На улице уже прохладненько, но народ под зонтиками все равно сидит, в куртки кутается. И даже свободных мест не видно, – вот что значит северное лето, люди каждую его секунду стараются использовать. Три сдвинутых стола заняты одной компанией, все больше молодые крепкие мужики. Ага, и Клим с ними, я его знаю. Начальник охраны рынка, они с Хмелем давно в корешах.
Подошел, поздоровался, попутно пожав руки нескольким знакомым и незнакомым братьям. Что‑то отмечают.
– А где местная власть? – спросил я у Клима.
– В бане париться изволят, – усмехнулся тот. – Подойдет скоро, я думаю.
Я кивнул, толкнул дверь с колокольчиком, зашел – и зал почти полный, но все же места есть. За стойкой.
Ага, и вон Смирнов за последним столиком, в компании еще каких‑то двух мужиков, пиво в руках нянчит. Подошел и к нему, он руку мою придержал:
– Ты быстро не убегай, Коль, разговор есть.
– Так я только пришел, куда мне убегать?
– Вот и славно, разопью с тобой по кружечке, как с товарищами закончим.
– За стойкой буду.
Пока за стойкой возвышался башней Иван.
– Здоров, Вань. Какие дела?
– Да как сажа бела, но дышим пока.
– Вика! – остановил я проходившую рыженькую девочку, собиравшую со столов пустые кружки. – Умница, красавица, спортсменка, комсомолка, красота наша неземная. – Я открыл пакет, который принес с собой, вытащил оттуда две коробочки, обе протянул ей. – Где твое второе «я»?
– Мм… сейчас придет, – ответила Вика, едва заметно покосившись в сторону туалета. – А что это?
– Вроде как сувенир. – Я открыл коробочку и достал оттуда огромный медвежий клык на золотой цепочке. – Не из магазина, понятное дело, приятель мой сделал. Вчера не смог отдать, коробка под остальным грузом лежала. Что на него записать – уже твое дело, сама понимаешь.
– Ой, спасибо, – заулыбалась она. – Это за какие заслуги?
– Эстетического порядка, теперь сюда заходить в два раза приятней, – отпустил я уже совсем безбожный комплимент, хотя девочки и в самом деле были миленькими. – Ну а второй такой же… вон для нее, – кивнул я в сторону появившейся в зале Юли, которую проще всего было описать как «брюнетку с формами».
– А мне? – спросил Иван.
– Остальные с пломбами были, некрасивые, а то, что вообще от медведя осталось, тебе не понравится.
– Вот всегда так, – вздохнул он тяжко. – Что налить?
– Да как всегда. Вань, а пожевать что есть?
– Котлеты с картошкой. Подогреть?
– Неплохо бы. Только пиво сперва.
– Юль, налей пока, я на кухню, – сказал Ваня брюнетке и сразу направился в дверь за стойкой.
– Светлое или темное? – спросила Юля, заходя за стойку.
– Давай, пожалуй, темное сегодня, – изменил я первоначальную идею.
Она достала бутылку, аккуратно перелила пиво в высокий бокал.
– Что‑нибудь еще?
– Нет, все в порядке, спасибо.
– У нас орешки и сухарики появились, – известила она. – Хотите?
– Хочу. Но после котлет.
Тут в зале появился Слава. После бани румяный и явно довольный жизнью. Оглядел владения, проверяя, все ли в порядке, зашел за стойку, протянул руку.
– Как съездил?
– Нормально. Лучше, чем в прошлый раз, почти не плющило. Работают пилюли.
– Заказываю еще?
– Давай. Тебе сразу деньги или по факту?
– Потом отдашь.
– Что тут за юбилей у вас? – кивнул я в сторону «братских» столов.
– Да день рождения у одного там, заказали три стола.
– Держи, это твое. – Я выставил на стойку уже сам пакет. – Три «Хай Уэста» – хоть сам пей, хоть дари кому.
– Во спасибо, – убрал он пакет вниз. – Чего интересного на той стороне?
– Спокойно, тихо. Не, ты прикинь: в Фэрбэнксе уровень преступности чуть ли не один из самых высоких в Америке, там всякой швали заезжей до черта. А с Фортом сравнишь – так почти рай.
– С Фортом вообще лучше ничего не сравнивать. – Хмель усмехнулся. – Это несравнимо. Разве что Сомали какое‑нибудь.
– Я там привез кое‑что стреляльное, новое. Зайди глянуть, как время будет. Пока такого не было.
– Да? Загляну. Это тебе? – спросил он, увидев Ивана с тарелкой и приборами.
– Ага. Хорошо поработал и хорошо пожую.
– По пятьдесят? – Хмель, не дожидаясь ответа, вытащил из‑под стойки бутыль своего травяного самогона и две стопки.
– А давай, для аппетиту.
Он быстро разлил, мы чокнулись. Я закусил котлетой, а Слава выгреб откуда‑то горстку орехов и закинул в рот.
– Откуда орехи, кстати?
– В Северореченске как‑то выращивать начали, купил вот соленых на пробу. Идут хорошо.
– Вообще их бесплатно к напиткам предлагать принято, – намекнул я.
– Так не в Форте же. Не поймут. Дурак, скажут.
– Тоже верно.
– Ладно, я к Климу, ждут.
– Давай, я все равно здесь буду.
Доел спокойно, допил пиво, заказал следующее, а заодно и орешки, и сухарики, исключительно на пробу. На середине второй кружки Смирнов подошел, заказал и себе очередную.
– С коллегами был, – кивнул он в сторону выходивших мужиков. – Пошли за стол, пока не заняли. Разговор есть.
Разговор так разговор. Подхватил свою кружку и блюдце с орешками, переставил все на тот самый стол, потом вернулся за сухариками.
– Звонить тебе собирался, а тут ты сам, – пояснил Смирнов. – Ты насчет экспедиции по реке не перегорел пока?
– Нет.
– А то сезон в разгаре, скоро уже и на убыль пойдет.
– Идти‑то зачем? Цель нужна более или менее ясная.
– Да я все над картой сидел, думал. – Он почесал лысину. – Там закономерностей куда больше, чем мы тогда с тобой вскрыли. Кладезь знаний, а не карта. Если посмотреть все те места, что мы выявили, и наложить просто на карту нашей необъятной, то появляются новые нюансы, которых мы раньше не заметили.
– Это какие? – заинтересовался я.
– Привязка территорий к конкретным областям России. Или не России, как в вашем случае. Точки провалов тоже локализуются, причем по двум критериям. – Он быстро увлажнил пивом горло, затем вытер губы бумажной салфеткой. – Первый – это привязка к конкретным районам в том мире. Люди не случайным образом сюда сыпались, а из конкретных регионов в конкретные районы Приграничья.
– Ну это да, Город же с Далька, туда и китайцы валят.
– Верно. Но это заметили только потому, что сами китайцы в глаза бросаются. А систематизировать остальное ни у кого руки пока не дошли.
– И что выходит? Что можно как бы наложить районы той карты на эту?
– Да, именно так. И вот я по реке нашей прикинул. По ряду критериев, включая тот, что вдоль нее староверов прорва, так?
– Да.
– Так вот купно со всем остальным у меня выходит, что наша река – это примерно район Красноярского края, ближе к нижнему Енисею.
– Хм… – Тут уже я к пиву приложился.
– Может быть, Сым, приток такой. Или Нижняя Тунгуска. И знаешь чем те места знамениты?
Комментариев нет