Корпорация

Майор сориентировался по мачте и воспроизвёл в памяти расположение анализаторов. Выходит, ближайший тот, что размером с медведя. Соваться туда в одиночку было не самой блестящей идеей. «Тогда пойдём к подушкам, — принял решение Тринадцатый, — если с тех давних пор ничего кардинально не изменилось, то шансы есть».

Он зашагал в нужном направлении. Но всё оказалось не так просто. Пройдя едва сотню метров, майор заметил движение в глубине болот. Он замер, всматриваясь вдаль. В ярком свете полной луны было хорошо заметно, как огромная, размером с добрый грузовик, туша стремительно приближается к кромке болот. Похоже, что за две тысячи лет медведи практически не изменились, разве что стали ещё крупнее и зубастее. Мощные столбы широченных лап легко несли серую глыбу по переплетениям болотной растительности, похожая на коалу голова скалилась почти акульей пастью с криво торчащими огромными жёлтыми клыками, туго скрученный в кольца толстый хвост, приготовленный для сокрушительного удара, подрагивал на крупе в такт широкому шагу зверя. То, что зрение у медведей исключительное, майор помнил ещё по прошлым встречам с ними. Значит, не уйти. Он развернулся и, на ходу сдергивая с плеча автомат, побежал к радиомачте. Необходимо выиграть дистанцию для прицельного огня и иметь хоть какую-то преграду. Полусгнившая мачта, конечно же, не выдержит удара многотонного зверя, но это хоть что-то. Всё лучше, чем быть перед медведем как на ладони.

Бежать в неуклюжем негнущемся скафандре было занятием не из лёгких. Сзади донёсся медвежий рёв. И тут же, словно в ответ, откуда-то слева прозвучал ещё один. «Какая, однако, приятная неожиданность!» Тринадцатый оглянулся на бегу. Медведей было двое, первый практически достиг края болот, второй по широкой дуге неторопливо обходил слева, отрезая путь к бегству. Майор ухмыльнулся. Ну, это лишнее, я всё равно не умею так быстро бегать. Второй медведь закончил обход и рванул в лобовую атаку. Тринадцатый присел на колено и вскинул автомат. «А что, разве обязательно меня есть? — Возмутился он. — Я ж для тебя совсем маленький, ты не наешься. Тем более, на двоих…» Майор прицелился в голову и нажал на спуск. Автомат с протяжным свистом выплюнул заряд. Отдачи не было. Результата тоже. Медведь сближался с огромной скоростью. Тринадцатый произвёл подряд несколько одиночных выстрелов, и стало видно, как сбоку от зверя из-под снега взлетают фонтанчики камня, раздробленного в пыль маленькими кусочками металла, передающими препятствию огромный заряд кинетической энергии. «Понятно, оружие совсем не пристреляно», — мелькнула мысль, но времени больше не было. До медведя оставалось метров двадцать, и стало хорошо видно, как из пасти на густую всклокоченную шерсть выплёскиваются жёлтые хлопья слюны. Майор метнулся в сторону, пытаясь уйти от живого тарана. Зверь пронёсся мимо, в ту же секунду кольца хвоста стремительно развернулись, и толстая плеть толщиной в ногу мощным ударом попыталась достать человека. Промахнувшись, медведь, не останавливаясь, начал описывать круг, заходя на новую атаку. «Значит, у меня есть секунд пятнадцать», — вспомнил медвежью тактику Тринадцатый и, вскочив на ноги, развернулся в сторону первого медведя.

Но было уже поздно. Мчащийся со скоростью спортивного автомобиля огромный зверь был уже рядом, и смертельного удара живого танка было не избежать. Спустя мгновение двадцатитонный живой таран врезался в человека. Всё произошло в доли секунды, но майор успел заметить, как пространство вокруг него едва уловимо помутнело. Громадный медведь будто со всего размаха врезался в невидимую гранитную скалу. Раздался оглушительный хруст ломающихся костей и треск рвущихся мышечных тканей, и зверь осел на землю в метре от человека. Размытость пространства пропала. «Сработал энергощит, — понял Тринадцатый, — хорошая вещь, Андрей Андреевич, не зря старался, спасибо тебе. — Майор посмотрел на медведя. — Ты что же это такое творишь? Так, между прочим, человека и убить недолго. — От запредельного выброса адреналина захватило дыхание и закололо в кончиках пальцев. — На этот раз обошлось. Значит, ещё поживём».

Всё вокруг было забрызгано чёрной кровью, но медведь был жив. Он мотал зубастой головой, медленно поднимаясь на лапы. Майор поспешно отскочил назад и рванул из кобуры пистолет. Заряд плазмы пробил голову зверя, но медведь устоял. Тринадцатый сделал ещё два выстрела, разнося на куски медвежий череп. Скудный боезапас требовал экономии, но живучесть медведя была майору хорошо известна, и зря рисковать не стоило. Огромная туша покачнулась и рухнула, поднимая клубы пепла и пыли. Второй медведь подбежал к лежащему товарищу и остановился, недоверчиво обнюхивая труп ещё мгновения назад живого соплеменника. За лежащей тушей человека не было видно, и зверь, громко всасывая кожистыми ноздрями воздух, стал осторожно обходить мёртвого собрата. Тринадцатый выждал удобный момент и выстрелил в подставленный мохнатый бок. Заряд плазмы вырвал из тела зверя кусок плоти килограмм в сто. Из раны хлестнул фонтан крови, медведь оглушительно взревел и бросился к болотам, стремительно набирая скорость. Майор проводил его взглядом. Живучий, зараза этакая, ничем тебя не проймёшь…

Над головой раздался шорох, и майор посмотрел вверх. С покорёженной мачты падали тряпки. Очень интересно. Или за прошедшие века летучие мыши полюбили медвежатину, или… Он выглянул из-за огромной туши зверя. От тараканьих колоний в его сторону двигался живой ковёр из миллионов серых насекомых, привлечённых запахом свежей крови. Кишащая волна была уже совсем близко, быстро накрывая собой кровавую лужу. Летучие мыши издали ультразвуковой вопль и атаковали серый поток, становящийся всё больше и больше — холмы колоний продолжали извергать из себя полчища насекомых. Тринадцатый попятился к мачте. Кишащее месиво захлестнуло медвежью тушу и начало широко растекаться по залитой кровью поверхности. Соревноваться в скорости с тараканами в сковывающем движения скафандре было пустой тратой сил, и майор, держа оружие наготове, старался отступить как можно ближе к логову летучих мышей, рассчитывая на то, что насекомые не станут приближаться к столь опасному месту.

Возле мачты было относительно безопасно, по крайней мере, пока никто не обращал на него внимания, и Тринадцатый осмотрелся. За прошедшую минуту медвежья туша, покрытая бурлящим тараканьим месивом, уменьшилась вдвое, и было непохоже, что поток насекомых ослабевает. Небо над головой было заполнено летучими мышами настолько плотно, что казалось, будто в воздухе переливается гигантская живая стена, а от пронзительных ультразвуковых ударов шумело в голове и болело в ушах. Серые тряпки сновали от мачты к добыче и обратно с поразительной скоростью, но было ясно, что сожрать всех насекомых им не под силу и придётся ждать, когда тараканы завершат своё пиршество. Впрочем, ждать пришлось недолго. Спустя пять минут на месте чуть ли не двадцатитонной туши медведя осталось ровное место без каких-либо следов крови или плоти, и поток насекомых отхлынул к холмам. Летучие мыши преследовали тараканов где-то до половины пути к колониям, явно не решаясь подлетать ближе. «Наверное, боятся попасть в паутину», — предположил майор. Однако до паутины оставался ещё добрый десяток метров. Опасливо кружащие над невидимой границей мыши время от времени стали издавать писк совсем другой частоты, отличной от той, что использовалась ими для охоты на тараканов. В утренних сумерках ничего конкретного разглядеть не удавалось, и Тринадцатый осторожно подошёл поближе. Последние ручейки насекомых затекали в песчаные холмы, но серые тряпки не решались пересекать незримую черту. Вскоре причина их опасений стала ясна.