Беспокойство свалялось в комочки ужаса, оседая тяжестью в животе.
– Что? – прошептала я, оглядываясь по сторонам. – Почему вы уставились на меня… словно со мной что‑то не так?
Вряд ли такую реакцию вызвали мои угрозы оторвать Лилин башку. Да, прежде я не замечала за собой особого буйства, но в последнюю неделю на меня столько всего навалилось: я почти поверила в то, что сама и есть Лилин; меня поцеловал Зейн, и я едва не забрала его душу, за что меня посадил на цепь, держал в клетке и чуть не убил родной клан, меня воспитавший – глубокий вздох, – но, к счастью, я вернулась к жизни благодаря Роту и волшебному зелью от ковена ведьм, почитающего Лилит; и только что я узнала, что мой лучший друг мертв, его душа в Аду, а Лилин занял его место. Думаю, после таких испытаний девочке стоило бы дать поблажку.
Рот откашлялся.
– Малышка, посмотри… посмотри на свою руку.
Посмотреть на руку? Что за околесицу он несет?
– Сделай это, – попросил он тихо и даже нежно.
Страх разорвал меня картечью, когда я перевела взгляд на левую руку. Я ожидала увидеть причудливую мраморную мозаику черно‑серых оттенков кожи демона и Стража, живущих во мне, к чему уже успела привыкнуть. Мои ногти удлинились и заострились, и я знала, что они достаточно твердые, чтобы прорезать сталь, и такие же прочные, как моя кожа, только вот кожа… она почему‑то осталась розовой. Человеческой.
– Какого?… – Мой взгляд скользнул к другой руке. И она такая же. Розовая. Крылья за спиной дернулись, словно напоминая мне, что я сменила обличье.
Зейн сглотнул.
– Твои… твои крылья…
– Что с крыльями?! – Я почти взвизгнула, потянувшись рукой за спину. – Они что, сломаны? Разве они не раскрылись?.. – Кончики пальцев наткнулись на что‑то мягкое и шелковистое. Я тотчас отдернула руку. – Что за…
Полные слез глаза Стейси округлились до невероятных размеров.
– Э‑э, Лейла, там зеркало над камином. Думаю, тебе стоит в него посмотреть.
На какое‑то мгновение я встретилась взглядом с Ротом и, резко развернувшись, чуть ли не бегом бросилась к камину, которым, уверена, мама Стейси никогда не пользовалась. Вцепившись в белую каминную полку, я посмотрела на свое отражение в зеркале.
Я выглядела как обычно, словно и не меняла обличье… как если бы собиралась в школу или куда‑то еще. Глаза самого бледного серого оттенка, разбавленного голубизной. Волосы светлые, почти белые, лежали беспорядочными волнами. Я походила на бесцветную фарфоровую куклу – впрочем, как всегда, если не считать двух торчащих изо рта клыков. С ними я бы, конечно, не явилась в класс, но сейчас не это завладело моим вниманием.
Крылья – вот что бросалось в глаза.
Большие, но не такие мощные, как у Зейна или Рота, обычно они имели кожистую текстуру, но теперь стали черными… и пушистыми. По‑настоящему оперенными. Не эту ли шелковистость я почувствовала, когда коснулась их пальцами? Да, так и есть. Крошечные перья.
Перья.
– О боже, – прошептала я своему отражению. – У меня перья.
– Это, безусловно, пернатые крылья, – заметил Рот.
Я обернулась, опрокидывая светильник неуклюжим взмахом оперенного правого крыла.
– У меня перья на крыльях!
Рот склонил голову набок.
– Да, с этим не поспоришь.
Убедившись в том, что он мне ничем не поможет, я повернулась к Зейну:
– Почему у меня перья на крыльях?
Зейн медленно покачал головой.
– Я не знаю, Лейла. Никогда не видел ничего подобного.
– Лжешь, – прошипел Рот, метнув на него мрачный взгляд. – Ты уже видел это. Так же, как и я.
– Я не видела, – пробормотала Стейси. Она сидела, подтянув колени к груди, и, казалось, вот‑вот разразится истерикой.
До недавнего времени Стейси не знала, кто такой Рот. Она даже не знала обо мне. Пожалуй, на нее обрушилось слишком много потрясений.
– Ладно. Когда и при каких обстоятельствах вы видели это раньше? – потребовала я ответа, нервно заглатывая воздух. – Мне что, теперь придется брить свои крылья?
– Малышка… – Губы Рота дрогнули в усмешке.
Я подняла руку, тыча в него пальцем.
– Не вздумай смеяться, придурок! Это не смешно. Мои крылья – уроды, издевка природы!
Он примирительно вскинул руки.
– Я не собираюсь смеяться, но думаю, что бритва тебе не понадобится. К тому же многие создания имеют перья на крыльях.
– Например? – не унималась я. Неужели есть еще более экзотические сверхъестественные существа, с которыми я не знакома?
– Скажем… ястребы, – ответил демон.
Я нахмурилась.
– Ястребы? Ястребы?
– И орлы?
– Я не птица, Рот! – Я начинала терять терпение. – Почему у меня перья на крыльях?! – завопила я, на этот раз снова обращаясь к Зейну. – Ты видел это раньше? Где? Кто‑нибудь скажет мне…
И тут я замолчала, потому что пол подо мной вдруг зашатался. Дрожь нарастала, поднимаясь вверх по стенам, сотрясая зеркало и картины в рамах. С потолка посыпались ошметки штукатурки. Дом заходил ходуном, и от усиливающегося грохота закладывало уши.
Стейси вскочила с дивана, хватая Зейна за руку.
– Что происходит?
Забыв про крылья, я обменялась взглядом с Зейном. Что‑то во всем этом казалось до боли знакомым. Я чувствовала это раньше, когда…
Слепящий золотой свет струился в окна, просачивался сквозь крохотные щели в стене и деревянных половицах. Мягкие светящиеся блики побежали по потолку, стекая вниз. Я отпрыгнула в сторону, едва не угодив под эти капли. Мне ли не помнить, что произошло в последний раз, когда я по глупости прикоснулась к свету.
Для таких, как я, это погибель. Так же, как и для Рота.
– Черт, – пробормотал он.
У меня замерло сердце, когда гул оборвался и красивое свечение исчезло. В мгновение ока Рот оказался рядом со мной, схватив меня за предплечье.
Стейси шмыгнула носом, принюхиваясь.
– Почему пахнет кондиционером для белья?
Она была права; воздух наполнился новым запахом. Мне он казался мускусным и сладким. Небеса… небеса благоухали любимым ароматом, но для каждого он был свой.
Зейн пихнул Стейси себе за спину, и у меня возникло чувство, что и Рот собирается вытолкать меня за дверь, чтобы спасти наши неангельские задницы, но тут по комнате прошла мощная волна. Сладкий аромат, вызвавший во мне прилив желания, сменился запахами клевера и ладана. Тепло спустилось по моей спине, и я поняла, что бежать слишком поздно.
О нет.
Стейси ахнула.
– Боже… – У нее закатились глаза, ноги подкосились, и она сложилась гармошкой. Зейн подхватил ее, прежде чем подруга рухнула на пол, но у меня уже не было времени, чтобы беспокоиться о ней.
Мы были не одни.
Я не хотела оборачиваться, но любопытство взяло верх. Я не могла не обернуться, потому что хотела увидеть их. Я должна была увидеть их, прежде чем они сотрут меня с лица земли. Рот наверняка чувствовал то же самое, потому что тоже обернулся. Теплый свет отражался от его щек. Он скосил глаза, и я посмотрела в сторону дверного проема.
Комментариев нет