, потому что помнила, с какой заботой, граничащей с нежностью, он освобождал меня из дурацкого автоплена. Длинные пальцы легли на мой подбородок, приподняли. Я обернулась, подчинилась, с каким‑то внутренним облегчением и радостью отдавая ему контроль над ситуацией и ожидая поцелуя. Наконец, теплые губы легонько коснулись моих, помогая расслабиться, приоткрыться. Легкие, невесомые касания – мужчина не спешил. А мне так хочется полноценного единения, ведь тело уже горит от желания. Я умоляюще выдохнула:
– Доминик…
– Эвелина Андреевна! – звонкий голос вырвал меня из дремы.
Резко подняв голову со скрещенных на столе рук, я сразу не сообразила, где явь, а где мои тайные желания. Мгновение‑другое… Кабинет заливает мягкий утренний свет. А мужчины нет. Вместо него девушка, мой секретарь Милен.
Я в замешательстве пролепетала:
– Да! Что?! Э‑э‑э…
Спать на рабочем месте мне еще не доводилось. Кто ж знал, что вчерашняя встреча с соседом произведет на меня неизгладимое впечатление: всю ночь промучилась от бессонницы, а теперь грежу им наяву.
– Эвелина Андреевна, – Милен стушевалась, бедняжка, не поняв, в чем дело, – охрана сообщила, старший следователь по особо важным делам Внутреннего контроля Арджан Хловелесс просит вас принять его.
– А‑а‑а… я знакома с ним, – рассеянно кивнула, приходя, наконец, в себя. Вслед за пробуждением накрыло любопытство: что этому следователю и другу мужчины из моих грез понадобилось, даже на работу ко мне явился? – Пусть пропустят.
Секретарь кивнула и вышла, а я крутанулась в кресле к стеклу и посмотрела на свое отражение. Благо защищающая от солнца тонировка позволяет прекрасно себя рассмотреть. Безупречный деловой вид: забранные в хвост волосы, дорогой костюм, туфли на шпильках. Лишь оставшийся на лбу след от руки нарушил общую идеальную картину. Потерла его, поморщившись, окинула взглядом кабинет и встала из‑за стола.
Через пару минут дверь вновь отворилась, и ко мне уверенным стремительным шагом вошел Арджан Хловелесс. Вкрадчиво, с кривой улыбкой поздоровался:
– Доброе утро, госпожа Кыш, рад видеть вас в добром здравии.
– Доброе, господин Хловелесс. Надеюсь, вас оно тоже порадует чем‑нибудь хорошим, – осторожно ответила я, слегка улыбнувшись, и указала на двухместный мягкий диван и два кресла вокруг столика. – Присядете или вы ненадолго?
– Все будет зависеть от вас, уважаемая Эва…
– Эвелина Андреевна.
– Как вы себя чувствуете после истории с призраком? – издалека начал Арджан, усаживаясь в кресло. И вроде спокоен внешне, но напряжение чувствовалось.
– Неплохо, благодарю. – Я не горела желанием обсуждать некоторые темы. – А ваше?
– Может быть, кофе? – предложила секретарь, откровенно маясь от неизвестности в дверях.
Но одержимый туманник мотнул головой, отказываясь, – ему не до кофе, интересует что‑то важное. Как только секретарь закрыла дверь, он подался ко мне всем телом, посмотрел в лицо и попытался поймать взгляд:
– Я уже в курсе, что вы категорически отказываетесь брать дела, где замешаны убийства. Почему?
– Вы пришли сюда, чтобы задать этот вопрос?
– Нет, но ответ мне нужен, чтобы задать следующий. – Ищейка, не меняя позы, по‑прежнему сверлил меня глазами.
Ему явно неймется – вот‑вот подведет меня к своей, несомненно, большой, важной проблеме. А не послать ли этого туманника, вежливо, или все же продолжить разговор? Ссориться с влиятельным законником? Жизнь длинная, и плевать в колодец, из которого, в силу специфики моей профессии, вероятно, еще не раз придется напиться, – глупо. Поэтому решилась пойти на абсолютную честность. Может, поймет и отстанет?
Комментариев нет