– Именно. И – надо же, какой сюрприз! – после того, как она пропала… Где они все, которые били себя кулаком в грудь, что друзья навсегда?
– Вот… – Я на миг крепко сжала губы. – Уроды.
– Каждый человек блюдет свою выгоду, – пожал плечами Чарли. – Мне повезло, что я никогда не воспринимал этих «друзей» как таковых и видел все их мотивы насквозь.
– Ужас… Теперь понятно, почему так получилось… И что, все‑все твои однокурсники оказались такими козлами?
– Не все, – ухмыльнулся он. – На Айрину плевать было троим – моему другу, Джэйду и его тени.
– Ну так подружись с этим Джэйдом! – воскликнула я. – Кажется, у него довольно‑таки легкий характер. Или с тенью… Кстати, почему тень?
– Потому что Скай ходит за Джэйдом по пятам, – хмыкнул братец. – Они неразлучны с самого детства. И, может, я бы с кем‑то из них и подружился… Но у Джэйда вся Академия в приятелях, а другом он называет только Ская. А сам Скай… Этому отмороженному гению теоретической магии вообще плевать на людей. Ну, кроме Джэйда.
– Как все сложно… – Я с усилием потерла виски.
– Жизнь вообще штука сложная, – развел руками он.
И на этом тема вероятной дружбы Чарли была исчерпана.
* * *
Несмотря на то что прием был вечером, готовить меня начали с утра.
Ванна с ароматными травами, маски, обертывания, массаж и прочая‑прочая. Это было даже приятно, но все равно слегка утомило.
А за два часа до начала ко мне в комнату явилась лично матушка, чтобы проследить, правильно ли дочь оденут, причешут, накрасят.
Платье мне нравилось. Чем‑то напоминало наши, земные. Нежно‑сиреневое, со скромным треугольным вырезом, украшенным кружевной аппликацией, и открытыми плечами. Летящий и воздушный подол, декорированный плоскими цветами на тон темнее, закрывал даже носки туфель на невысоком каблуке. Все, что надо, наряд обрисовывал отлично. Отражением я осталась очень довольна.
Немного переживала, что придется ругаться с матерью из‑за макияжа и прически, но, на удивление, результат ее чуткого руководства мне понравился. Образ получился нежный, но не невинный. В самый раз, как говорится. Правда, моих собственных волос для задуманной прически оказалось мало, так что в этой сложной конструкции из кос и переплетенных локонов часть прядей была накладной. Красоту на моей голове задекорировали серебристыми цветами, на шею повесили цепочку с каплевидным аметистом. Ну или каким‑то другим камнем, на него похожим.
– Идеально, – вынесла вердикт мать, внимательно меня оглядев, и в кои‑то веки я была с ней полностью и целиком согласна.
Женщина – странное существо. Она может быть молью бледной, на которую ты и внимания не обратишь на улице. Но правильный наряд, прическа, макияж… И ты уже не можешь отвести взгляд, поражаясь, как не заметил чаровницу раньше.
Я не страдаю комплексами, вполне реалистка. Не красавица, но симпатичная, и меня это всегда устраивало. Но сейчас… из зеркала на меня смотрела прекрасная леди. Загадочная и притягательная. И теперь моей задачей было… меньше говорить и больше улыбаться. А то как ляпну что‑то… не подобающее леди. Весь камуфляж насмарку. Нет, меня, конечно, обучали правилам и все такое… Но мало ли что я могу выкинуть в стрессовой ситуации?
– До приема еще полчаса, – сказала мать, – но гости начнут прибывать с минуты на минуту. Мой супруг уже в зале, разговаривает с партнерами. Чарльз тоже, развлекает самых близких из наших друзей.
На этом моменте мне так и хотелось спросить: «Что, всех двухсот?!» Но я мудро воздержалась.
– Тебе, конечно, не стоит появляться так рано, – продолжала рассуждать она. – С другой стороны, есть несколько человек, которым я бы хотела тебя представить до приема… Пожалуй, через десять минут пойдем, – решила наконец.
Я безразлично пожала плечами. Через десять так через десять.
Не было волнения. Ожидания тоже. Да и страха не наблюдалось. Я была несколько отстраненная, но это даже кстати. Есть шанс, что не налажаю.
Через высокие резные двери я прошла со спокойным достоинством, сохраняя на лице легкую улыбку.
Мое появление в этом шикарном зале с золоченой лепниной и блестящим паркетом вызвало фурор. Кажется, большая часть гостей была уже на месте. По крайней мере, людей очень много! И все, словно по команде, повернулись и уставились на меня.
– Богиня милостивая, она же вылитая Айрина! – услышала я негромкий возглас слева, из группы расфуфыренных дам.
– А это точно не их пропавшая дочь? – тихо спросил мужчина справа у своей спутницы.
И подобными тихими разговорами буквально взорвался весь зал.
Я ощутила легкую тошноту, а еще начало нестерпимо ломить в висках.
Черт, неужели я до такой степени на нее похожа?!
Мрачный вид подошедшего Чарли был мне лучшим ответом. Похожа, еще и как. Я скосила взгляд на мать… и по ее довольному лицу тоже все поняла.
Она хотела, чтобы высший свет увидел мою схожесть с ее пропавшей дочерью. И неважно, что леди Шейла этим хотела подчеркнуть – особое расположение Богини или что с моим появлением ничего не поменяется. Меня она только что конкретно подставила. Да что б ей всю жизнь одними хот‑догами питаться! Я же теперь не отмоюсь от клейма подделки!
Ай да мать… Пока я воевала с ней по‑мелкому, она меня уделала по‑крупному. А я, дурочка желторотая, вообразила себя великой и могучей… Идиотка. Внимательнее надо было быть! Наверняка и цвет платья, и прическа, и даже макияж один в один с теми, что предпочитала Айрина. Кто мне мешал поинтересоваться? Правильно, никто! И кто виноват? Только я сама. Кретинка.
Пришло резкое осознание: я не могу здесь оставаться. Ни секунды. Мне нужна передышка!
– Мне нужно освежиться, – ровным тоном сообщила я и резко развернулась.
– Что за вздор! – возмутилась мать, перехватывая меня за локоть. – Прием скоро начнется! Ты не можешь вот так уйти!
– А я вас недооценила, – сказала я прямо, сверля ее тяжелым взглядом. – Но я учту свою ошибку.
Меня начало понемногу трясти, я была на грани истерики – осознание того, какие последствия придется разгребать, вызывало ужас. Черт, я же хотела просто тихо‑мирно жить и никого не трогать!
И вдруг поймала себя на том, что хочется наорать на мать, разбить что‑то, выбросить в окно. Срочно свалить отсюда! Я должна успокоиться!
– Мне необходимо время, чтобы прийти в себя и продумать, какую линию поведения избрать, – из последних сил сохраняя внешнее спокойствие, произнесла я. – Потому выход лишь один: я сейчас ненадолго уйду, иначе этот прием вообще не состоится. По причине отсутствия виновницы торжества.
Прозвучало это с настолько неприкрытой угрозой, что одна из недалеко стоящих дам (подслушивала, зараза!) потрясенно охнула.
Мать нехорошо сощурилась, видимо, прикидывая, каким образом может согнуть меня в нужную ей фигуру. Но вдруг расслабилась и слабо улыбнулась:
Комментариев нет